Алистер Маклин - Партизаны

— В некоторых областях знаний я — самоучка.

— Ах вот как, — несколько секунд Лунц молчал, наслаждаясь коньяком. Затем спросил:

— А что впоследствии случилось с вашим отцом?

— Не знаю. Вам должно быть известно больше, чем мне. Он просто исчез. Весной сорок первого, как десятки тысяч других югославов.

— Он также был монархистом? Четником?

— Да.

— Вы сказали, он занимал весьма важный пост. Но важные персоны так просто не исчезают. Скорее всего, вашего отца, майор, убили партизаны.

— Вероятно. Все возможно... — Петерсен неожиданно усмехнулся. — Наверное, вы решили, полковник, что я собираюсь объявить красным вендетту? Сперва попробуйте сделать это сами. Не та страна, не тот век... Ладно, — оборвал он сам себя. — Надеюсь, вы пришли сюда не для того, чтобы расспрашивать о моем прошлом.

— Сейчас вы меня обижаете, Петерсен. Разумеется, я бы не тратил на это время. Вы рассказали мне ровно столько, сколько хотели.

— Смею предположить также, что вы пожаловали сюда не для того, чтобы исследовать мои вещи. Скорее всего, обыск был вызван лишь профессиональным любопытством, да и момент оказался благоприятным. Вы здесь, чтобы передать мне нечто важное. Конверт с инструкциями для наших командиров? Еще одна попытка штурма того, что вы называете «Титоланд».

— Вы довольно самоуверенны.

— Не самоуверен, просто уверен. В распоряжении партизан — английские радиопередатчики, у них есть высококвалифицированные радисты и шифровальщики. Но вы не осмелитесь послать важное секретное сообщение по радио. Вам нужен надежный посыльный. Я не вижу иной причины, по которой меня могли бы вызвать в Рим.

— Честно говоря, мне нечего добавить к сказанному, — полковник протянул Петерсену конверт.

— Зашифровано? — спросил тот.

— Разумеется.

— Зашифровано шифром четников?

— Надеюсь.

— Глупо. Как вы думаете, кто изобрел этот шифр?

— Я не думаю, — отозвался полковник, — а знаю. Вы.

— Тем более глупо. Почему бы вам не передать мне сообщение на словах? У меня превосходная память. Больше того. Если партизаны меня перехватят — возможны два одинаково скверных варианта развития событий. Либо я успею уничтожить послание, и оно не достигнет адресата, либо партизаны его дешифруют. Тот идиот, что решил пересылать сообщение в письменном виде, нуждается в услугах психиатра.

Лунц сделал большой глоток коньяка и прополоскал им горло.

— Вы, конечно, знаете генерал-полковника фон Лера? — спросил он.

— Главнокомандующего германскими вооруженными силами на юго-востоке Европы? Конечно. Хотя не встречался с ним лично.

— Возможно, это к лучшему. Не думаю, чтобы генерал отреагировал на ваши слова слишком любезно. Он не особенно церемонится с подчиненными. Вы должны понимать, что несмотря на ваше подданство, генерал фон Лер рассматривает вас как подчиненного. А подвергаете критике вы именно его приказ.

— В таком случае потребуются два психиатра. Один — для фон Лера, другой для того, кто назначил его командующим. Как я догадываюсь, это ваш фюрер.

Полковник Лунц кротко заметил:

— Я стараюсь держать себя в рамках приличий. Обычно это не составляет труда. Не забывайте, перед вами — кадровый германский офицер.

— Я помню об этом, полковник. И вовсе не намереваюсь задеть честь германского офицера. Все ясно: приказ есть приказ. Полагаю, мне не придется лететь в Югославию на самолете?

— Вы удивительно хорошо информированы, майор.

— Не очень. Некоторые ваши коллеги слишком много болтают. Причем в тех местах, где они не имеют права не только болтать, но и вообще находиться. В отличие от некоторых ваших коллег я умею сопоставлять факты. Вы сообщили кое-кому, что самолет, на котором будут отправлены инструкции,, партизаны могут легко перехватить. И абсолютно правы. Партизаны способны на все. Они бы забросили за линию фронта группу смертников, и те уничтожили самолет при посадке. В таком случае сообщение, — Петерсен похлопал ладонью по лежавшему на столе конверту, — никогда бы не попало по назначению. Итак, я отправляюсь через Адриатику на катере. Когда?

— Завтра ночью.

— Откуда?

— Из Термоли.

— Что за катер?

— Вы задаете много вопросов, майор.

— Вы бы тоже их задавали, полковник, будь на карту поставлена ваша жизнь. — Петерсен безразлично пожал плечами. — Если условия путешествия меня не удовлетворят, я сделаю все по-своему.

— Вам, по всей вероятности, не впервые придется использовать корабль ваших... гм... союзников. В вашем распоряжении будет итальянский торпедный катер.

— Торпедные катера ревут так, что их слышно километров за двадцать.

— Не привередничайте. Катер причалит в порту Плоче. Город, как известно, находится в руках итальянцев, и даже если вас будет слышно в радиусе пятидесяти километров, ничего страшного не произойдет. У партизан нет авиации, нет военных кораблей, нет радаров — у них нет ничего, что бы могло помешать переправе.

— Да, Адриатика ваша. Хорошо, торпедный катер сойдет.

— Благодарю вас, майор. Чуть не забыл — вы отправитесь в компании.

— Не блефуйте, полковник — вы ничего не забыли, а просто решили порадовать мена напоследок, — Петерсен наполнил рюмки и многозначительно посмотрел на Лунца. — Вам ведь известно, что я люблю путешествовать в одиночестве.

— Знаю, что вы никогда так не поступаете.

— А, Джордже и Алекс... Выходит, вы с ними уже знакомы?

— Трудно их не обнаружить — у них слишком выразительный вид, — усмехнулся Лунц.

— Интересно, какой?

— У них вид наемных убийц.

— Вы правы только наполовину, — усмехнулся и Петерсен. — Они работают не за деньги. Эти двое — мой страховой полис. Они прикрывают мне спину. Представьте, за мной постоянно шпионят какие-то люди.

— Забудьте, майор. Издержки профессии, — полковник Лунц беспечно махнул рукой. — Буду очень признателен, если вы позволите сопровождать вас еще двум людям. Более того, вы окажете мне любезность, если этот эскорт доставите к месту назначения.

— Что это за место?

— То же, что и у вас.

— Кто они?

— Радисты для ваших четников. Могу сказать, что при них будет современная радиоаппаратура.

— И это все, что вы можете сообщить? Этого недостаточно.

— Специалисты экстра-класса. Обучались с единственной целью — присоединиться к общим друзьям. Наши тропинки случайно пересеклись. Что еще вас интересует?

— Мужчина и женщина?

— Да.

— Ничего не получится.

— Почему?

— Объясняю, — промолвил Петерсен. — Я очень занятой человек и не люблю взваливать на себя лишние хлопоты. У меня нет желания выступать в роли приложения к супружеской паре.

— Эти двое брат и сестра. Михаэль и Зарина.

— Югославы?

— Конечно.