Андрей Константинов - Арестант

— Начнется сейчас мочилово, — вслух сказал Резаков.

Невзрачный пожилой мужчина, о котором говорили руоповцы, ехал в это время на заднем сиденье черной «Волги» и держал на коленях Библию. Весь криминальный мир Санкт-Петербурга знал о выходе Антибиотика из Крестов.

— Сейчас начнется мочилово, — говорили между собой братки.

В камере следственного изолятора Антибиотик оказался три месяца назад, в ночь на второе июня. Тогда это было для него шоком. Палыч давно уже занимал такое положение, которое как бы автоматически ограждало его от уголовного преследования. Он имел деньги, он имел связи… о, какие он имел связи! И в прокуратуре, и в самом РУОПе, и в городской администрации. Адвокаты? Тут и говорить нечего! Антибиотик мог покупать их и оптом, и в розницу. Причем самых лучших. Еще он мог покупать депутатов. А еще журналистов. Ну, этих-то совсем даром… иная проститутка дороже себя ценит! Хотя… Хотя именно с журналиста все неприятности у Виктора Палыча и начались. С писаки мерзкого! Да с Катьки-сучки. Спелись! Их дуэт оказался почти погибельным для Антибиотика… Впрочем, даже не дуэт — трио. Без участия Никиты-Директора журналистик был бы уже трупом…

Непроизвольно Антибиотик скрипнул белоснежными фарфоровыми зубами. Лидер тамбовских Валерий Ледогоров по кличке Бабуин покосился на него. Вообще-то Виктор Палыч всегда отлично владел собой, но уж больно велика была ненависть его к троице Серегин — Катька — Кудасов, вот и не сдержался, выдал свои чувства.

— Куда едем? — спросил каркающим голосом Антибиотик, продолжая держать Библию на коленях.

— На Наличную, — быстро ответил Валера. — Хата подготовлена, Карина ждет.

— Нет, — сказал Антибиотик, — давай на Суворовский.

— Так ведь там не ждали… — начал было Бабуин, но Палыч жестко сказал:

— На Суворовский! Поблядошке позвони, пусть туда едет.

Бабуин нехотя вытащил телефон, отдал Карине команду срочно ехать в квартиру на Суворовском проспекте. В этот момент ему хотелось задушить старика. В квартирке на Наличной он подготовил для Палыча сюрприз. После ужина старый не прожил бы и часа… И никаких следов. За порцию яда, заряженного в бутылку «Хванчкары», Бабунин заплатил две тысячи баксов. Он давно метил на трон Антибиотика, в мае этого года даже организовал на него покушение. Тогда сорвалось. И сейчас непруха! Нюх у старого черта…

Валера по переговорнику отдал команду в головной джип, Игорю Царицыну, бывшему майору ОМОНа, а нынче старшему охраны Антибиотика. Три машины резко развернулись через двойную осевую напротив гостиницы «Ленинград». Опешивший от такой наглости гаишник только покачал головой. Совсем бандюганы оборзели, подумал он. «Волга» под прикрытием двух джипов поехала на Суворовский. У Палыча было несколько квартир в городе. Он редко ночевал в одной хате две ночи подряд.

От резкого разворота Антибиотика прижало к дверце машины. Он недовольно поморщился, но промолчал и вернулся к своим мыслям. Вновь, в который уже раз вспомнил события трехмесячной давности. Хотя на самом деле корни тех событий уходили глубже, гораздо глубже. Они росли из августа девяносто второго года, когда вынужденно пришлось ликвидировать одного барыгу. Оттуда, оттуда корешки… А ведь потом пригрел его сынка, приблизил, в люди вывел. Из мусорка бывшего сделал человека… Белого Адвоката.

Потом, правда, пришлось обоих Адвокатов — и Белого, и Черного — перечеркнуть. Уже больше года прошло, как их под Лугой замочили. Так по делам и воздалось. А Катька и с тем и с другим спала… сука! Зло затаила. Не помнят люди добра, не помнят. Ведь спас ее от Гургена. А что взамен получил? Черную неблагодарность и ненависть. Трех мужиков Катька сгубила. И… тут же легла под фраерка этого — Серегина-Обнорского. Настроила его против старого человека… Я людям худа никогда не делал, а платят неблагодарностью черной…

Антибиотик поглаживал корешок Библии и не замечал, что лицемерит даже перед самим собой. Лгать, лицедействовать давно стало у Палыча второй натурой. За три последних месяца эта привычка еще более укрепилась.

За свою жизнь Виктор Павлович Говоров обокрал, ограбил или убил огромное количество людей. Уже давно он делал это только чужими руками. Сам оставался в тени, в стороне. Но в мае этого года не удалось: питерский криминальный репортер Андрей Обнорский и Екатерина Званцева волею случая объединились. И у Кати, и у Андрея были большие основания для мести Антибиотику. Вдвоем они задумали операцию, которая должна была привести Палыча на тюремные нары. Сложная, многоходовая комбинация вокруг партии контрабандной шведской водки «Абсолют» была спланирована Обнорским толково, но целый букет случайностей, ошибок, непредсказуемых действий участников не позволил реализовать ее в полном объеме.

Говоров, однако, на нары попал, и, казалось, надолго. Однако совместные усилия лучших питерских адвокатов и братвы позволили ему выйти из следственного изолятора на подписку о невыезде. Это была еще не победа! Но уже было сделано главное: свидетели — наемный киллер Туз и бизнесмен Бутов — из игры выбыли. Туз замолчал навсегда. Дело трещало, а в перспективе могло и вовсе развалиться.

Машины остановились у дома на Суворовском проспекте. Из джипов высыпала охрана. Двое сразу вошли в подъезд. Четверо контролировали улицу. Антибиотик сидел с каменным лицом, поглаживал кончиками пальцев переплет Библии. Если бы у Палыча спросили, почему он отказался ехать в квартиру на Наличной улице, он бы не смог ответить. Ехать на Суворовский ему подсказала интуиция. Антибиотик ничего не мог знать о смертельной дозе яда в бутылке «Хванчкары». Он не знал — не догадывался даже! — как сильно жаждет его смерти сидящий рядом Валера Ледогоров.

Он принял внезапное, вроде бы немотивированное решение не появляться в подготовленной к приему квартире на Наличной, и это спасло ему жизнь.

Охранник по переговорнику доложил, что все чисто. Можно входить. Бабуин и Антибиотик вышли из салона «Волги». Охранники простреливали глазами улицу. В любой момент они были готовы отразить нападение. В былые времена так охраняли только членов Политбюро ЦК КПСС.

Антибиотик и Бабуин скрылись в подъезде. Охрана несколько расслабилась. Через десять минут к дому подъехала личная массажистка Палыча — Карина. Молодая брюнетка с сексапильной фигурой выполняла разные виды массажа. Охранники проводили ее недвусмысленными взглядами и понимающе переглянулись: ну, сейчас хозяина отмассируют!

В квартире Антибиотик выпил фужер любимой им «Хванчкары». (Если бы он видел, каким взглядом смотрел Бабуин на благородную рубиновую жидкость!) Антибиотик выпил, удобно откинулся в кресле и спросил: