Юрий Шубин - Забавы Пилата

– Очень похоже. Как в «Что? Где? Когда?», – согласился полковник. – Тогда с последней фразой вообще проблем нет: « Пусть позаботаться о ней с умом, тогда всю жизнь в шоколаде будет… ». Если жена позаботится о «грузе» и выгодно его пристроит – денег будет на всю жизнь, так?

– Выходит, что так, – поддакнул майор.

– По-моему, это наиболее убедительная и правдоподобная версия, – высказался Исайкин. – Рассчитывать, что какой-то уголовник придумает для малообразованной жены особый код, не приходится, поэтому искать надо машину и груз.

– Да, ты прав, – подтвердил Каледин. – Вряд ли тут какой-то секретный код. Скорее примитивщина. Только есть одно серьезное но, которое все мы пропустили. Лодочников мог бы передать свою «маляву» открытым текстом, как это делают уголовники. Они ведь как пишут: « Васек, на признанку не иди. Все вали на Федьку Лоха…» или « Серый, бери все на себя, мы тебя отмажем… С судьей договорились…» Примитив и никаких секретов. Но Лодочников не сделал этого. Почему?

– Ну, возможно, не доверял Калякину. Он же его толком не знал, – сказал Исайкин.

– Лодочников знал, что мы все будем проверять, – догадался Зайцев.

– Вот! – подтвердил полковник. – Значит, не все так просто. Но машину нужно искать. Синий фургон – это надежда. Если мы его не найдем, то…

Закончить фразу помешал ровный звон прямого телефона генерала Волкова.

– Михаил Юрьевич, зайдите ко мне, – коротко приказал он.

– Есть, товарищ генерал, – ответил Каледин. – Расходимся, мужики. Меня на ковер, а вы носами землю рыть.

Разговор в кабинете генерала Волкова был трудным и мучительным. Факты вещь неумолимая, и ложились они совсем не так, как колода пасьянса. Карты были сданы, но козыри находились в чужих руках.

Выслушав подробную информацию о ходе расследования, генерал устало провел ладонью по лицу.

– Я связывался с СВР. Коллеги говорят, что никаких намеков на осведомленность о наших проблемах у противника нет, – сказал Волков. – Однако нет никаких га'-рантий и обратного. Если транскодер и данные о наших спутниках у них, то они просто выжидают.

– Пресса нам неплохо подыграла, – констатировал Каледин. – И все же уверенности нет…

– Выходит, следствие в тупике и фургон – последняя надежда? – прямо спросил генерал, не желая верить, что гигантские усилия милиции, контрразведки, пограничников, внешней разведки не увенчались успехом. – Транскодер может быть в нем, а Пилата уже убрали?

– Розыск машины лишь необходимое следственное действие, – уточнил полковник. – И строить большие надежды я бы не стал. Пилат на свободе, он очень осторожен и дерзок. Машину преступник может найти раньше нас.

– По большому счету главное для нас – найти «секретно или установить, что они раскрыты противником, – высказался Волков. – Маньяк для нас – задача номер два.

– И да и нет, – уклончиво ответил Каледин. – У меня появилась одна идея, на основе которой можно выстроить неплохую оперативную комбинацию.

Генерал заметно оживился. Он знал, что в тупиковых ситуациях полковник никогда «не складывает лапки», а продолжает действовать до последнего, отрабатывая новые, порой неординарные ходы. Чего-то подобного он ждал от него и теперь.

– У Пилата отняли добычу, по сути – деньги. Теперь он будет необычайно активен, агрессивен и опасен. С большой долей уверенности можно предположить, что у него транскодера нет – Лодочников спрятал все. Только этим можно объяснить убийство и истязание Пилатом жены подельника. Преступник ищет транскодер так же, как и мы. Его торопит неизвестный нам «заказчик»…

Полковник вытащил сигареты.

– Разрешите?

– Валяй и меня угости, – подобрел генерал. От успеха работы полковника зависит и его будущее.

Они закурили, поставив казенную стеклянную пепельницу посередине стола как пограничный столб. Каледин затянулся, выдохнул и продолжил изложение мыслей:

– Поскольку на карту поставлена государственная безопасность, исходя из сложившейся чрезвычайной оперативной обстановки, прошу вас ходатайствовать перед директором Службы об утверждении плана особой операции с условным названием «Замена». Суть ее в следующем. Гражданин Калякин, по кличке Сухарик, сидел с Лодочниковым в одной камере, и все сокамерники показали, что они держались вместе…

Каледин излагал свой стратегический план, а генерал слушал его, не перебивая, и безуспешно пытался понять суть операции.

– Мы делаем так, что Калякина освобождают, а информацию о том, что он дружил с Баркасом, сбрасываем в базу МВД. Возможно, что кое-кого из сокамерников Калякина тоже придется выпустить, хотя бы временно, на случай если Пилат вздумает перепроверить факты. Он хороший хакер и обязательно попытается найти информацию о Баркасе и его контактах в оперативной базе МВД. Через нее он выйдет на Калякина – в этом мы ему поможем. Наша задача будет сводиться к постоянному наблюдению за Калякиным и задержанию Пилата в момент его выхода на непосредственный контакт с нашей подставой.

Каледин закончил говорить и сидел напротив генерала с таким видом, будто защищал диплом и теперь ждет оценки или вопросов комиссии. От других генералов Волков отличался быстрой хваткой и хорошей логикой, поэтому мгновенно просчитал предложенный вариант и сообщил свое мнение:

– Что ж, я не возражаю. Как отработка одной из вероятных версий, при сохранении всего объема других запланированных мероприятий. Только есть и вопросы. Калякина вы собираетесь вербовать или использовать втемную?

– В его вербовке нет необходимости. Это будет «слепой агент». Подставка. Он ничего не будет знать и будет жить своей обычной жизнью. Мое мнение – только втемную.

– А что будет с вашей подставкой, когда за ним начнет охотиться такой маньяк, как Пилат? – осведомился генерал. – Вы понимаете, какой это большой риск?

– Риск, конечно, есть. Мы постараемся обеспечить безопасность Калякина, насколько сумеем, но никаких гарантий, разумеется, дать нельзя. Мы будем рядом, но не сможем подходить к нему близко.

– Видимо, это тот случай, когда для успеха большого дела не слишком важна судьба одного человека, – то ли спрашивал, то ли констатировал Волков.

– Риск, повторяю, есть. Директор должен об этом знать. Но если бы мы с вами спросили согласия парня, думаю, он выбрал бы не тюрьму, а свободу со всеми ее издержками. Мы ознакомились с его делом – Калякину светит срок.

– Каким образом вы собираетесь отслеживать парня круглосуточно? – уточнил генерал. – Использовать возможности Оперативно-розыскного управления [6]?

– Обычное наружное наблюдение может быть неэффективным и дать обратный результат. На этот счет у меня есть другое соображение, – веско произнес Каледин и, выдержав паузу, пояснил: – Для пилотов-истребителей военно-воздушных сил армии США разработаны микрорадиомаяки. Они настолько малы, что встраиваются даже в наручные часы. При катапультировании маяк автоматически включается. Его находит спутник и передает точные координаты объекта в диспетчерскую службу. С помощью Службы внешней разведки есть шанс заполучить такой прибор целевым образом. Тем более что в Штатах это уже и не секрет. Такие вещицы со специально затрубленной разрешающей способностью вставляют в коммерческие часы и продают как ширпотреб для альпинистов, спасателей и всех желающих. Говорят, у Сергея Шойгу есть.