Сергей Зверев - Зачистка под ноль

База-пять представляла из себя просторную охраняемую территорию, обнесенную забором с колючей проволокой, на которой была два коттеджа в стиле «мечта среднего класса». Располагалось все это на окраине смешанного леса, так что радостей загородной жизни было полно. Птички выводят затейливые трели. Ветерок шуршит в кронах деревьев. Мелькнет наверху в зелени беличий хвост, и залает заливисто на рыжую чертовку вполне, казалось бы, дисциплинированная и полная чувства собственного достоинства матерая овчарка охраны.

Заурчал мотор автомобиля. И вскоре по гравию зашуршали шины. Синяя «Тойота» остановилась на площадке перед коттеджем, сразу испортив лесное благолепие. Из салона выбралась гигантская фигура.

– Привет, затворник, – приветственно махнул рукой Медведь.

– И тебе того же, – махнул в ответ рукой Влад.

В комфортабельном заключении, кроме аналитиков и врачей, занимавшихся реабилитацией, Влада навещал только руководитель проекта «Барьер-два» Медведь, с которым они позволяли откушать немножко пива. К более крепким напиткам Влад не испытывал влечения. Медведя же собеседник-трезвенник никак не вдохновлял на богатырские подвиги типа выпить полтора литра «Абсолюта» без закуски – это он мог сделать без особого ущерба для здоровья в более отзывчивой компании.

– Переживаешь? – спросил Медведь, поднявшись на балкончик и усевшись во второе кресло, которое угрожающе заскрипело под весом огромного мощного тела.

– Коряво как-то все вышло в этой Суньяме, – произнес Влад.

– Не твоя вина.

– И Гермес не вызывает на разнос… Почему? Думает, что со мной, таким раздолбаем, дальше делать?

– У Гермеса полно и других забот, – заверил Медведь. – Но и ты их прибавил.

– Не сыпь мне соль на рану.

– Самое дрянное, что вы засветились везде, где только могли.

– Выхода другого не было, – с досадой произнес Влад. – Американцы уже на маршруте, время поджимало, и операцию с достойным прикрытием мы организовать не успевали.

– Я это понимаю… И понимаю, что УКОНК, а также те, кто ею рулит, как своим велосипедом, сильно заинтересуются, куда запропастились двое их агентов. Они обязательно затеют расследование. И найдут много интересного, – Медведь вытащил сигарету из пачки, щелкнул зажигалкой и жадно затянулся.

– Не бережешь себя, – хмыкнул Влад. – Ты же бросал курить.

– Ну да. Нет ничего проще, чем бросить курить. Я двадцать раз бросал, – Медведь затянулся еще глубже, потом вдруг затушил сигарету, бросил ее в пепельницу на низком столике и неожиданно резко спросил: – Почему ты у горного монастыря не зачистил пленных бандитов и вертолетчика?

– Это ничего бы не изменило. Все равно за нами тянулся флюоресцирующий след. А лишняя кровь… Устали мы уже от нее, Олег.

– Понимаю… Теперь Великанов под ударом. А он очень хорошо внедрен. И выполняет важную работу. Придется сейчас вырывать его оттуда с мясом, а потом латать прорыв.

– Придется.

– Но это не самое главное… Тут твой эсэсовец нашелся.

– Хорошая новость!

– Для кого как, – поморщился Медведь и вытащил из кармана плаща распечатку с какого-то интернет-сайта на французском языке. – Читай!

Командованию королевских Вооруженных сил Суньямы удалось провести еще несколько успешных операций. В клещи зажали большую группировку противника в крайне невыгодной для него позиции. Когда отряды Альянса обновления попытались отступить, то наткнулись на заранее высаженные десантные подразделения и попали в котел. Большинство сдалось, в том числе двое членов высшего военно-политического совета «Справедливого пути».

В течение последующих двух недель была полностью зачищена от повстанцев провинция Воттая. Отдельные вылазки боевиков еще случались, но организованного мощного сопротивления не было. Полицейские акции по выявлению пособников повстанцев продолжались и приносили свои плоды – судебно-карательная машина постоянно получала новое горючее для своего дальнейшего движения, и население тюрем росло. Несколько точечных ударов были нанесены по базам тшанов в их исконных ареалах обитания. В результате бомбоштурмового удара был уничтожен один из двух главных лидеров «Единого союза независимых народов Тшаны», занимавший наиболее экстремистские позиции и являвшийся главным инициатором и апологетом Альянса, а также идеологом войны до победного конца. Оставшийся в живых руководитель «Единого союза» после этого запросил перемирия, притом настолько торопливо, что закрадывалась мысль – гибель его напарника по власти не обошлась без его содействия. Он и выразил готовность пойти на переговоры, заранее очертив возможные уступки, на которые они раньше идти отказывались. Одна из них, самая важная – уважение территориальной целостности Суньямы. Это был уже результат!

Второго участника Альянса тоже долбили с неугасающей энергией. По мере ведения боевых действий командование Вооруженных сил Суньямы получало все больше и больше информации о противнике – от пленных, из агентурных источников. По базам, схронам, местам скопления живой силы «Справедливого пути» наносились безжалостные удары силами бомбардировочной авиации, вертолетов, артиллерии. Земля горела под ногами наркоторговцев. Ими были потеряны большинство баз, оба вертолета, немногочисленная боевая техника; уже появились проблемы с оружием и боеприпасами.

Боевики не были готовы к такой интенсивности боевых действий и к такому напору со стороны королевских Вооруженных сил. Большинство из них привыкло, что с правительством у них вялотекущая война без особых потерь и напрягов, когда никому не выгодно нарушать статус-кво. Но они сами и нарушили равновесие, вступив в Альянс и при этом определенно переоценив свои силы.

Бандитов, особенно верхушку «Справедливого пути», такие расклады не устраивали. Когда собираешься поживиться на грабежах и хаосе, на развале страны, а взамен получаешь сыплющиеся на голову бомбы и доселе невиданно жесткий прессинг, так быстро задумаешься – а нужен ли лидер, совершивший такую ошибку? Предпринято было две попытки уничтожить генерала Вэя и перехватить управление, при этом одной верховодил начальник контрразведки, всесильный и до того безоговорочно верный Цепной Пес. Оба бунта были жестоко подавлены. Бунтовщикам палачи вспарывали животы и набивали их соломой, рубили головы и вообще проявляли чудеса изобретательности. Генерал, который в последнее время становился все более свирепым и, кажется, начинал погружение в пучину безумия, смотрел на экзекуции и муки своих вчерашних ближайших помощников с незамутненной детской радостью.

Несмотря на драконовские карательные меры, в том числе касающиеся семей боевиков, в стане «Справедливого пути» процветало дезертирство. Никто не хотел умирать непонятно за что. Силы таяли. Опора в народе утрачивалась, поскольку в борьбе с федеральными силами генерал Вэй все чаще практиковал жестокие карательные рейды, в ходе которых его кровососы с одинаковым энтузиазмом убивали сторонников центрального правительства и всех, кто попадется под руку, жгли дома, сельскохозяйственную технику. Для генерала с его подручными, похоже, насилие все больше становилось самоцелью.