Сергей Зверев - Условия диктуем мы

Десантники поднялись, быстро уничтожили немногочисленные следы своего пребывания на поляне и углубились в лесную чащу.

Маршрут, по которому им предстояло идти, Демидов в общих чертах наметил заранее, хотя ничего не сказал сослуживцам. Он не боялся, что его группу будет кто-то преследовать, по сути делать это некому. Зато всерьез опасался, что они могут напороться на тех грузинских солдат, которых видели ночью. В этом случае боя не избежать, и чем он закончится, понятно. Демидов предпочел идти по лесистой части гор, хотя это было значительно труднее; к тому же десантники давали крюк километров в двадцать пять. Но и в этом Купец нашел положительный момент.

В том, что какая-то часть боевиков доберется до Тиндидага раньше них, он нисколько не сомневался. Как не сомневался и в том, что Абддулла непременно укажет им, по какой дороге разведчики ушли в Грузию. Значит, на обратном пути наверняка будет ждать засада. Боевики вряд ли упустят возможность попытаться уничтожить группу Демидова.

К вечеру, когда солнце начало клониться к закату, разведчики вышли к небольшой горной реке, и Купец скомандовал привал.

– Заночуем здесь, – проговорил он, снимая РД. – Ночью идти глупо и опасно. Круглов, идешь в охранение первым. Следующим будет Чижиков, потом Ефимов, я заступлю ближе к рассвету…

– Командир, – обратился к Демидову Ефимов, опускаясь на землю и прислоняясь спиной к большому камню. – Разреши вопрос?

– Задавай, – буркнул Демидов, доставая из своего непромокаемого планшета карту-«двухверстовку» и фонарик, – только по делу, а не ради трепотни.

– Когда это я трепотней занимался? – обиженно отреагировал Саня.

– Почти всегда, – все так же ворчливо ответил Купец. При свете карманного фонаря он изучал карту, что-то отмечая на ней огрызком карандаша. – Даже сейчас пытаешься баланду травить. Лучше бы свою шарманку проверил, вдруг заработала.

Сердито сопя, Ефимов вытащил из ранца ноутбук и запасные аккумуляторы. Заменив их, пощелкал кнопками клавиатуры. На дисплее медленно, словно нехотя, стало появляться мутное, все в радужных разводах, изображение. Рассмотреть что-либо было практически невозможно. Но сам факт того, что ноутбук заработал, обрадовал Саню.

– Во, – удовлетворенно заявил он. – Я же всегда говорил, что технический прогресс – это сила. Смотри сюда, командир…

Демидов мельком взглянул на светящийся радужными красками дисплей и только молча усмехнулся. На своей карте он уже нашел и отметил дальнейший маршрут. По данным карты, речка, возле которой разведчики сделали ночевку, спускаясь с гор, проходила через селение Тиндидаг. Быстро прикинув расстояние, Купец вычислил, что до него оставалось пройти не больше десяти-пятнадцати километров, если двигаться вдоль реки. Но самое главное, десантники входили в него совсем не там, где их будут ждать боевики. В том, что они все еще в селении, Демидов не сомневался. Правда, был риск встретить кого-нибудь из местных жителей, но в этом случае Купец решил действовать по обстоятельствам.

«В конце концов, не все же они бандиты и террористы», – подумал он, убирая карту в планшет.

Ефимов продолжал возиться с ноутбуком, пытаясь сделать изображение четким и хоть сколько-нибудь различимым. Демидов несколько минут наблюдал за его бессмысленными потугами, потом насмешливо посоветовал:

– Завязывай ерундой заниматься! Все, что мне надо, я уже отметил с помощью карандаша. Иди-ка лучше отдыхать…

Радист сердито покосился на командира, но спорить не стал. Захлопнув бесполезный ноутбук, он убрал его в РД и, сгребя в кучу палые, чуть волглые листья, зарылся в них с головой.

Гасан глубоко затянулся сигаретным дымом и медленно выпустил его в разбитое лицо Абддуллы. Главарь боевиков сидел в мягком кресле с высокой спинкой на веранде Абддулловского дома. Самого хозяина он приказал подвесить со связанными за спиной руками, как на дыбе, его ноги едва касались пола. Домочадцы Абддуллы были заперты в дальней комнате дома, по которому расхаживали боевики. Человек десять из них, составлявших охрану, стояли на веранде, равнодушно наблюдая за допросом хозяина.

– Рассказывай, пес смердящий, – коротко приказал Гасан, брезгливо поморщившись.

– Я уже все сказал, Гасан, – жалобно, чуть не плача от боли в вывернутых плечах, пролепетал мужчина. – Они ворвались в мой дом, перестреляли твоих людей, избили меня и моего брата, украли машину и куда-то уехали… Но я им ничего про тебя не рассказывал, Гасан! Детьми клянусь!

– Не клянись, собака! – гортанно выкрикнул главарь. – У тебя больше нет детей! Они только что публично отказались от тебя и прокляли… Кто эти люди? Сколько их? Что они здесь ищут? Говори, сын осла!!!

Он небрежно кивнул головой высокому широкоплечему боевику, стоявшему на веранде. Тот неторопливо подошел к Абддулле и подтянул веревку. Скрипнул блок, приделанный под потолком, но этот звук тут же заглушил вопль Абддуллы. Его вывернутые в плечах руки сильно задрались вверх, причиняя дикую боль. Закрепив веревку, боевик несколько раз с силой ударил Абдуллу в живот кулаком. Потом, сделав шаг назад, с разворота врезал ногой в голову.

Абддулла мотнулся в сторону, затих на время, потом вдруг закричал:

– Я не знаю, кто они, Гасан! Это какие-то русские солдаты! Я не знаю, откуда они взялись! Клянусь тебе…

– Послушай, дорогой, – подчеркнуто ласково проговорил Гасанов, скривив тонкие губы в презрительной усмешке. – Мы беседуем с тобой всего три часа, а ты уже так надоел мне своим враньем, что руки чешутся тебя убить. Но я не буду этого делать. Это было бы для тебя слишком просто и легко. – Он небрежно откинул докуренную сигарету в сторону, поднялся и медленно подошел к корчащемуся от боли Абддулле. Достав из кармана форменной куртки зажигалку, чиркнул ею и неторопливо помахал перед носом обезумевшего от боли и ужаса хозяина дома. – Говорят, волосы горят, как порох. Я ни разу не видел этого. Ты ведь тоже не видел? Давай посмотрим вместе…

– Нет, Гасан, нет! – тонким голосом заверещал Абддулла. – Не делай этого, умоляю тебя!

– Тогда говори, скотина, – резко меняя тон, прокричал бандит, – что ты им рассказал про базу в Цнорисцхали! Быстро отвечай!

Абддулла беззвучно заплакал. Крупные слезы текли по его заросшим черными, с проседью, волосами щекам и скатывались в густую, свалявшуюся от запекшейся крови бороду. Он понимал, что Гасан не оставит его в покое и так или иначе заставит говорить. А потом убьет. Впрочем, если Абддулла ничего не скажет, его все равно убьют. Но при этом будут долго и жестоко пытать.

…Когда боевики во главе с Гасаном появились во дворе его дома, Абддулла струсил. Он знал, ему несдобровать за то, что рассказал русским о базе под Цнорисцхали, но искренне надеялся избежать наказания, рассчитывал, что у него есть время, чтобы сбежать вместе со всей семьей из Тиндидага и вообще из Дагестана. О двух сыновьях, которые были в банде Гасана, он в тот момент не думал. Не думал и о связанных разведчиками боевиках, которых он перетащил и запер в сарае вместе с пятью рабами.