Сергей Самаров - Остров Вальгалла

Выключив свет во всей квартире, Станислав долго присматривался и прислушивался к происходящему за балконными перилами. Важно было, чтобы никто не видел, как он выбросит тело. Ночное время еще не являлось гарантией скрытности. Не заметив ничего подозрительного, старший лейтенант сбросил со своего гостя коридорный половик, приподнял того, ставшего вдруг очень тяжелым, положил на перила, потом, собравшись с силами, сильно толкнул так, чтобы при падении труп не задел какой-то из нижних балконов и не привлек внимания соседей. Все обошлось, хотя сам шум падения и треск сломанных кустов могли кого-то и разбудить. Но разобрать, что лежит в кустах, было трудно. Разве что кто-то подойти вздумает.

Теперь осталось дождаться, когда заберут тело. Прикрыв балконную дверь, Станислав присел, чтобы сквозь металлическое ограждение наблюдать за происходящим на улице, самому оставаясь невидимым.

Ждать на балконе пришлось минут тридцать, если не больше. Наконец Стас заметил, как зашевелились кусты. Строго по направлению к телу, словно знали, куда идут, двигались три человеческие фигуры. Даже в темноте и с приличного расстояния в четыре этажа Ратилову показалось, что это люди в форме.

Люди не суетились, двигались неторопливо и по-деловому. И точно вышли к телу. Без разговоров взяли труп за руки и за ноги и понесли в сторону дороги. Никто им не помешал. Дело было сделано, и люди подполковника Вальцеферова «зачистили» территорию под балконом Станислава.

Можно было покинуть свой наблюдательный пункт, но Ратилова что-то задержало. Может быть, он ждал звука двигателя машины, чтобы убедиться в окончательном успехе операции. И услышал звук, но не отъезжающей, а подъезжающей машины. И голоса, которые в ночи звучали громко. Разобрать слова было невозможно, но возбуждение проявлялось в резких командах. Значит, там что-то произошло, и это могло быть вовсе не в пользу Ратилова. Разговор на повышенных тонах длился около пяти минут, потом одновременно загудели два двигателя, и две машины уехали в одном направлении.

С балкона уже пора было уходить. И устраиваться на ночь следовало, не включая свет. И даже ходить по квартире лучше было аккуратно, чтобы не скрипнула половица и соседи этажом ниже не слышали, что жилец с четвертого этажа этой ночью бодрствует. Но с тишиной Станислав дружил, и эта дружба была надежной и крепкой. Он стелил постель и одновременно просчитывал возможные варианты того, что произошло на дороге. Там могли случайно появиться менты. Увидев, как тело грузят в машину, естественно, они остановились. Мог кто-то из соседей увидеть, как сверху в кусты упало тело, и позвонить в милицию. Хорошо было бы в этом случае, чтобы такой внимательный наблюдатель не определил балкон, откуда было выброшено тело. Мог подъехать подполковник Вальцеферов и, опознав тело, попытаться выяснить, что произошло. Там вообще могло произойти что угодно. И, не имея более точной информации, Ратилову лучше было бы и не гадать.

Едва он разделся, как в кармане зазвонил мобильник. Звонить ему, тем более в такое время суток, мог только кто-то из находящихся на связи. Даже жена, лежащая с дочерью в больнице, не стала бы звонить, зная, что муж занят в опасной операции.

Еще он писал номер в анкете в школе «Вальгалла». Но оттуда звонить ночью тоже было скорее всего некому, и не было причины для такого звонка. Определитель высветил номер незнакомого абонента. Пришлось ответить, поскольку всех номеров людей, находящихся со Станиславом на связи, он не знал. Помнил только несколько основных для оперативного пользования.

– Да… Слушаю… – ответил Ратилов.

– Стас… – Звонил Макиавелли, но не со своего телефона.

– Да, Серый, слушаю. Что-то не так пошло?

– Все так. Но информация интересная. Во-первых, твой подполковник Вальцеферов – это бывший начальник боевой и физической подготовки областного ОМОНа. И он оказался гораздо более хитрым и осторожным, и даже более предусмотрительным, чем мы предполагали. Это достойный противник. Мы, естественно, упустить шанс, который ты нам предоставил, не могли и выслали оперативную группу спецназа, чтобы перехватить «похоронную команду». И что оказалось?

– Что оказалось? – переспросил Ратилов.

Группа сидела в засаде и вызвала машину как раз в момент, когда тело вынесли из кустов. И встретилась с милицейским нарядом. Тело вывозили менты из ближайшей, как выяснилось, патрульной машины. По версии милиционеров, они во время патрулирования улицы получили вызов и сразу выехали. Проверить их слова можно без труда. Оперативная группа вместе с милиционерами поехала в райотдел. Все совпало. Дежурному позвонили с диспетчерского пункта МЧС. Им из таксофона звонила женщина, сказала, что видела, как человек то ли спрыгнул, то ли упал с крыши. Назвала точный адрес и место, где это произошло, ориентируясь по рядам балконов. Себя женщина назвать отказалась, сказала, что не желает, чтобы ее потом беспокоили как свидетеля. И бросила трубку. Милиционеры выехали и нашли труп. Шею упавший мог сломать и при приземлении. Нам придраться не к чему. Подполковник Вальцеферов к этому делу внешне не имеет никакого отношения. Вот и все…

– Однако… – обдумывая ситуацию, проговорил Станислав.

Да ему в принципе и сказать на это было нечего. Видимо, звонившая женщина была из шайки Вальцеферова. Противник в самом деле оказался очень серьезный, но это никак не объясняло, каким образом Вальцеферов вычислил старшего лейтенанта Ратилова и по каким причинам решил ликвидировать человека, который еще ничего не сумел узнать о школе «Вальгалла»…

– Поэтому, Стас, выдвигаю предложение о выводе тебя из операции, – сказал Макиавелли. – Официально вопрос буду ставить утром. Решится все в течение часа-двух. Будь готов к выводу. Мы сделаем это аккуратно. К примеру, приедем в «Вальгаллу» и арестуем тебя по подозрению в каком-нибудь некрасивом поступке.

– Считаю такую постановку вопроса преждевременной, – не согласился старший лейтенант. – Если будет обострение ситуации, я сам сумею выбраться из нее.

– Хм… Вообще-то ты обстановку чувствуешь лучше, чем я, и решать тебе. Мы уже наладили внешний контроль. Здание школы под наблюдением наших скрытых видеокамер. Восемь видеокамер в круглосуточном режиме. Любые внешние нарушения будут нами отмечены. Если что-то не так, постарайся подать нам сигнал.

– Какой?

– Хотя бы окно разбей.

– С детства этим, честно говоря, не занимался. Но сделаю что-нибудь…

– Еще просьба, вот мне только что принесли лист. Для меня это приказ, для тебя – только просьба, как понимаешь. Если будут снова какие-то, подобные «вводной лекции», речи майора Базуки… Это, кстати, его настоящая фамилия. В детском доме дали за неимением фамилии настоящей. Беспризорником был. Директор детского дома был отставной военный и фамилии воспитанникам, которым они требовались, давал боевые. Так вот, если будут аналогичные речи, постарайся вызвать его на провокацию, пусть говорит откровеннее, а ты обязательно запиши.