Сергей Зверев - Экстренное погружение

Его мозг продолжал работать. Мысль о предстоящем переполняла Стивенсона. Выполнить приказ во что бы то ни стало! Что будет дальше, майора не волновало.

Было слишком поздно спрашивать чьих-либо советов. Нет, он должен довести дело до конца.

Слабый стук в дверь заставил его вскочить на ноги.

– Да.

– Можно, господин майор? – Это был капитан.

– Да. Конечно, – Стивенсон вновь опустился на койку.

Армстронг осторожно вошел в каюту и, медленно прикрыв за собой дверь, в нерешительности остановился посредине каюты.

– Я хотел бы уточнить нашу задачу, господин майор, – начал он. – Мы в чужих водах… совершенно одни…. Я командир лодки, но абсолютно не в курсе, куда и зачем мы идем. Почему стараемся не шуметь и ведем себя тихо, как мышь. Зачем движемся к полюсу. Зачем ищем русских. Ребята спрашивают, а я не знаю, что ответить…

Его голова с курчавыми короткими волосами тряслась в такт его словам, черные глаза уставились в одну точку чуть выше головы майора.

– Я уже все сказал, каперанг, – тихо проговорил Стивенсон. Углы его губ были жестко искривлены. – У меня приказ идти на север. Это все, что я могу сказать… Вы знаете, что за оружие у вас на борту. Теперь вы сможете и сами совместить эти два факта. Но надеюсь, что нам не придется применять его. Что вы еще хотите от меня?

– Но экипаж… – замялся командир.

– Что экипаж? – повысил голос майор. – Экипаж будет выполнять приказ. Кто не потянет – примем меры. Разве не так по уставу?

– Я понимаю… Но… Но я ведь тоже должен знать, мало ли что… – Их глаза встретились, и командир увидел, что за внешним вызовом в глазах майора стоит испуг. – Я присяду…

Стивенсон сделал разрешающий жест рукой, как бы извиняясь за то, что сразу не предложил сесть. Командир, конечно, прав, он должен знать, куда и зачем движется лодка. Но насколько можно раскрыть цель похода? И можно ли вообще? Ведь ему самому до конца еще не все ясно в задуманной операции.

– Еще одна вещь, – начал Армстронг, усевшись на стул. – Даже не знаю, как сказать… Не думайте, что я лезу не в свое дело. Вы, конечно, наши союзники… Но на лодке идут разговоры, что у британцев могут быть свои интересы на полюсе…

Стивенсон выпрямился на койке.

– Что ж, – он говорил тихо, но каждое слово словно молот обрушивалось на голову командира, – похоже, кому-то не терпится поссорить нас…

– Но…

– Черт! – не в силах больше сдерживаться, вспылил майор. – Вы что, будете оспаривать решение вашего собственного командования? Кто сказал это? – Он соскочил с койки и зашагал по каюте, едва не касаясь коленок капитана. – Я положу конец этим сплетням!

– Господин майор, я только передаю то, что говорят.

– Кто говорит? Фамилии! – Он протянул ручку Армстронгу. – Пишите… всех…

– Сэр, – заговорил тот, отодвигая указательным пальцем ручку, – вы должны понять… Люди на взводе… Необычное задание… ограничения по связи… Опасаемся и своих, и чужих…

– Вы ставите под сомнения мои полномочия? – резко спросил Стивенсон.

Его голос угрожающе захрипел, лицо покраснело. Армстронг с опаской наблюдал, как красный кадык растворяется на фоне багровеющей шеи.

– Ну?

Настала очередь испугаться командиру. Он не был готов к ссоре и потому отвел глаза.

– Нет, сэр, – глухо ответил он. – В ваших полномочиях я не сомневаюсь…

Майор, тяжело вздохнув, положил ему руку на плечо.

– Ладно, – устало сказал он. – Проехали…

– Только хотел вас предупредить, – забормотал Армстронг, – это моя обязанность…

– Хорошо, – сказал Стивенсон, он сумел овладеть собой. – Закроем эту тему. Не думайте, что я не понимаю… Мне самому тяжело.

Он замялся, сомневаясь, стоит ли говорить, и решил, что стоит.

– Слушайте… Мы здесь старшие командиры… На нас вся ответственность… Вы знаете, мы ищем русскую лодку, которая направляется к полюсу… мы должны продемонстрировать, что полюс им не принадлежит. К этому нас готовили… Теперь я могу добавить – возможно, придется стрелять. Возможно, ракетами… Возможно, не холостыми…

– Что? – Командир чуть не задохнулся.

– А на хрена ж, вы думаете, они у нас на борту? – разозлился Стивенсон. – Для учений? – Он придвинулся ближе, зашептал: – Презерватив надевают, чтобы трахаться. Мы рядом с русской лодкой. Это конечный пункт нашего следования.

Лицо Армстронга посерело.

– Вот как? Но почему боевыми?

Стивенсон обнял его за плечи.

– Этого я не могу сказать. Не хочу пока тревожить людей. Вам надо знать, «зачем и почему», мне же достаточно знать, «как».

В каюте наступила тишина.

– Как насчет получения кодов? – спросил командир после паузы. – Будем связываться с берегом?

– Нет, – Стивенсон сделал отрицательный жест рукой. – Нам не нужны коды. У меня они уже есть.

Черное лицо командира посерело еще больше. Его зрачки расширились, в глазах появился страх.

– Это пока все. – Стивенсон отвернулся. Смотреть на серого негра ему было противно. – Я и так сказал слишком много. И запомните – все, что я сообщил вам, строго между нами. Только вы и я… понятно?

– Так точно, – встав, командир направился к выходу.

– Обождите, – остановил его голос майора. – Ваша задача – обеспечить готовность людей. Я хочу, чтобы вы меня предупредили, если недовольство на борту станет организованным. Пусть поменьше треплют языком. Главное – задание. – Он помолчал. – Хорошо?

Армстронг еле заметно кивнул.

– А теперь, если не разразится Третья мировая война, если мы не пойдем ко дну или нас не атакует гигантский спрут, я хотел бы побыть один…

Капитан повернулся и вышел из каюты. Беседа с британцем глубоко взволновала его. Уже получил все коды? Это значит, что он уже все знает? Знает, но молчит? Остается только принять решение, когда начать? Значит, решение начать Третью мировую войну будет принимать самолично британский представитель? Но для этого нужны холодная голова и здравый разум. Обладает ли ими майор Стивенсон?

Во время ужина Дроздов обнаружил, что медикаменты в лазарете закончились. Где Кузнецов хранил свои запасы? Грубозабойщиков поручил Ревункову проводить майора туда. К вечеру, осмотрев двоих пациентов на буровой, Дроздов вернулся на «Гепард», и Ревунков повел его через пустой центральный пост к трапу, ведущему в приборный отсек. Ревунков отдраил тяжелый люк в углу приборного отсека и с помощью Дроздова – люк весил не меньше 50 килограммов – откинул его назад. Послышался щелчок, и крышка встала на фиксаторы.

На внутренней стороне люка им открылись три скобы, а дальше – вертикальный стальной трап, ведущий на нижнюю палубу. Светя фонариком, Ревунков стал спускаться первым, Дроздов последовал за ним.

На складе чего только не было. Уже через три минуты Дроздов нашел все, что требовалось. По трапу он поднялся первым, остановился, немного не дойдя до верха, забрал у Ревункова рюкзак с медикаментами, развернулся, чтобы поставить его на палубу приборного отсека, а потом ухватился за среднюю скобу на люке, собираясь подтянуться и выбраться туда самому.