Эльмира Нетесова - Дикая стая

Директор Дома культуры, увидев инспектора, оглянулся назад. Ему жгуче захотелось вернуться в машину и умчаться обратно в поселок, но услышал едкое:

— Аркаша, ты куда намылился? Иль тебе ненароком в лопухи приспичило? Воротись, родимый, я давно тебя жду!

Симкин шел на подгибающихся ногах.

— Прости, Гоша! Виноват! Что поделаешь? — опустил человек голову, глянул в сеть. В ней было полно рыбы, но как ее взять, если Гоша напротив.

— Симкин, ты называешь себя образованным, культурным. Свой диплом не то всем поселковым, каждой собаке в нюх сунул. А кто на самом деле? Шелупень, а не мужик. Забирай, что в сетке и проваливай с глаз. Знай, припутаю в другой раз, без акта не отпущу и сдам тебя в милицию. Чтоб ни шагу на реку, покуда нерест не кончится! Запомнил? Ну то- то, — заскочил человек в лодку и помчал на Белую глянуть, как дела у Стаса. Заодно и для Анны решил замет сделать, ведь обещал подвезти сегодня свежей рыбы. «Баба со Степкой ждать его будут вечером», — улыбается мужик.

Рогачев встретил Гошку холодно. Он оглядел поселенца с ног до головы и спросил раздраженно:

— Где тебя черти носили?

— Как это? А кто за меня работать будет? Я твоих ментов вызывал к Сазоновым. Целый час их ждал. В меня из карабина стрелять хотели! — выпалил обидчиво.

— Не велика потеря! — оборвал Стас.

Инспектор язык прикусил. Оглядел Рогачева ненавидящим взглядом, повернулся, пошел к лодке.

— Ты куда? — услышал вслед.

— Работать! — отозвался глухо.

— А мне кто поможет? Бросили одного, и мучайся здесь как хочешь!

— Я в «шестерки» не нанимался никому! Делаю то, что в инспекции велели.

— А кто тебя в поселке «крышует»? Забыл все? Может, напомнить? Тебе западло стало мне помогать? Отправляйся обратно, на зону, отморозок! На твое место сотни желающих будут! — покрылось пятнами лицо Стаса.

— На зоне в меня не стреляли из-за каждого угла всякий день. Я за всю жизнь не нажил столько врагов, как тут за два месяца. Да если на зоне трехну, как дышал на поселении, никто сюда даже под автоматом не согласится прийти! Я с великой душой туда ворочусь, хоть теперь! — разозлился Гоша и сел на берег, считая, что сказал все, что возврат на зону ему гарантирован.

«Жаль, что Аньку со Степкой не увижу больше, не смогу им рыбы подбросить. И семья у нас уже никогда не склеится. Вернут в барак, на прежнюю шконку. Стану снова зэком. Недолго в поселенцах подышал. А разве от меня что-то зависело? Вот, хмырь, обиделся, что его бросили, и никто ему не помогает. А кто тебе чем обязан? Не облиняешь, если сам сети потаскаешь. Ведь для себя стараешься, легавая параша! Ты не лучше других!» — курил Гоша, отвернувшись от Рогачева.

Он слышал, как Стас вытаскивает сети, но не встал, чтобы помочь ему.

«Падла доходная! Гнида недобитая! Еще он выделывается! Вишь, как забазарил? «Невелика потеря». Вот и мотай нынче сопли на кулак! Видал я тебя в гробу, легавое чмо!» — лег Гоша на траву и мигом уснул.

— Вот это ферт! А для чего ты здесь возник? — удивился Стас, подойдя к поселенцу, но тот не проснулся и не услышал сказанное.

Рогачев и не предполагал, что инспектор не спал трое суток и едва держался на ногах. Несколько дней он не был дома. Забыл, когда ел. Жизнь его превратилась в сплошную погоню за собственной смертью. В него палили из убегавших лодок, из кустов, из-за коряг и бревен. На него охотились все поселковые, даже те, кого пощадил, отпустил без акта, не сообщив в милицию.

Гошка с горечью понял, что стал лютым врагом всем жителям Усть-Большерецка, и уже не был уверен, что выйдет живым на волю.

С ним давно никто не здоровался и не говорил. Его обходили стороной даже дети и старики. Одинокие бабы перестали шутить с Корнеевым, и он впервые понял, что остался один среди людей. Его бойкотировал весь поселок.

«Но почему? За что? Разве я виноват?» — спрашивал самого себя.

Вот только Анна с сыном, охотник Притыкин с женой здоровались, разговаривали и не изменили своего отношения к Гоше. Остальные ненавидели.

Гошка стонет во сне: «Я не виноват». Но почему ему снится Павел Кухтин? Ведь всю зиму считал его приятелем. Целый месяц бесплатно возил ему воду, а недавно тот поднял на поселенца ружье, целился в голову. Инспектор увидел и мигом упал на дно дюральки, опередив смерть на короткий миг. Он слышал, как Кухтин выругался и перезарядил ружье, но Гошку он уже не достал…

Поселенец приметил шалаш браконьеров поутру. Когда стал подводить лодку к берегу, над головой грохнули два выстрела. Гоша мигом определил волчью картечь, понял, кто стрелял в него из двустволки. Человек знал, сделай он шаг на берег, мужик всадит в него в упор весь заряд, оба патрона. Рисковать не стал, не пошел в лобовую. Оставив лодку поодаль, зашел со спины, держа в руках пистолет. Но его услышали — инспектору пришлось драться с двоими здоровенными парнями, недавно демобилизованными из армии.

В лодку он приполз уже в сумерках. О братьях Корнеев сообщил в милицию, но двойняшки остались на воле. Милиция по своим соображениям отпустила их.

Вскоре они снова появились на реке и откровенно смеялись в лицо инспектору:

— Нам советовали менты не пугать и не промазывать в тебя, а бить сразу на поражение, чтоб жаловаться было некому!

Пашка Кухтин, встретив Гошку на ступенях магазина, удивился:

— Ты живой?

— Не дождесся! — ответил Гоша.

— Как же это я промазал? — удивился вслух недавний приятель.

Вот и теперь уже во сне ведет лодку поселенец и видит, как поселковые берут его на мушку. Даже Анька со Степкой здесь и тоже вооруженные.

Пекариха Любка в живот метит. За что? «За все разом! Жил бы как все, никто на тебя не охотился! Раз достал, получай от всех», — хохотала баба.

Гошка проснулся от того, что кто-то трепал его за плечо:

— Кончай визжать! — поселенец увидел Стаса, сидящего рядом. — Всю рыбу распугал, идиот!

— Я тебя, вернее, вас жду, гражданин начальник, — отодвинулся от него Гошка.

— Зачем?

— Жду, когда в зону обратно отправите, как обещали!

— Обещанного три года ждут. В зоне любой дурак до воли продышит, ты здесь, у нас, попробуй дотяни до нее! Разве это наказание — вернуть в тюрягу? Ты от безделья снова там жиром зарастешь. А вот у нас приморить — это запросто. Здесь настоящий ад! Вот им и накажу тебя. Попробуй выжить здесь! — ухмылялся Стас и скомандовал, — живо в реку! Иль не видишь, что сеть перегружена?

— Сам тяни! Я уже два дня не жравши! Откуда силы возьму? Да и кто ты мне?

— Хватит ныть! Вытащим рыбу — поедим, а теперь пошли. Кончай хныкать! Без тебя тошно, — залез в реку, засучив брюки.

Улов они вытащили молча, быстро. Перенесли рыбу за палатку. Пока Гошка разделывал ее, Стас сварил уху, запек на вертеле несколько рыбин.