Виктор Мясников - Изумруд – камень смерти

Итак: кто-то знает об их вчерашнем приключении. Значит, скрытно наблюдал, не вмешиваясь, следил исподтишка, подлец. Проследил за ними, а утром позвонил, постарался сбить с толку, показать свою осведомленность. Тут, правда, нестыковка получается, имя девушки не знает и, похоже, не уверен, что она у Вовца дома. Да и слежки Вовец не заметил. За автобусом точно никто не ехал. Да и в подъезд следом не входил. Может, этот человек просто знает его в лицо и по имени-фамилии, следовательно, и домашний телефон мог выяснить без особого труда. А Валентину видел впервые, подумал, что подруга Вовца. Но все его знакомые знают, что у него нет подруги. Значит, это какой-то очень

давнишний знакомый, возможно, еще с тех времен, когда Вовец серьезно занимался туризмом, или, наоборот, какое-то шапочное знакомство. Но важно другое – а что этому человеку надо? Может, собирается шантажировать? А что, пригрозит, что сдаст его бандитам, которые горят жаждой мести, потребует денег или какие-то услуги.

Эта версия показалась самой логичной. Вовец и так, и сяк вертел ситуацию, но ничего другого, столь же убедительного, придумать не мог. Во всяком случае, надо включить телефон, дождаться нового звонка этого типа и выяснить его намерения. Валентину следует отправить домой, но предельно осторожно, чтобы её не выследили. А потом видно будет.

В кухню заглянула Валентина, легка на помине, улыбнулась приветливо.

– А я и не услышала, как ты встал. Уже позавтракал?

Вовец неопределенно мотнул головой и пожал плечами. Он был слишком озабочен таинственным звонком и непредсказуемостью возможных последствий этого звонка. Всякая неизвестность угнетает, а если она еще и опасность таит, то угнетает втройне. Вовец начисто забыл о своих эротических фантазиях в отношении Валентины, и сейчас ее свежее личико и взбитые волосы взволновали его не больше, чем обтерханный городской голубь на оконном карнизе. Но пусть не сразу, суть вопроса дошла до его сознания, и он утвердительно кивнул.

– Ага, поел бы, – улыбнулся рассеянно, – супчику.

Валентина вздохнула, как мать над неразумным ребенком, сокрушенно покачала головой и достала из холодильника кастрюлю. Что ж, в каждой избушке свои игрушки, почему бы и не суп на завтрак?

Похоже, Валентину удивила его холодность, это чувствовалось по ее поведению. В время завтрака она пыталась ему всячески угодить, намазывала бутерброды и клала сахар в кофе. Вовец рассеянно благодарил, кивал, жевал и отвечал невпопад. Валентина не то чтобы обиделась, но несколько расстроилась, не понимая причины столь прохладного отношения к себе, а поскольку уже отошла от вчерашнего испуга, изъявила желание отправиться домой. Вовец на это отреагировал весьма своеобразно – попросил взаймы рюкзак. Валентина не возражала, чувствуя себя виноватой в утере его рюкзака, да и вообще ему он нужней. Спальный мешок тоже оставила у него, не пропадет, а в городе он ей ни к чему. Вовец дал ей тряпочную сумку, чтобы сложить разные женские мелочи, одежду, и мешочек с изумрудами, и Валентина ушла. Он ее проводил до трамвая, а сам отправился в противоположную сторону, на рынок.

Керосиновых ламп в продаже не было уже лет десять. Так сказали в павильоне хозтоваров. В магазине "Садовод" продавщицы только хмыкнули и предложили стеариновые свечи. Купил два десятка. Обежал еще несколько магазинов и рынков, окончательно убедившись, что керосиновые лампы – супердефицит. Поскольку архаичные, но экономичные осветительные приборы достать не удалось, пришлось пойти на крупные затраты и купить коробку круглых батареек "Сатурн". Вовец не очень-то доверял рекламе разных импортных "Энерджайзеров", которые "всё продолжают работать и работать". Со своими как-то спокойнее: даже если они работают втрое меньше, зато вчетверо дешевле, значит, при тех же финансовых затратах можно получить больше света. А когда батарейки сядут, можно поступить старым туристским способом – прокипятить их в крепко соленой воде, и они подзарядятся. Ещё он приобрел два мотка широкого скотча, четыре дешевых пластиковых фонарика и десяток запасных лампочек.

Притащил все это домой и съел оставшийся суп. Включил телевизор и полчаса повалялся на диване, отдыхая. На подушке, лежащей поверх стопки постельных принадлежностей, он нашел волнистый длинный волос. Медленно принялся навивать на палец. Может, даже и лучше, что утром они так прохладно расстались. В конце концов, ему уже под сорок, а она совсем молодая девушка. Найдет себе более подходящего. А ему сейчас других проблем хватает. Весь день оглядывался, вертел башкой, как филин, пытался понять, следят за ним или нет?

Загрузил в рюкзак всё купленное. Добавил два пятидесятиметровых мотка альпинистской веревки, пяток крючьев и карабинов, несколько кусков парашютного стропа для обвязок. Из пластмассовых фонариков вытащил отражатели с лампочками и вырезал куски корпусов с контактными переключателями. Изготовил четыре налобных фонаря. Ножницами выстриг несколько пластинок жести из банки из-под растворимого кофе, прикрепил к ним отражатели и переключатели, соединил тонким медным проводом в цветной виниловой изоляции. Широкая бельевая резинка, продетая и завязанная в отверстия на концах жестяного прямоугольника, позволяла закрепить на голове этот неказистый аппарат. Длинные скрученные провода должны были соединять налобник с батарейками.

Покончив с этим делом, Вовец взялся за другое. Вынул нижний ряд книг из стеллажа. За ними у стенки лежало деревянное ружейное ложе с прикладом. Не совсем, конечно, ружейное, даже вовсе не ложе, а арбалет, точнее, деревянная его часть. Здесь же был спрятан короткий стальной лук, сделанный из автомобильной рессоры. Другие детали были завязаны в полиэтиленовый мешок, валявшийся в ящике с инструментами. Три алюминиевые стрелы торчали оперением вверх на манер букета из латунного азиатского кувшина, стоявшего на телевизоре. Только вместо наконечников у них на концах были просверлены глубокие отверстия с внутренней резьбой. Наконечники лежали отдельно. Столь хитроумную систему Вовец придумал специально, чтобы его не обвинили в хранении оружия, потому что хранение деталей не является уголовным преступлением. Да и сообрать из этих деталей боевой арбалет смог бы только сам хозяин, полгода потративший на разработку конструкции и изготовление этой игрушки. Кроме того, в разобранном виде это старинное оружие очень удобно размещалось в рюкзаке, не вызывая косых взглядов и любопытных вопросов. Вовец это успешно проделал, лишний раз убедившись, что да, действительно, размещается хорошо и совершенно незаметен для постороннего взгляда. Добавил две свернутые колечками тетивы из стального тросика – основную и запасную, "козью ногу" – рычаг для натягивания тетивы, потому что голыми руками это никакой Шварценеггер не проделает – надорвется, а также специальную отвертку и комбинированный гаечный ключ. Вовец чувствовал, что это старинное бесшумное метательное оружие может ему здорово пригодиться. Во всяком случае, с ним будет спокойней возвращаться к изумрудной шахте.