Александр Белов - Бригада. От сумы до тюрьмы

«Причем тут Людочка? — удивился Белов, но спросить не успел, потому что в разговор вступил Пчела:

— И о моих стариках позаботься… Да, брателла, жили мы грешно, а померли совсем паскудно, — продолжал он. — И то, что ты убийц наших замочил, само по себе ничего не решает. Пока ты хоть что-то путное из того, что мы накрутили, не сладишь — мытарствовать нам тут без покаяния. Ладно, прощай, и помни о нас, не забывай. Пошли, Кос.

Их силуэты начали терять очертания, размываться, как на плохой фотографии.

— Стойте, стойте! — удивился Белов, которому вдруг стало обидно, что они вот так уходят, при жизни они — его своими проблемами грузили, дышать не давали, а теперь с того света умудрились достать. — Что я-то могу для вас сделать? Какое такое путное?

— Ты просто помни нас… — с жуткой улыбочкой повернулся на свет Кос, и от вида его кровоточащих ран Белова бросило в жар…

Он вздрогнул и проснулся…

Несколько секунд он боялся открыть глаза, чтобы не увидеть изувеченных друзей. Но потом вспомнил, что это был сон, и облегченно перевел дух. Какое счастье: очнуться после ночного кошмара, а потом понять, что это сон, всего лишь сон. Явственный до жути, но все-таки — сон.

«А не едет ли у меня крыша? — вдруг подумалось Белову. — Глюки всякие, разговоры с покойниками… Может, так оно и начинается?»

Уже начало светать. Отличный намечается денек. Жаль только, не удалось выспаться. Из открытой форточки веяло утренней свежестью. За окном громко щебетали и свиристели птицы, словно, намолчавшись за ночь, торопились обсудить свои пернатые новости. В ярко-зеленой листве деревьев за паркингом и вдоль трассы уже появились багрянец и золото… У Белова полегчало на душе: он в порядке, здоров, друзья его не забывают. Навещают как никак. Или это он их помнит и через подсознание общается с ними? Как бы там ни было, а жизнь продолжается.

Белов принял душ, оделся и вышел на стоянку. За ночь многое изменилось, часть машин уехала, другие припарковались там, где они стояли. Но ЗИЛ и «Мерседес» остались на своих местах. Белов подкачал шины, открыл капот и проверил аккумулятор и масло… Он никак не мог избавиться от ощущения, что за ним кто-то наблюдает.

— Ты это… Ты извини меня за вчерашнее, — раздался у него за спиной мелодичный голос Земфиры. — Правда, я сама так расстроилась! — девушка подошла к нему и состроила виноватую мину. — Мне и самой обидно… Ты такой хороший. А голова у меня вчера и вправду заболела. Ну, ты не сердишься на меня? — И она, встав на цыпочки, осторожно поцеловала его в подбородок…

За завтраком Земфира щебетала не хуже утренних пташек. Саша молча слушал ее, не перебивая… Все таки она ему очень нравилась…

Когда Белов осторожно выруливал на трассу, ему бросилось в глаза, как ярко сияет лазерный диск за ветровым стеклом запыленной «Самары», стоявшей у самого выезда с паркинга. Многие водители пребывали в уверенности, что милицейские радары не смогут зафиксировать превышение скорости, если их сигнал отразится от такого диска. Саша мысленно пожалел еще одного простачка, которому предстоит убедиться в собственной наивности.

— Ты правда не сердишься на меня? — отвлекла его от дороги Земфира.

— Да чего там… Бывает, дело житейское, — рассеянно ответил Белов.

Его молоденький «зилок» легко вписался в поток автомашин. Началась рутинная работа. Машинально переключая скорости и удерживая машину на полосе, Саша раздумывал над тем, что находится в большом серебристом кейсе, с которым Земфира забралась в кабину грузовика.

Ведь у нее есть туристический рюкзак стандартного размера. Его Саша пристроил на полке за сиденьем. А кейс как-то не вяжется с ее внешним видом. Ну да ладно, еще не вечер, в конце концов это ее дело, с чем в Москву ехать. Только вот почему она положила кейс на колени и не выпускает его из рук? Может, там документы на сахар и прокладки, а он себе голову забивает пустяками?

Странным образом то, что вчера у них с Земфирой ничего не вышло, сегодня обернулось возросшим к ней интересом. «Все-таки она не так проста, какой хочется казаться, — подумал он. — И черт ее поймет, то глазами стреляет, то недотрогу строит».

А через час с небольшим, поднимаясь на небольшой мост через речку-переплюйку, Белов заметил в зеркале заднего вида яркий отблеск.

Это пылал, отражая солнце, лазерный диск за ветровым стеклом серой от пыли «Самары».

Чертог сиял. Сиял от блеска звезд и галунов на генеральских мундирах. Единственным человеком в штатском среди присутствовавших в комнате совещаний президента в Кремле высших офицеров армии, разведки и МВД был новый глава правительства России — Всеволод Всеволодович Батин, совсем недавно вступивший в эту должность.

Он сидел в торце длинного стола для заседаний и с ироничной улыбкой поглядывал время от времени на важных, привыкших командовать солидных пожилых мужчин в генеральских мундирах. Сам он, несмотря на свой высокий рост, на солидность претендовать никак не мог. Этому мешали и его относительная молодость — премьеру даже не было пятидесяти, и простое, некрасивое лицо человека, еще не отмеченного печатью власти.

В свою очередь генералы настороженно посматривали в сторону нового фаворита президента. Кроме разве что генерала Хохлова, которому тот всегда нравился своей манерой держать дистанцию и умением слушать собеседника. Они были шапочно знакомы, так как несколько раз пересекались в бытность Батина директором ФСБ.

«Что-то в нем есть, в этом парне, какой-то намек на харизму присутствует» — снова подумал Андрей Анатольевич.

Он понимал, что сейчас чувствуют его коллеги. С одной стороны, Батин, безусловно, был свой. Когда-то, в не столь отдаленном прошлом, он был штатным сотрудником внешней разведки.

Потом, после падения берлинской стены и распада СССР, ушел в политику и благодаря то ли своим способностям, то ли стечению обстоятельств, а может, и тому и другому, в короткий срок вознесся на недосягаемую высоту. А это, в свою очередь, многих из присутствующих не могло не раздражать. С другой стороны, могло быть и хуже.

Кремлевские интриганы Галошин и Уматов в тандеме с Семьей могли протежировать на этот ключевой в государстве пост кого угодно, хоть олигарха Берестовского или даже дочь президента. А тогда — прощай Россия! Берестовский имел вполне заслуженную репутацию чемпиона по откручиванию голов своим врагам и противникам как в бизнесе, так и в политике.

Так что лучше уж этот выдвиженец, бывший чемпион Берлина по баскетболу, если иметь в виду матчи среди спортсменов Группы советских войск в Германии. И генералы с плохо скрытыми снисходительными улыбками внимали новому премьеру.