Виктор Нарожный - Любой ценой

-Чудны дела твои, Господи, - присвистнул Антон. – Только покойников мне не хватало. Оживших.

-Что ты там бормочешь, командир? – над Никулиным склонилось страшноватое, словно вырубленное неумелой рукой из цельного куска мрамора, лицо Жоры Колымы.

-Да так, - кисло ухмыльнулся капитан. – Кино одно вспомнил. «Ожившие мертвецы» называется, - и выразительно посмотрел на чеченца.

Довгаев улыбнулся в ответ, но промолчал. Зато, Колыма, быстро найдя новую тему для разговора, заметно оживился.

-Вот уж никогда не думал, командир, что ты ужастики смотришь. Вас с моим братухой свести нужно, с младшеньким. Тот тоже по таким фильмам прикалывается…

Набравший высоту «Ил» сделал неторопливый разворот и устремился на юг от столицы, в сторону вечно воюющего Кавказа…

*****

Селение Хал-Килой

Чечня.

Рыночная площадь жила своей обычной жизнью. Галдели бойкие торговцы, громоздились на прилавках горки разнообразных товаров. Повсюду царили шум и толчея. И только обилие людей в камуфляже говорило о том, что где-то рядом идёт война.

Никулин сидел на чердаке, выходящего фасадом на рыночную площадь дома и наблюдал за людским морем. Отыскать в этом нескончаемом водовороте нужное лицо было весьма проблематично. Впрочем, это и не входило в прямые обязанности Антона. Вдоль торговых рядов лениво сновали «косящие» под армейских офицеров спецназовцы. Вот им-то и предстояло вычислить Минёра.

-И как же ты, родной, умудряешься после выстрела в голову выглядеть таким живым и здоровым? – косясь на толкущегося рядом Довгаева, поинтересовался Антон.

-Сам удивляюсь, - беззлобно хохотнул чеченец. – Когда по телевизору новости увидел, даже к зеркалу подбежал. Дырку от пули искать.

-Да, Голливуд отдыхает. Никогда бы не подумал, что в нашем ведомстве имеются такие первоклассные гримёры. Хоть кино снимай.

-Нет, гримёр, как раз, киношный был. Откуда-то с «Мосфильма» выписали.

Беседу прервала тихая мелодия мобильного телефона. Довгаев вытащил из кармана трубку.

-Алло!

Лицо его враз посуровело. И без того тонкие губы сжались в одну узкую полоску:

-Так точно, товарищ подполковник. Как только завершится операция, немедленно доложу.

Он выключил телефон и хотел было спрятать обратно в куртку, но Никулин довольно бесцеремонно выдернул мобильник из его рук.

-Значит так, землячок, - жёстко сказал он чеченцу. – Я не знаю, как принято у вас, на Лубянке, но сейчас ты в спецназе. И правило здесь железное: во время операции любая связь должна быть отключена. Работают только внутренние переговорные устройства и штабной канал. И всё! Понято?

Довгаев виновато кивнул.

-А аппаратик хороший, - уже мягче произнёс Никулин, разглядывая телефон.

-Ага, - слегка расслабился чеченец. – INMARSAT, кодировка речи и даже автономно работающий радиомаячок. Сигнал от него идёт через спутник, никакие горы не страшны.

-Гляди-ка, - качнул недоверчиво головой Никулин. – А с виду, обычная «мобила».

-Специзделие. – преисполнился гордостью Довгаев. – Умельцы из технического отдела соорудили. Я больше года с ним по горам шатался и никто даже не заподозрил, что телефон адаптирован под спутниковую связь.

Голосом Ситковецкого хрипнул динамик переговорника:

-Первый, вижу Тепкоева.

Антон мигом забыл о навороченной «трубе».

-Где ?

-Здание автосервиса. Стоит у ворот, курит.

Никулин переместил бинокль на приютившийся у въезда на рынок сарай с неряшливо оформленной вывеской «Автосервис». И сразу же натолкнулся на знакомое по фотографиям лицо. Прислонившись к косяку ворот, Тепкоев лениво дымил сигаретой. И только прищуренные глаза, словно живя своей собственной жизнью, внимательно рыскали по сторонам.

-Осторожнее, мужики, - напомнил Антон разбросанным по рынку бойцам. – Не засветитесь раньше времени.

-Обижаешь, начальник, - хмыкнул Ситковецкий. – Чай, не первый раз замужем.

-Именно поэтому и острожнее, - повторил Никулин. – Облажаетесь, головы поотрываю. А Арбуз…

-…гланды через задницу вырвет, - закончил за командира, вклинившийся в разговор Колыма.

-Отставить трёп! – рыкнул шёпотом Никулин. – Совсем от рук отбились, ироды!

И снова прильнул к биноклю. Рядом, последовал его примеру Довгаев. В его задачу входило опознать Максуда с эмиссаром и заранее предупредить об их прибытии засаду.

*****

-Ты веришь в предчувствие? – спросил Максуд, после того как их, украшенный надписью «Скорая медицинская помощь», УАЗ- «таблетка» благополучно миновал блок-пост.

-Нет, только в Аллаха и в Шейха, - ответил Саади.

-А зря, предчувствие тоже существует. И сейчас, оно говорит о том, что впереди засада.

-Глупости. Документы у нас в идеальном порядке, а о истинной причине визита в Хал – Килой знаем только мы, да сам Тепкоев.

-И ещё – пропавший проводник. Он вполне мог догадаться, с какой целью мы пробираемся в Чечню.

Омар досадливо поморщился. У этого афганца семь пятниц на неделе. Недавно он готов был, с пеной у рта, уверять всех в смерти проводника. А сегодня, с самого утра, твердит обратное. «Мне кажется, он жив и снюхался с федералами…»

Оставалось только удивляться, как Шейх мог доверить проведение ответственейшей операции такому неуравновешенному человеку, как Максуд?

-Проводник мёртв, - в который уже раз повторил Саади. - Ты сам видел по телевизору его труп.

-В фильмах покойники тоже выглядят вполне натурально. Однако, все они живые люди.

-Скажешь тоже, - хмыкнул Омар. – Ты ведь не фильм смотрел, а новости.

-А какая разница? И там, и там – кино.

-Так что же теперь, отменить встречу?

-Хотелось бы, но уже поздно. Да и Тепкоев может запаниковать и «лечь на дно». – Максуд посмотрел на проплывающую за окнами машины улицу и добавил. – Однако, на месте встречи прошу тебя быть предельно внимательным.

*****

-Вот они! – воскликнул Довгаев. –На «скорой помощи» приехали.

Антон нацелил бинокль на остановившуюся у автосервиса «таблетку». Из её салона вылезли два бородатых доктора и решительно направились к дымящему очередной сигаретой Тепкоеву.

-Кто из них эмиссар? – нетерпеливо спросил Никулин.

-Тот, что слева.

Антон всмотрелся в лицо араба. На вид, лет 40-45. Аккуратная бородка, высокий лоб, тонкий, слегка заострённый нос. Такой вполне может сойти за доктора. Во всяком случае, в белом халате его представить намного легче, чем в камуфляже и с автоматом в руках.

Так, с этим всё ясно. Никулин переместил окуляры бинокля на Максуда. Крепко сбитая фигура, пружинистая походка. Орлиный нос и густая, скрывающая пол-лица, борода.

Внезапно, сердце Антона ёкнуло и, кажется, остановилось. Оно быстрее чем глаза разведчика узнало идущего к автосервису человека…

…Дорога в горы была бесконечной. И не удивительно. Когда у тебя связаны руки, между лопатками то и дело тычется ствол автомата, каждый шаг превращается в муку. Кружилась контуженная взрывом голова, черепная коробка лопалась от тупой боли, а спины топающих впереди душманов двоились и плыли перед глазами.