Максим Шахов - Мы ударим первыми

– Вряд ли. Саперы единодушны: любая попытка быстрейшего разминирования вызовет взрыв. Невозможно и трогать крышку реактора, они продумали этот вариант. А я хотел поначалу через какое-нибудь маленькое отверстие ввести замедлитель прямо в активную массу... Отпадает.

– А если, наоборот, придавить сверху эту крышку так, чтобы...

– Гера, Гера... Даже если на нее поставить оба транспортных контейнера с плавмастерской – а это будет семь тонн, – все равно что слону дробина. В Чажме только сам тепловой взрыв вынес пятитонную крышку, как пушинку. А здесь еще и мощнейшая взрывчатка.

– Н-да-а-а...

– Я даже подумал, что можно быстро затопить у причала саму лодку, но... Это не намного облегчит последствия взрыва. Охват, так сказать, береговой территории будет, конечно, сужен. Меньше пострадает город, но то, что произойдет с каналом, всем устьем, Двинской губой, Белым морем и далее... В общем, мировая экологическая катастрофа.

– Ладно, Редин, хоть что-нибудь обнадеживающее ты можешь сказать?

– Безусловно! Президент и вся его свита будут находиться на заводе в очень выгодных условиях. Самое надежное место, куда можно спрятаться непосредственно после взрыва, – это корпус подводной лодки. А все торжества как раз и будут проходить в непосредственной близости от него, или даже на нем. Президент, глядишь, еще и внутрь заберется. Он это любит. Я тут поговорил с местными и выяснил, что новая субмарина полностью готова и к плаванию, и к погружению. Так что ее можно притопить у пирса, чтобы радиоактивная грязь не запачкала даже легкий корпус.

– Вот видишь, можешь ведь порадовать!

– Ты, Гера, найди в свите президента адмирала Треухова. Это командир Беломорской базы. Вряд ли он будет в первых рядах. Опиши ему ситуацию – разумеется, «в части касающейся». Олег Александрович опытный подводник, бывший командир стратегической субмарины, и просто нормальный мужик. Сошлись на меня: лейтенантами мы с ним служили на одной лодке, он даже на год помладше был; много чего выпили... И можешь быть сам спокоен: он идеально организует эвакуацию всех в прочный корпус. И там еще покомандует.

– Вот за такую «наводку» спасибо. Непременно воспользуюсь, если...

– Если что?

– Часы еще не остановлены. Я сейчас вызываю машину, чтобы отвезли меня к проходной СМП. Там встречу президента. Буду сопровождать его по заводу и на торжествах. Позвоню тебе оттуда. А ты скрытно подготовь оба экипажа к быстрой эвакуации.

– Слушаюсь, начальник!

Редин разговаривал по телефону, поднявшись из прочного корпуса лодки на мостик. Здесь заодно можно было и покурить. Сергей достал сигарету и прислонился плечом к одному из выдвижных устройств, проходящих через рубку. Он делал затяжку за затяжкой, отрешенно глядя перед собой. Внезапно его взгляд сфокусировался на свежей смазке, покрывающей блестящую поверхность стальной трубы. Потом мелькнула мысль, тут же оформившаяся в реальную идею. Сигарета полетела за борт, а Редин, ухватившись за поручни, ринулся по вертикальному трапу в чрево корабля.

Перископ! Ему был нужен перископ. Командир лодки ушел отдыхать в свою каюту. Беспокоить его Сергей не стал. Он сам вызвал из рубки дежурного сигнальщика и распорядился подать питание на перископ. Теперь можно было поднимать, опускать, поворачивать его в любую сторону, фокусировать цель, приближать или удалять ее прямо из центрального поста субмарины. Минут десять Редин добросовестно обшаривал окрестности, а потом проинструктировал сигнальщика, указав ему на две цели, с которых тот ни на секунду не должен был спускать глаз и немедленно докладывать ему, капитану 2-го ранга Редину, о малейших изменениях в конфигурации целей, о появлении там самого незаметного со стороны движения... Даже если птичка сядет – или, наоборот, улетит.

Сам Сергей устроился в кресле вахтенного инженера-механика. Он ждал.

15.00. Не задержавшись в мэрии более десяти минут, кортеж президента подъезжает к главным воротам судостроительного завода СМП.

...Вот только известно толстому бандиту было немного. Например, вообще ничего – о минировании ядерного реактора на перегружающейся подлодке. Он не был в составе «бригады маляров», и его не привлекали ни к каким действиям на территории заводов. Разве что к обустройству жилого бункера в подземных коммуникациях. И то исключительно потому, что никто лучше его не знал эти катакомбы.

Он был местным уголовником и два года назад участвовал в вооруженном ограблении инкассатора. Ограбление удалось лишь частично: то есть четыре мешка денег успели похитить, но пришлось вступить в настоящий бой с подоспевшим нарядом милиции. В результате перестрелки трое подельников Рыжего были убиты, а ему и раненому шоферу чудом удалось скрыться с места ограбления на инкассаторской машине. Но вырваться из города шансов не было – на «хазах» и «малинах» оперативные засады; и тогда Рыжий ушел под землю.

Шофер-подельник вскоре умер от ран, а толстяк прожил в коммуникациях и катакомбах почти год! Его перестала разыскивать милиция, решив, что тот сдох где-то или просочился сквозь кордоны. Зато быстро нашли люди Азера. Это он открыл им тайные проходы на территорию предприятий, а теперь подготовил вполне сносное помещение для проживания 5 – 7 человек на сколь угодно длительное время. Была бы жратва или хорошие деньги для ее приобретения: бомжи да всякая приблатненная шелупонь с радостью все доставят, только плати. Уж ему ли не знать!

Впрочем, Вадиму и девушке как раз и нужны были сейчас сведения именно бытового характера, связанные с ориентированием под землей. Так что Рыжий оказался весьма кстати.

– А что такое этот третий лаз, где ты своих друзей должен найти?

– Да не друзья они мне! Они вообще не из наших. Ну, «чурки», «урюки»... Хотя внешне почти русские и говорят правильно. Может, чечены, дагестанцы или азербайджанцы. С ними лучше не связываться, чуть что – в расход!

– Плевать мне на ваши разборки! Где третий лаз, я спрашиваю?!

– Так это... на причале. Чтобы можно было до всяких труб добраться и кабелей. Их восемь таких. Но те, которые дальше, они не подходят...

– Для чего не подходят?

– Так в них спрятаться нельзя! Там вовсе места нет. Не то что я, а сам Кощей не пролезет. А вот в первые четыре, если спуститься, можно проползти до наших коридоров. Третий – самый удобный.

– Ну и для чего все это? Как ими пользоваться?

– Они закрыты толстыми бетонными плитами. А в них специальные углубления, чтобы можно было приподнять и открыть с пирса. Но одному человеку не справиться, тяжело очень и неудобно. А вот если изнутри подобраться, можно эту плиту в одиночку сдвинуть. Поэтому и надо встречать Азера у третьего лаза. Он сверху подойдет. Только я больше не знаю ничего-о-о, – захныкал толстяк, заметив, что к нему приближается Гюльчатай.