Альберт Байкалов - Запрещенный прием

Двери открылись, и вошла медсестра. Кровать Дрона скрипнула. Стало ясно, он сел.

– Привет, Даша! – обрадовался Дрон. – Что на этот раз?

– На живот ложись, неугомонный, – потребовала медсестра.

– А ему? – спросил Дрон.

Антон повернул голову. Дрон вопросительно смотрел на зеленоглазую блондинку в салатового цвета курточке и штанах. В руках Даша держала небольшой металлический поднос, накрытый марлей.

– Ему не положено, – Даша стрельнула в сторону Антона глазками и неожиданно покраснела.

«Так, – подумал про себя Филин. – Кажется у вас, подполковник, проблемы».

Он не любил, когда им увлекались женщины. Считая Регину единственной и неповторимой, Антон равнодушно относился к большинству проявлявших к нему интерес дам; боялся и избегал ситуаций, когда простое увлечение им переходило во что-то более серьезное. Ему было неприятно думать, что кто-то из-за него страдает и плачет по ночам в подушку.

Пришла пора отпусков, и медсестер в отделении сейчас было всего две. Они меняли друг друга и за время, пока спецназовцы находились в госпитале, успели хорошо друг друга узнать. Даша еще в первый день больше, чем положено, задерживала на Антоне взгляд. С одной стороны, он привык к такому вниманию со стороны женщин и не придавал этому значения. Однако во время второго дежурства она уж очень долго меняла ему повязку. Антон в силу многих обстоятельств был наблюдательным человеком и понял, что с Дашей у него возникли проблемы.

Между тем Дрон перевернулся на живот и оголил ягодицу.

– Ой, ой! – простонал он. – Боюсь!

Даша сделала укол, прижала вату и повернулась к Антону:

– А вас жду в перевязочной.

Филин кивнул. Нога у него уже заживала, и повязку меняли лишь на руке.

– А меня где? – Дрон поморщился и, придерживая ватку рукой, сел.

– Вас хирург будет смотреть, – серьезно ответила Даша.

Тот расстроился.

Даша забрала с тумбочки поднос и вышла.

– А она ничего, – задумчиво глядя на дверь, пробормотал Дрон.

– Хороша Даша, да не наша, – Антон сел, вставил ноги в тапочки и посмотрел на часы. – Пойдем перевязываться.

– Меня не приглашали, – напомнил Дрон и сокрушенно вздохнул.

– Завидуешь? – пошутил Антон.

– Еще чего, – Дрон напыжился и отвернулся к окну.

– Твои таланты да в мирных целях… придумал бы чего, – Антон показал взглядом на двери.

– В смысле? – не понял Дрон.

– Сделай так, чтобы она перестала проявлять ко мне интерес, – попросил Антон. – Вчера Регина приходила, а тут эта Даша тебе систему снимала. Так она мою жену глазами съела.

– Сделаем, – оживился Дрон.

– Только не переборщи, – предупредил Антон.

Неожиданно лежавшая на тумбочке трубка издала мелодичную трель.

Антон взял телефон в руки и удивленно хмыкнул. Высветившийся номер был ему не известен.

– Антон Владимирович? – едва он ответил, раздался женский голос. – Это Яна…

– Какая Яна? – не сразу понял Антон.

– Вы Игоря Лаврененко помните?

– Яна Петрова? – осенило Антона.

Он сразу вспомнил кареглазую блондинку, практически поселившуюся в госпитале, когда там лежал Лавр. Антон по возможности навещал подчиненного, как и остальные офицеры группы, и просто не мог тогда представить палату без этой женщины.

– Да, – подтвердила Яна. – Это я.

– Что случилось? Выкладывай! – сразу потребовал Антон.

– Игоря арестовали и обвиняют в покушении на чиновника городской администрации, – сказала она таким тоном, словно была уверена: ее проблему обязательно решат. И была по-своему права. Спецназовцы не оставляли своих ни на поле боя, ни в обычной жизни. Даже тех, кто давно уволился и нашел себя на гражданке. Любой мог рассчитывать на помощь и поддержку.

– Так, – протянул Антон. – Весело.

– Он решил свое дело открыть, – Яна всхлипнула.

– Знаю, – перебил ее Антон. – Производство строительных материалов.

– Ну, в общем, как все сделал и запустил цех, нашелся человек, который потребовал продать бизнес.

– И этот человек как раз и есть тот самый чиновник из администрации города? – догадался Антон.

– Да, Огородников Самануил Яковлевич. В городе его зовут Пахарь, – она вздохнула. – Рабочих избивали, меня терроризировали… Муж решил с ним поговорить. Но тот так все устроил, будто Игорь, оказавшись с ним наедине, напал и стал избивать, а потом порезал ножом.

– Из твоего рассказа я понял, что Пахарь жив? – Антон улыбнулся.

– Конечно, – подтвердила Яна.

– Раз жив, значит, врет, – уверенно заявил Антон. – Игорь, если бы имел желание прибить гада, сделал бы это так, что никто ничего не смог доказать.

– Я могу рассчитывать на вашу помощь? – спросила Яна.

– Обязана, – Антон улыбнулся. – Только я сам сейчас не смогу приехать. Меня штопают. Но ребят отправлю. Так что готовься встретить и предоставить подробную информацию. И еще, – уже собравшись отключиться, спохватился он, – никто не должен о нас ничего знать.

– Как скажете, так и будет, – заверила она. – До свидания.

– Кто это жив? – как бы невзначай спросил Дрон, когда Антон положил телефон в карман.

– У Лавра проблемы, – ответил Антон.

– У кого их нет? – нажимая на кнопки электронной игры, пробубнил Дрон. – Он, если мне не изменяет склероз, решил олигархом стать?

– У него серьезные проблемы, – разозлился Антон. – Его менты повязали якобы за попытку убийства.

Дрон отложил на тумбочку «Тетрис» и внимательно посмотрел на Антона:

– И что нужно?

– Нужно, чтобы кто-то поехал и разобрался.

– Мы с тобой не можем, – Дрон развернулся на кровати и свесил ноги. – Группа завтра улетает в Пятигорск на горную подготовку.

– Точно, – вспомнил Антон. – Как быть?

– Инструктора будут бездельничать, – ответил Дрон. – Поговори с кем-нибудь. Пусть скатается, пробьет почву, а ребята вернутся, и что-нибудь придумаем.

– Инструкторами даже Родимов не распоряжается, – напомнил Антон.

– А при чем тут шеф? – удивился Дрон.

– Хотя ты прав, – согласился с ним Антон. – У меня в районе Лебедев живет…

– Сергей, кажется, его зовут? – кивнул Дрон. – А что, как вариант…

Двери открылись, и в палату заглянула Даша:

– Филиппов, я долго буду вас ждать?

Игорь сидел на стуле, уставившись в покрашенную стену, и ждал, когда следователь задаст следующий вопрос.

Рыжеволосый, как и он, капитан юстиции по фамилии Сычев не понравился Лавру. Впрочем, почему он должен был нравиться? Этот невысокий, с болотного цвета глазками мужчина был винтиком того механизма, при помощи которого Пахарь решил перемолоть его.

Кабинет был небольшой. В нем с трудом помещались два стола, такое же количество сейфов и книжный шкаф. У дверей – вешалка.

– Итак, при каких обстоятельствах вы оказались в ресторане? – закончив писать, задал Сычев следующий вопрос.