Сергей Самаров - Окончательный приговор

– Майрбеков их интересует, это я могу утверждать категорично. Но следует сохранять предельную внимательность и осторожность.

– Уж это‑то мы умеем делать! – Фуртанбек Хаджибекарович, на мой взгляд, все же сам не был готов проявлять внимательность и осторожность в требуемых параметрах, и потому, мне казалось, его подчиненные готовы к этому еще меньше. – Вот как бы поторопить события…

– Нет ничего проще, – сказал я, вытащил мобильник и набрал номер подполковника Страховщикова, чтобы повторить уже опробованный вариант.

– Слушаю вас, Артур Юрьевич. Вы где?

– Я в Грозном.

– Я тоже туда собираюсь, но вот дела все отпустить не могут. Без меня обойдетесь?

– Думаю, Максим Николаевич, у нас это получится. Но я с просьбой от себя лично и от подполковника Саламбекова.

– Я слушаю.

– У нас все готово. Задействованы большие профессиональные силы, но эти силы, как вы понимаете, не могут вечно сидеть в засаде, оставаясь незамеченными, и потому, чтобы избежать демаскировки, хотелось бы поторопить события. Мы хотели попросить вас позвонить полковнику Переславцеву. Можно сообщить ему, что завтра Майрбеков, кажется, уже выезжает или даже вылетает в Москву. Точно вы, конечно же, не знаете, но получили такие сведения из не внушающего доверия источника. Посоветуйте Переславцеву озаботиться охраной семей спецназовских бандитов. Как вы считаете, можно по такому вопросу позвонить? Не будет это подозрительным?

– Думаю, не будет. Я просто дам добавление по теме, которой уже касался. Вполне естественные отношения. А вы уверены, что Беклемишев и остальные уже в Грозном?

– Я – нет. У меня таких данных нет. Но вот подполковник Саламбеков уверяет, что это так.

– А то как бы не получилось, что мы поторопимся, а они не будут успевать туда добраться, и потому вообще не поедут. Предпочтут встретить Майрбекова в Москве.

– Фуртанбек Хаджибекарович утверждает, что Беклемишев уже здесь и даже начал активно работать. Расправляется со своими личными врагами.

– Хорошо. Я позвоню. Вам следует после этого звонка что‑то сообщить?

– Нет. Если только не почувствуете, что звонок был напрасным.

– Договорились, – Максим Николаевич отключил связь.

Я посмотрел на подполковника Саламбекова.

– Что? – спросил он.

– Поторопят, – пообещал я. – Подполковник Страховщиков позвонит полковнику Переславцеву, бывшему командиру наших бандитов. Тот передаст сообщение по цепочке.

– Значит, они поддерживают связь со своим командованием?

– Я думаю, такая связь существует.

– Но это же значит, что эта самая связь может существовать между бандитами и другими отрядами спецназа ГРУ, что находятся здесь.

– Может существовать, – согласился я. – Даже допускаю, что существует. Но это не меняет положения дел.

– Еще как меняет, – не согласился Фуртанбек Хаджибекарович. – Мы выставили на дорогах посты, усиленные в том числе и спецназом ГРУ. Специально предоставили «летучим мышам» возможность для реабилитации после того скандала на дороге. Кроме того, в случае попытки силового прорыва, противостоять бывшим спецназовцам должны были, по нашим соображениям, настоящие спецназовцы. Они хорошо друг друга знают и знают, чего следует ожидать от противной стороны. А теперь, если банда Беклемешева сумеет вырваться, постовые их просто выпустят.

Оказывается, подполковник Саламбеков не был так уж уверен в силах, которые выставил.

– Выход один, не выпускать их с места действия.

– Легко сказать…

Мы, кажется, поменялись с Фуртанбеком Хаджибекаровичем ролями.

Наш разговор прерывался звонком начальника отдела следственного комитета при военной прокуратуре, то есть от моего, надеюсь, временного, но непосредственного руководителя. Звонил он из Москвы.

– Артур Юрьевич, не отрываю от дел?

– Нет-нет, все в порядке.

– Как у вас дела? Доложите в темпе. Я сейчас иду на доклад; будут спрашивать, что мне говорить? А спрашивали еще вчера…

Извиняясь, я кивнул подполковнику Саламбекову и вышел в коридор, чтобы поговорить без помех. К моему счастью, коридор был пуст, и это давало мне возможность произвести короткий и четкий доклад, чтобы руководство оценило мои старания. То есть, чтобы оценило в действительности старания Фуртанбека Хаджибекаровича. Но я ведь вовсе и не говорил, что это все моя инициатива и воля. Я просто умолчал о том, что все было сделано без меня. Это же не обман и не присваивание себе чужих заслуг.

Когда я вернулся в кабинет, Фуртанбек Хаджибекарович посмотрел на меня подозрительно. Словно что‑то чувствовал. Но я умею не показывать свое внутреннее состояние и потому только устало вздохнул.

– Как надоело начальство… За каждым шагом следить пытается. Это объясни, это перечисли, это предусмотри…

Я замолчал. Большего подполковнику Саламбекову и знать не полагается. Но его, кажется, такое объяснение удовлетворило.

– Я бы хотел, если можно, как‑то на Майрбекова посмотреть, – проговорил я после паузы. – Что за человек? Может он стать нам помощником?

– Исключено. И помощником стать не сможет, и вообще он интереса представляет мало. Или вы надеетесь, что Висангири Мажитович сразу вам сознается, что готовится совершить убийство членов семей беглых спецназовцев? Надеюсь, вы не настолько наивны. Иначе…

Договорить он не успел. Зазвонил телефон, и подполковник ответил. Сообщали ему, видимо, что‑то очень интересное, потому что Фуртанбек Хаджибекарович даже встал из‑за стола и округлил глаза.

– Я понял. Да. Да. Конечно, это они…

Он положил трубку.

– Они – это банда Беклемишева? – спросил я.

– Они взорвали еще одну машину с нашими сотрудниками. Еще четыре человека. Все – участники первого задержания Беклемишева.

– А Ваха-Взрыватель? Объявлялся? – спросил я.

– Был звонок в русскоязычную редакцию. Но трубку взял корреспондент-чеченец. И задал вопрос по‑чеченски. Ваха ответить не смог. Это они…

Мне вдруг показалось, что все это уже было. Дежавю какое‑то. Только я не мог припомнить, при каких обстоятельствах. Но было, встречался я с такой ситуацией. И по аналогии приобретал все большую уверенность в том, что группа Беклемишева не имеет к взрывам никакого отношения. Впрочем, подполковника Саламбекова я убеждать не стал, да и продолжить разговор нам помешали. В дверь постучали, и в кабинет, не дожидаясь приглашения, вошел майор в камуфлированной форме, держащий подмышкой бронежилет и «разгрузку». За плечом майора висел короткоствольный автомат «АКСУ», который обычно используют милиционеры.

– Прибыл, Ваха? – спросил Саламбеков.

– Так точно, товарищ подполковник.