Михаил Март - Бездомный мрак

– Ладно. Сами напросились. Расскажите мне, что вы помните?

– Я не понимаю вопроса.

– Тихо, тихо, не волнуйтесь. Вы обязаны мне подчиняться, я знаю, что делаю, а вы нет. Лечение в вашем случае – очень тонкий и кропотливый вопрос. Если я пойду у вас на поводу, мы застрянем на месте. В таком результате никто не заинтересован.

– Все так плохо?

– Наоборот. Вас же не надо учить разговаривать. Вы отлично соображаете и не делаете ошибок в речи, не заговариваетесь и не несете абракадабру. Называете меня на «вы», помните мое имя. Так?

– Доктор Розин.

– Прекрасно. Мы будем подниматься по одной ступеньке и, только почувствовав опору, перешагнем на следующую. Так и до вершины доберемся. Но нужно запастись терпением, а не прыгать скачками на неуверенных ногах. Так недолго и вниз скатиться. Мои предупреждения не пустые слова. Надо восстанавливать силы. Ваше спасение началось с пятичасовой операции на столе хирурга, и уверяю, профессор Фаин – великий хирург, однако никто не верил в благоприятный исход операции. Он вернул вам жизнь. Потом вы перенесли еще несколько операций по пересадке кожи, затем над вами работали пластические хирурги, и только потом вы попали ко мне. За это время вы потеряли двадцать два килограмма в весе. Теперь вы понимаете, чего стоило заставить вас открыть глаза и произнести первое слово. Вы сотканы из тончайшего хрустального стекла, и любое резкое или неправильное действие может кончиться крахом. Хотите взглянуть на себя?

– Как это возможно?

– Человек создал удивительную штуку под названием зеркало. Оно отражает все, что попадает в его поле зрения. Сейчас вы увидите себя, но не думаю, что останетесь довольны собственным отражением.

Он сделал знак женщине в белом, она встала и сняла со стены небольшое зеркало. Его поставили передо мной, и приподняли подушки под головой.

То, что я увидел, меня напугало. Сначала я даже закрыл глаза, но зеркало не убирали. Меня заставили любоваться чудовищем, так называемым отражением. Начать надо с того, что большая часть головы, руки и тело были забинтованы. Из зеркала на меня смотрело белое лицо, под стать бинтам, с тонкой, как папиросная бумага, кожей с розовыми черточками шрамов, очевидно уже заживающими. На месте бровей торчали колючки; щетина, как кустики, росла только в отдельных местах. Однако глаза выглядели вполне сносно. Крупные голубые глаза с красными прожилками на белках. Посиневшие губы сжаты в узкую черную щель, похожую на мухоловку…

– Уберите.

Доктор Розин спросил:

– Кого вы видите?

– Вероятно, себя. Другого человека здесь нет. Только человеком это пугало назвать трудно.

– Месяц назад вы были куда хуже. Можете дать имя своему отражению?

– Нет.

– Правильно. Ничего схожего с оригиналом не осталось. Вас и родная мать не узнает. Я вас предупреждал. Но такой стресс вас научит быть осторожным и осмотрительным. Теперь вы понимаете, что вам понадобится немало времени, чтобы встать на ноги и стать полноценным человеком. Многое зависит от вас. Вы должны мне помогать, а не рвать на себе бинты и требовать невозможное.

Он кивнул сиделке, и та убрала зеркало.

– Неужели я таким и останусь?

– Хирурги уверяют, что в течение месяца ваше лицо станет нормальным. Кожа на руках будет заживать медленно, так как руками вы постоянно работаете. Сжимаете, разжимаете, пользуетесь, одним словом. Ноги у вас в полном порядке. Обгорела только верхняя часть туловища, и сильно пострадала голова. Нашлись доноры, за хорошие деньги вам сделали пересадку кожи и починили помятые части лица. Серьезная работа. Большое чудо, что не пострадали глаза.

– Как такое могло случиться со мной?

– Давайте отложим этот разговор. На сегодня вы и без того узнали больше положенного. А теперь укол и сон.

– Теперь я не успокоюсь. Неужели не ясно?

Доктор встал и кивнул сиделке. Перед глазами возник все тот же шприц.

– Это издевательство!

– Не преувеличивайте. Медсестру зовут Рита. Она очень бережно к вам относится. Советую вам подружиться. Запомните ее имя.

Он ушел, а я увидел лицо Риты. Не знаю, сколько ей лет. Лицо ее меня не воодушевило. Оно было никаким, похожим на маску. Я не помню, чтобы она улыбалась. Ровное, спокойное, ничего не выражающее лицо. Волосы, убранные под чепец, очки и накрашенные губы. Куда интересней наблюдать за ее пальцами. Длинные, изящные и очень подвижные. Она ловко справлялась со шприцом и живо работала ими во время вязания.

Так ее лицо начало расплываться и превратилось в облако. Меня куда-то понесло, и я уснул. Мне снилась толпа. Люди, спешащие куда-то. Они шли в два потока, и эта цепь исчезала в пространстве. Одна половина двигалась на меня, другая в противоположную сторону. Все в одном ритме, словно маршировали, но самое ужасное заключалось в том, что у них не было лиц, их головы забинтованы и абсолютно круглые, как мячи. Они проходили сквозь меня, как сквозь облако, под ногами стелился розовый дым. Затем забинтованные шары стали лопаться, разбрызгивая кровавые сгустки по сторонам, и на месте голов образовывались черные дыры. Но они продолжали идти, словно не замечая происходящего. Людской поток начал медленно растворяться в пространстве и затягиваться дымкой.

Я открыл глаза. Моего лица коснулся солнечный луч. Сказочное избавление от очередного кошмара. Впервые за все время пребывания в сознательном состоянии я увидел солнечный луч.

– Доброе утро, Рита, – тихо сказал я.

Она сидела за своим столиком и что-то писала. Женщина оторвалась от своего занятия и взглянула на меня. Впервые я увидел улыбку на ее лице. Ее глаза словно ожили, и она показалась мне симпатичной. Манекен ожил.

– Вы помните, как меня зовут?

– Не знаю. Я даже не подумал об этом. Само собой получилось. Скажите, Рита, а когда вы спите?

– Ночью. Когда возле вас дежурит сиделка.

Голос ее звучал мягко, тихо, успокаивающе.

– Давно я нахожусь под вашим присмотром?

– Не хитрите. Мне не велено вам ничего говорить. Придет доктор Розин и ответит на все вопросы, если сочтет нужным.

Ее лицо вновь стало серьезным и непроницаемым.

– Вы знаете, кто я?

– Да.

– Почему же для меня это остается тайной?

– Доктор Розин очень опытный психиатр. Он знает, что делает. Вы должны ему доверять.

– Психиатр? А я думал – хирург.

– Хирург – доктор Фаин. Он из другой клиники, но он уже дважды приезжал и смотрел вас. Кажется, его удовлетворяет ваше состояние. «На нем заживает все как на кошке», – сказал он после последнего осмотра.

– А что лечат психиатры?

– Состояние души. Вам придется адаптироваться к новому для вас миру. Это не просто. Особенно, когда вы окажетесь на свободе, один на один с волчьей стаей.