Петр Катериничев - Игра теней

— Сбро-о-о-сил, — передразнил Мамонт. — Из чего стреляли, как по-твоему?

— Из «винта» с глушаком, это козе понятно. И калибр «слоновий»: эк бедолаге башку разворотило — затылок напрочь снесло.

— То-то. Хороший «винт» со «своим» глушаком да еще крупного калибра — больших денег стоит, и достать такой нелегко. Для киллера это — как для музыканта скрипка. Ну или фагот там какой. Кто ж его сбросит… Усек?

— Усек.

— Ну так смотри в оба. То, что Лекиного хахаля завалили, хоть и не наша промашка, а спросят с нас. Стрелка достанем — чисты. Может, он, окромя Дрона этого, и Леку Князеву на заказ имел — да не с руки вышло…

— Да что ж он — нелюдь?.. Девка ведь не в делах совсем.

— А ты других среди новых видывал? Мужичок посмурнел лицом, сжал тяжелыми, мощными, как насосные рычаги, руками пивную бутылку…

— Кожу с таких сдирать надо… С живых… А то закона на них нет!

— Прав, Сидор… Вот власти тоже жалуются — беззаконие. Кому оно надо? Ты на подъезд смотри! Да не пялься, а смотри…

Маленький человек в сером костюмчике вышел из подъезда дома напротив. Шел он спокойно, не торопясь. Сидели бы бабульки у подъезда — не поленился бы поздороваться. Вот только… В руке его был довольно большой «дипломат». И хотя кургузому мужичонке больше подошел бы потертый портфель, ну да кто сегодня чего только не носит… Он ушел бы легко, незамеченным… Сам он считал, что на этот раз так и вышло.

Приятели не торопясь допили пивко и двинули следом.

Олег лежал раскинув руки. Белая сорочка была залита кровью.

— «Скорая» прибыла, — доложил водитель линейки сержанту.

Вместе с врачами «скорой» вошли люди из бригады — следователь, эксперт, опер…

— Что тут у вас, сержант, произошло? — обратился к человек в штатском, мелькнув перед носом совсем не милицейскими корочками.

А этому чего здесь надо? Ну да, щас же усиление… Ко сему «политику шьют»

— муж тещу по-пьяни пришьет, в у газетах пропишут: если и не коммунист был, дак всенепременно сочувствующий… Болталы же без костей А «у вас» — это он зря…

«У нас — ничего, — хотел ответить сержант, — а вот у вас — страна разваленная и палят на каждом шагу, как хочут! Куда вы там на Лубянке смотрите — начальству в рот, что ли, все как один?! А начальство — оно в лимузинах катается, под вашей же охраной… Им до нас — дела нет… Нам, по правде сказать, до них — тоже как до едреной матери, в смысле — как до Сатурна… Но порядок же какой-то должен быть!» Вот такие слова хотел бы сказать сержант Михайлов, но не сказал. И не потому, что боялся, — просто чего зря воздух языком колотить?

— Два убийства. Сначала тот, что у подъезда лежит — этого замо… застрелил, потом его самого — видно, снайпер…

— Откуда стреляли — выяснили?

«Ух ты какой прыткий! Даром что майор… Щас я побегу с макаровским пистолетом за киллером по крышам гоняться… За эту гребаную зарплату… Да хоть они все друг друга перестреляют — воздух чище станет!..»

— Нет.

Девчонка даже не выбежала — вылетела с лестницы, кинулась к лежащему:

— Олежек, Олег, Олег!..

— Родственница? — спросил особист. «Нет, случайная прохожая. Прогуливалась тут по крыше нагишом, накинула кое-что и спустилась из чистого бабского любопытства. Почему криком кричит? Роль для театра отрабатывает. Откуда имя знает? Да из газет! А ты майор — ту-у-упой…» Мысли эти проскочили у сержанта, но как-то невесело… Самое противное было тогда, когда удавалось повязать самого отпетого отморозка, а на суде его отпускали под подписку. После дохожих советов какого-нибудь благородно-оборотистого адвокатишки на вопросы судьи…

Этим — все с рук сходило. Одна отрада — наблюдать, как друг дружку мочат.

— Девушка, вы знаете потерпевшего? А того кто в него стрелял?

— Дро-нуш-ка… — Девушка раскачивалась, упав ч колени… — Дро-нуш-ка…

— Зафиксируйте, сержант. Это скорее всего кличка — приказал особист.

«Ага… Точно, кличка… Такая же, как „милый“, „любимый“, „единственный“… Идиот!»

Чьи-то руки подняли Леку, оттащили… Вывели из подъезда…

— Девушка, посмотрите на убийцу… Вы его знаете? Лека опустила взгляд на распростертое на асфальте уже очерченное мелком тело… Произнесла одними губами:

— Мак…

— Этого человека вы тоже знаете? Пожалуйста, назовите полное имя… — настаивал особист.

— Мужики… Что же вы наделали… — произнесла девушка еле слышно одними губами…

— Слышь, Михеич… — подошел к сержанту напарник. — Это они, что же, из-за девчонки пострелялись?.. Вроде дуэли?.. — В голосе слышалось неподдельное уважение… — А кто же тогда «победителя» завалил?..

Сержант пожевал желтеющий седой ус, сплюнул зло:

— Кто, кто… Убийца.

Убийцу нагнали в скверике.

— Эй, фраер, притормози…

Он почувствовал слабость в ногах, противную пустоту в груди и тошнотный комок в горле. Когда в руках у него была винтовка — стрелок чувствовал себя королем мира; на кончике его указательного пальца лежали жизни людей, он любил тешить себя иллюзией, что именно в его власти было приговорить этих людей к смерти ил даровать жизнь…

Но хулиганов он боялся смертельно. До дрожи в коленках, до икоты… Он обернулся… Те двое, что подходили сейчас к нему, были совсем не хулиганами, а хуже, много хуже… И во сто крат опаснее… А его винтовка — прекрасная, отлаженная до последней детали — покоилась в потертом «дипломате» и была сейчас бесполезнее перочинного ножа… Хотя… Даже если бы в кармане был нож, а самая отточенная финка или пистолет — воспользоваться ими он бы не смог… Страх сковал его, перехватил дыхание, словно он оказался вдруг в студеной черной жиже подо льдом…

— Не пыли, фраер… Потолковать надо. Нагнавшие его были вида самого устрашающего. Один — рослый, длиннорукий, поджарый, лет сорока пяти, второй — не выше его самого, но мощный и кряжистый… Руки у обоих — в наколках, особенно у крепкого, сплошь синие все.

— Вам чего, закурить, мужики? — произнес стрелок, почувствовав вдруг, как сел его голос.

— Какие мы тебе мужики, фраерок… — произнес рослый.

— Может, ты нас еще «петушками» назовешь, падаль?

— Да я…

— Что в портфельчике?..

Вот так! Его хотят ограбить. Только и всего. Но как же винтовка?.. По сути — самое близкое ему существо… Он оглянулся по сторонам. Скверик продувался «семью ветрами» и просматривался как на ладони… Студенты и студентки университета спешили по протоптанным тропкам по своим делам, несколько парней загорали над конспектами, прихлебывая пивко… До мини-рынка на «Юго-Западной» — метров сто, не больше… Побежать?.. А там милиция… Да? И — что он скажет милиции? «На меня наехали» хулиганы, хотят отобрать винтовку, из которой я только что застрелил человека…» Выхода нет?..