Михаил Март - Тем тяжелее будет падение

Аркадий Вадимович Юзов очень любил молоденьких медсестер и баловал их, а они его. Главное, он всегда находил к ним подход. Сейчас он надевал брюки, а Люсенька одергивала юбку. Надолго запираться в ординаторской было опасно, а в собственном кабинете тем более. Он обещал девушке повести ее вечером в ресторан, а потом уже пойти к нему, но мероприятие сорвалось и Люся отработала несостоявшееся развлечение в больничных условиях в неудобной позе. Но и такое случалось нередко. Аркаша был слишком нетерпеливым. Захотел, значит, все, а время и место – дело десятое. И ведь ему не откажешь! Заместитель главного врача, заведовал кадрами, давал характеристики практикантам, аспирантам и студентам. Конечно, он не красавец, но терпеть можно. Ухаживать Юзов умел, не хамил, не грубил и старался быть нежным. А то, что ему под сорок, что он толстый, потливый, подслеповатый, неважно, не замуж выходить. Медсестры относились к этому спокойно, всякого повидали.

Чмокнув друг друга, они расстались до завтра, и Аркадий поторопился к своей машине. Он очень не хотел встречаться с главным, тот еще утром просил его подежурить в субботу, а Аркадий выходные уже расписал по минутам. К тому же этот срочный вызов Никиты ничего хорошего не предвещал. Опять что-нибудь затеял. Вот кому они все не могли отказать, так это Никите. Он всех своих друзей держал в ежовых рукавицах. Так уж получилось.

На другом конце города в клубе «Серена» заканчивался турнир по восточным единоборствам. Председатель судейской комиссии и владелец клуба Лев Андреевич Крупнов время от времени поглядывал на часы. Встать и уйти он не мог. Шел подбор спортсменов к первенству столицы, и его мнение, точнее, голос был не последним, а скорее решающим в выдвижении кандидатов. Голоса остальных судей и тренеров большого значения не имели. Тут важен не отбор, а сами соревнования, зал, деньги, реклама, билеты. Лева один из немногих имел большие связи в мэрии, лично тренировал многих детей сильных мира сего, владел клубом и собирался открыть еще два. К тому же он был отличным организатором и у него все всегда получалось.

Сегодня он спешил и вел себя довольно странно. Вместо долгих обсуждений кандидатур Крупнов оставил на столе список и сказал коллегам:

– Вот имена тридцати двух бойцов. Разрешаю вам двоих заменить по своему усмотрению. Остальные должны быть утверждены и включены в состав сборной. Вынужден вас оставить. Меня вызывают, – и он многозначительно показал пальцем на потолок.

Никто не спорил. Лева любил подчеркивать свою важность и крупные связи.

Правда, он так же, как и Аркадий, не мог возразить Никите, но кто об этом мог знать?! Никто. Играя мышцами, в облегающем спортивном костюме, Крупнов отправился в свой кабинет переодеваться.

Третьим участником срочного совещания был Семен Николасвич Добровольский, человек, о котором никто ничего не мог сказать. Высокий, сутуловатый и всегда с одним и тем же выражением лица. С такой физиономией только в покер играть, что он, кстати, любил делать и часто выигрывал. У него был аналитический склад ума и математическое образование. За три года он прошел путь от лаборанта до начальника отдела программирования. В тридцать лет защитил докторскую и сумел окружить себя специалистами высокого класса, которые и несли на своих плечах основную тяжесть науки. Талантлив он или нет, мнения расходились, но одно было несомненно: чутьем он обладал исключительным и брался только за перспективные проекты, заведомо понимая, что они «обречены» на успех.

Добровольский не любил рисковать, но вынужден был делать это постоянно.

Если дружить с таким человеком, как Никита, невозможно жить спокойной и размеренной жизнью. Сплошь приключения, и не всегда безобидные и веселые.

Случалось такое, о чем вспоминать страшно, но с этим приходилось мириться, Семен знал законы сегодняшнего бытия. Он не имел привычки отчитываться перед начальством на работе. Он сам себе начальник, а потому уходил с работы без спешки и не беспокоился, что может опоздать. Он никогда не опаздывал, особенно если речь шла о Никите. А что из себя представлял этот самый грозный Никита?

Никита Алексеевич Котельников был сыном своего знаменитого отца. И все! Ну может быть, не совсем все, но в основном. Очень обстоятельный, симпатичный молодой человек, у которого отсутствовали тормоза. Во всех смыслах. Оставалось только Богу молиться, что он не пожелал надеть на свою умную голову шапку Мономаха и не сменить режим где-нибудь во Франции или Голландии. И слава Богу, а то Оружейная палата Кремля лишилась бы шапки Мономаха, а что до Франции, то сказать трудно. Встречаясь с Никитой, все с затаенным вниманием ждали, когда он выплеснет свою очередную сиюминутную идею. И сразу на душе становилось легче, если все кончалось мирно и ему в этот день не хотелось иску паться в Красном море или возложить венок к памятнику Бунину в парижском предместье. Такое тоже случалось.

Никита ждал друзей в своей квартире на Малой Бронной. Обычно они встречались в модных увеселительных заведениях, но сегодня установка была другая, что заставило приятелей Никиты заметно поволноваться. Никто не догадывался, что им следовало ожидать, а это очень неприятное ощущение.

Ровно в семнадцать часов раздался первый звонок в дверь, последующие звонки шли с интервалом в две-три минуты. Никита выглядел озабоченным, но вел себя непринужденно, пил из горлышка пиво, отпускал пошлые шутки и старался снять напряжение, которое явно проглядывало сквозь деланные улыбки друзей.

Они понимали, что, как всегда, только один он уже все знает и расписал все роли в придуманной им какой-нибудь сумасбродной выходке, которую им придется воплощать в жизнь.

– Мальчики, пора нам заняться серьезным делом. – Многозначительно заявил Никита Котельников. Друзья переглянулись. Кажется, началось. – Все вы должны помнить, кому обязаны своей карьерой и стремительным взлетом. Пришло время возвращать долги. Мы должны помочь моему отцу.

– Мы? – удивился Аркадий. – Чем мы можем помочь всемогущему?! И так молимся на него целыми днями.

– Хватит молиться, пора действовать. Мы были слишком беспечны в ту самую ночь, когда упустили грабителя и устроили бессмысленную резню.

– Извини, Никита, но мы резню не устраивали, – тихо сказал Лев Крупнов.

– Чистеньким остаться хочешь? – Котельников рассмеялся. – Даже если вы сговоритесь и свалите все на меня, то получите на пару лет меньше. Пятнадцать лет или двенадцать погоды не делают. Зато я уже сегодня могу превратить всех вас в бездомных бомжей. Существуют подводные камни, о которые вы сами себе вспорете брюхо. Неужто, Лева, ты не знаешь, кто является истинным владельцем твоего клуба? А если на логовая полиция поинтересуется, где ты взял столько денег на строительство двух новых, по какой стоимости тебе обошлась земля в центре Москвы? Глазом моргнуть не успеешь, как всего лишишься и загремишь за решетку. Достаточно убрать заслон, защищающий тебя, и стая голодных псов перегрызет тебе глотку. Или, может, напомнить тебе, Сеня, кем написана твоя докторская диссертация и где похоронен ее автор? Или откуда взялась двухэтажная дачка у директора твоего НИИ, когда он назначил тебя на столь высокий пост? И ты, Аркаша, зря ухмыляешься. Стоит двум-трем несовершеннолетним студенткам написать на тебя заявление, как ты принуждал их к сексу, пользуясь служебным положением, то вместо карьеры тебя ждет зона. А там страсть как не любят насильников. Подумай, родственничек, во что превратится твоя толстая задница за неделю пребывания в СИЗО, где в камере сидит сотня отморозков! А моя бедная кузина останется вдовой! Советую вам не забываться, любезные кореша. Для начала нам нужно позаботиться о своей шкуре, а потом найти тех, кто ограбил офис моего отца. Возможно, мы перегнули палку и наделали ошибок, но главное – не забывать стряхивать с себя грязь, пока она не засохла. Тупость ментов нам на руку. Они арестовали хозяина квартиры, подозревают его в убийстве жены и дочери. Мужик – уголовник, та баба тоже сидела.