Дмитрий Харитонов - Репортаж не для печати

Мы дошли до зала, за вход в который требовалась отдельная плата. За столиком у стены сидел контролер.

– Это зал, где находятся мумии египетских фараонов, – пояснил доктор Хасан.

Я недоуменно уставился на директора музея.

– Вам придется заплатить, – с улыбкой заявил он. – Десять египетских фунтов. Но то, что вы увидите в комнате мумий, компенсирует расходы сполна.

Что ж, я уже успел привыкнуть к тому, что в стране Нила и фараонов нельзя и шагу ступить без бакшиша. Но в данном случае он имел вполне пристойные рамки. Вздохнув, я извлек из бумажника десятку и вручил ее контролеру.

– Проследите, чтобы деньги пошли на благотворительные цели, – максимально вежливо попросил я.

Зал под номером пятьдесят два оказался сравнительно небольшой комнатой, до отказа набитой туристами. Они пытались разглядеть мумии фараонов сквозь стеклянные витрины деревянных ящиков, служивших публичным мавзолеем для умерших владык Египта.

Неяркий свет, падавший из-под неоновых ламп на стеклянные крышки гробов, порождал чувство ирреальности происходящего. Хасан подвел меня, протиснувшись сквозь толпу посетителей, к одной из мумий, в пустых глазницах которой мерцали под светом искусственные стеклянные глаза.

– Когда в июле тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года археолог Эмиль Бругш нашел узкий вход между скалами в Долине царей, он еще не знал, что входит в историю. Или, по крайней мере, в анналы археологии, – сказал директор каирского музея, опуская руку на стеклянную крышку витрины. Перед вами то, что осталось от некогда полного жизни и надежд, дерзкого и сильного фараона Секененре Тао. Он был спрятан в том же склепе, что и Рамсес II.

Воображение нарисовало мне темный склеп, по стенам которого отбрасывает блики зажженный факел, одинокую фигурку человека, опускающегося в шахту на длинном канате. Эмиль Бругш обнаружил в погребальной камере удивительную находку – мумии Сети I и Тутмеса III, Рамсеса II и Аменхотепа I. Всего около сорока мумий царей и цариц, принцев и принцесс, высокопоставленных чиновников и жрецов.

Чтобы переправить груз в Каир, наняли большой корабль, отправившийся в траурное путешествие по Нилу. Толпы феллахов, прослышавших о чудесной находке, по обоим берегам Нила отдавали последние почести своим фараонам. Согласно древнему обычаю, они кричали, распускали волосы и царапали лица, посыпая их пылью. Они стреляли из ружей и били в бубны.

Я внимательно смотрел на мумию Тао II, обдумывая ту историю, которую рассказал мне эль-Салех.

Даже неискушенный человек мог увидеть, что тот, чья мумия лежала сейчас под стеклом, умер не своей смертью. Посередине лба у него зияла ужасная дыра. Травмированными казались правая глазница, вся скула и нос. Повреждение было видно на левом ухе и на шее.

Я подумал, что в жизни фараон Тао наверняка был высоким и красивым молодым человеком. Но сейчас на лице мумии застыла маска скорби, доказывавшая, что Тао умер мучительной смертью. После гибели его тело мумифицировали не сразу, а спустя какое-то время

– Сколько лет было фараону, когда он умер? – спросил я.

– Около тридцати Может чуть больше.

– Чем нанесены раны 9

– Острым орудием типа кирки или лома И тупым предметом. Я думаю, что камнем Наш бог умер в муках, – сказал доктор Хасан. И добавил: – Бедный, бедный Хирам…

Я подумал, что ослышался:

– Кто-кто?

– Хирам Абиф, – сказал директор. – Архитектор знаменитого храма царя Соломона. Храма, где находится Ковчег Завета. Да, да, Маклин… Хирам Абиф и фараон Тао – одно и то же лицо.

Мне показалось, что на меня обрушились небеса

– Вы шутите.

– Нисколько.

На узкой табличке возле саркофага была сделана надпись: «Экспонат номер шестьдесят одна тысяча ноль пятьдесят один. Фараон Тао Бесстрашный».

– Но ведь они жили в разное время! Хирама Абифа и фараона Секененре Тао разделяют несколько веков!

– Правильно. Дело в том, что когда писалась Библия, то ее авторам хорошо была известна история, происшедшая с фараоном Секененре. Он считался весьма популярным историческим персонажем – Тао искренне любил свою страну, боролся против ее врагов, защищал Маат. Он был знаменитым строителем, оставившим после себя множество храмов и других сооружений. Древние евреи нуждались в подобных героях. Поэтому они мифологизировали фараона Секененре. Его превратили в Хирама, строителя знаменитого дворца царя Соломона.

– Вы хотите сказать, что спустя шесть столетий произошла своеобразная реинкарнация фараона? – воскликнул я.

– С той лишь разницей, что его превратили в обычного архитектора, – согласился эль-Салех. – Но обстоятельства смерти Тао были полностью сохранены в легенде о гибели Хирама. Мистификация истории удалась блестяще. А теперь, Маклин, взгляните вот сюда, – с этими словами доктор Хасан подвел меня к другой стеклянной витрине.

В ней лежала мумия молодого человека, который при жизни был чуть ниже шести футов ростом. Его лицо, жутко перекошенное из-за перенесенных пыток, поражало своей буквально дышащей злобой. Хотя тело не было набальзамировано, тем не менее основные органы находились на своих местах. Но…

Руки! Его руки не покоились будучи сведенными на груди, как это делалось обычно у других покойников, а находились внизу, в паху, прикрывая отсутствующий половой орган. При жизни человек был кастрирован!

Его волосы явно сохранили остатки чего-то, похожего на сыворотку, что недвусмысленно указывало: человека поливали кислым молоком. Даже после смерти он должен был издавать зловоние. Демоны ночи, согласно распространенным в древности понятиям, обладали хорошо развитым обонянием и должны были распознавать таким образом своих.

Зубы мумии все еще сохранялись в хорошем состоянии, уши были проколоты, что наводило на мысли о высоком положении человека при жизни.

– Обратите внимание, Маклин, – сказал Хасан, указывая на голову мумии, – что угол направления морщин на его лице – вернее того, что осталось от кожного покрытия, – свидетельствует о том, что молодой человек был еще жив, когда его завернули в бинты. Мумию нашли в том же склепе, что и Секененре Тао. Находилась она в белом саркофаге. Это было очень необычно для традиционных египетских захоронений, но тело не заинтересовало ученых. Они в основном интересовались мумиями знаменитых фараонов.

– Жрец Юбелло, захороненный рядом с фараоном Тао?

– Убийца и убитый. Юбелло и Тао. Силы добра против злых демонов. – Хасан посмотрел мне прямо в глаза и тихим голосом заключил: – Маат восстановлен. Борьба продолжается.

1

Я уезжал из Египта с некоторым сожалением. Солнце уже давно спряталось за горизонт На выжженную им «темную землю» – именно так называли свою страну древние египтяне – опустился прохладный вечер, принесший некоторое облегчение от царившего весь день зноя.