Дмитрий Харитонов - Репортаж не для печати

Дэвид Ротшильд являлся потомком того самого представителя своей знаменитой фамилии, который семьдесят лет назад препятствовал поискам Паркера в Храмовой горе. И он отказался принять фотографии, хранившиеся в доме Кротцера в Уинфилде, штат Канзас. По-прежнему, не желая отдавать их ученым, Том показывал фото лишь отдельным своим визитерам.

Несколько археологов, сгоравших от любопытства взглянуть на снимки, пытались тайком пробраться в дом Кротцера. Наконец удача улыбнулась известному археологу Артуру Кейсу, автору свыше десятка научных трудов.

Он внимательно просмотрел фотографии американца, к несчастью, очень плохо проявленные. Великолепная память Кейса, цепко зафиксировавшая малейшие детали снимков, помогла ему сделать чертежные рисунки сундука.

На одном из них, Кейс по памяти изобразил неясные очертания комнаты, похожей на склеп с желтым сундуком посередине.

Некоторые части желтого металла поверхности сундука показались ему похожими не на золото, а на медь. Наконец, в верхнем правом углу крышки торчала… едва заметная шляпка обычного гвоздя.

3

Был уже глубокий вечер, когда я окончил чтение. Устало потянувшись за пачкой сигарет, лежавшей на краю стола, я прикурил одну из них. Взяв пепельницу, подошел к окну. Сквозь жалюзи пробивался тусклый свет фонарей. Улица была пустынной, и по ней лишь изредка проезжали автомобили.

Все получалось достаточно сложно и запутанно. Чарльз Уоррен копал поблизости Храмовой горы, но при этом искал что-то другое, а не легендарный сундук. Монтегю Паркер исследовал внутреннюю часть горы, но тоже безуспешно.

Футтерер нашел, но не исследовал секретный туннель, в конце которого, как он верил, находился Ковчег Завета.

И, наконец, Том Кротцер объявил о находке, сделанной в этом же тайном туннеле, которая, кажется, совсем не была Ковчегом.

Я имел возможность убедиться в том, что несмотря на интенсивные раскопки в Иерусалиме в конце девятнадцатого – середине двадцатого веков, очень немногие представители ученого мира верили в легенду о похищении Ковчега Менеликом. Просмотрев многочисленные статьи в журналах и газетах, я заметил, что они, в своем подавляющем большинстве, если и упоминали о Ковчеге Завета, то делали это в контексте рассказов о ранней истории еврейского народа.

Несмотря на поздний час, я рискнул позвонить Леклеру. Тот удивился, услышав, что эта история все еще вызывает у меня интерес.

– Я не ожидал от тебя такой прыти, Стив, – озадаченно пробормотал профессор. – Разумеется, мне известно все то, о чем ты только сегодня узнал.

– Думаешь, что надежды археологов были беспочвенны?

– История Израиля – беспрерывная цепь несчастий. В страну постоянно вторгались захватчики – из Сирии, Месопотамии, Малой Азии. Хетты и филистимляне, вавилоняне и ассирийцы уничтожали алтари и исторические памятники.

– И ничего не осталось?

– Никаких сокровищ, никаких архивов, никаких тронов с львиными ножками.

– А как же кумранская находка? – я имел в виду кувшины с рукописными свитками, обнаруженные шестнадцатилетним мальчиком-бедуином в пещере на побережье Мертвого моря. Самая древняя из найденных рукописей была датирована вторым веком до нашей эры. Открытие рукописей, насколько мне помнилось, объявили одним из величайших археологических чудес двадцатого века.

Голос Леклера отозвался в трубке:

– Кумран – приятное исключение из правил и единственное.

– Других не было?

– Нет. По крайней мере, до сих пор. Кстати, опубликованы лишь три четверти кумранских манускриптов. Причем никто не знает, сколько именно рукописей остаются неизвестными публике.

Я вспомнил об Артуре Кейсе, который заполучил в свои руки фотографии, сделанные Кротцером в склепе. Было бы неплохо попытаться разыскать Кейса. Если, разумеется, с ним ничего не случилось за прошедшие годы. Чуть поколебавшись, я спросил Джона, что он знает о Кейсе и его местопребывании.

– Раньше я был с ним в неплохих отношениях, – буркнул Леклер. – Но в последнее время Артур сильно изменился. Говорят, что он стал затворником и все время посвящает работе над книгой.

– А что за книга? – я не смог удержаться от любопытства.

– Я не в курсе. Ты узнаешь, если встретишься с ним лично. Кейс живет в Нью-Йорке, на 25-й авеню. – Леклер не смог сдержать зевка. – Надоедай Кейсу своими вопросами. Я хочу спать.

Я сам уже чувствовал усталость, свинцом наваливавшуюся на меня. Что ж, мне тоже не помешает отправиться домой передохнуть. Завтра будет напряженный день.

1

На следующее утро я вылетел из Атланты в Нью-Йорк на самолёте авиакомпании «Дельта».

Мне повезло: билеты были в салоне первого класса, и время полёта я коротал, сидя у окна по левому борту самолёта и не упуская возможности регулярно заказывать джин с тоником хорошенькой стюардессе. Пропустив два стакана, я решил, что на этом пора остановиться.

Возле аэропорта я взял такси и довольно скоро оказался перед домом Кейса. Выйдя из машины и отдав пригоршню мелких долларов водителю, я смог, наконец, внимательно взглянуть на двухэтажное здание. Свежевыкрашенный в белоснежный цвет, с недавно вымытыми окнами, сверкавшими как зеркало, под яркими лучами солнца, дом производил приятное впечатление своей опрятностью. Оно ещё более усиливалось благодаря кустам красных роз, кучно высаженных на лужайке. На двери была бронзовая табличка, на которой были написаны имя и фамилия владельца дома.

Я позвонил, подождал немного и, не услышав за дверью никаких звуков, снова поднял руку, чтобы сделать повторный звонок.

– Там никого нет, – неожиданно произнес голос позади меня.

Я резко обернулся. На пешеходной дорожке стоял мужчина лет шестидесяти. Видимо, некогда стройный и крепкий, он выглядел обрюзгшим, с хорошо очерченным животиком под красным вязаным пуловером. Одетый в светлые брюки и легкие теннисные туфли, он оценивающе смотрел на меня.

– Люблю прогуливаться в одиночестве. Помогает собраться с мыслями. Если вы ищете хозяина дома, то он перед вами.

Я показал Кейсу свою пресс-карточку, и он пригласил меня пройти вместе с ним в дом.

Коротко рассказав о задании, порученном руководством телекомпании, о встрече с Леклером, о своих попытках выяснить, какие раскопки производились в Иерусалиме, я умолк и выжидающе посмотрел на Кейса.

– Итак, вы интересуетесь Ковчегом, – задумчиво сказал он. – Ковчегом…

– Вы полагаете, что это не миф? – осторожно, пытаясь вызвать Артура на разговор, спросил я

Кейс вопросительно улыбнулся.

– Молодой человек, – сказал он, – эта тайна насчитывает три тысячи лет. Многие люди пытались разгадать ее. Но она никому даже не приоткрывала свой покров. Никому. Почему же вы решили, что являетесь тем счастливчиком, которому удается добиться этого?