Александр Брукман - Сибирский триллер Том 2

Внезапно к ремонтным рабочим вышла какая—то пожилая женщина из трехэтажного дома и начала с ними громко ругаться. Она обвиняла их в том, что из—за них у неё во время стирки из крана прекратила течь вода. Это подсказало идею, которая показалась очень удачной, и Стас, попросив у поваров кафе передник, надел его и присоединился к женщине — он, мол, живёт на шестом этаже девятиэтажки, начал наполнять ванну, чтобы искупать ребёнка, а вода прекратила течь.

— Почему заранее не предупреждаете! — наседал Стас на рабочих, которые уверяли его и женщину, что они здесь ни при чем и к водопроводу не имеют никакого отношения, так как занимаются только канализацией.

— Как же вы ни при чем, если открыли люк и поставили ограждение! — бушевал Стас. — Что, в будний день не могли это сделать? Обязательно надо тогда, когда народ отдохнуть хочет?

Он схватил одного из рабочих за грудки и тряс его, имитируя бешенство. Катя Панченко подхватила экспромт и, выскочив из кафе к рабочим, начала успокаивать Стаса.

— Он только на днях выписался из психбольницы, — объясняла она рабочим. — Это же Яшка из двенадцатого дома, городской ненормальный. Два года назад зарезал человека точно в такой же ситуации. И вот, пожалуйста: сказали, что вылечили в психбольнице, а он, не успев выйти, снова принялся за своё!

— Так надо срочно милицию вызвать, — с опаской сказала пожилая женщина, пытаясь держаться подальше от ненормального Яшки.

— Милицию потом, когда он зарежет кого—нибудь. А сейчас надо срочно скорую, — убеждала Катя.

Вокруг начал собираться народ, наблюдая за скандалом, принимающим угрожающие формы. Стас отшвырнул от себя одного рабочего и, ударив под дых другого, начал расшвыривать ограждения.

— Жить народу мешаете, воду отключаете! — бушевал он, и прохожих, глазеющих издали на представление, становилось всё больше и больше.

— Срочно скорую помощь! — закричала Катя. — Вызывайте скорую, а то опять кого—нибудь зарежет!

Зрители мешали движению со стороны Дворца Бракосочетания, и уже скопилась небольшая очередь машин на правой стороне дороги. Они гудели, требуя освободить проезд, а в это время свадебный кортеж тихо подкатил с другой стороны улицы. Молодые и сопровождающие их лица быстро вышли из машин, и зашли в кафе. После этого, Стас моментально стал нормальным человеком и тоже ушёл в кафе.

— Видите, вот так у Яшки всегда, — объяснила собравшимся Катя. — То внезапно приходит в бешенство, то внезапно успокаивается.

— Зачем же таких из дурдома выпускают? — возмутился кто—то из толпы. — Пусть бы там и лечили его.

— Так он же никого на этот раз не зарезал. За что же лечить его? — выкрикнул какой—то шутник и любопытные, засмеявшись, начали расходиться.

А ещё минут через десять подъехала будка, и дюжие мужики забрали троих ремонтных рабочих и снайпера на хутор Запрудный, что около деревни Коньково. Там в доме, одиноко стоящем на краю хутора, их поместили в большой железобетонный сухой подвал и прикрепили наручниками к торчавшим из стен скобам.

— Я, мужики, ярый сторонник прав человека, — разглагольствовал Лёня Окунев, проверяя наручники. — Можно сказать, почти правозащитник и считаю, что каждый человек имеет право сам принимать решение: лезть в топку или рассказать правду.

— Какую правду? — дрожащим голосом спросил один из ремонтных рабочих. — Я ничего не знаю. За что меня забрали? В чем обвиняют?

— Разве я сказал, что я тебя обвиняю? Я ни в чём никого не обвиняю. Просто расскажи правду, и тебя отпустим. Если нет, извини друг за то, что в топке будет жарковато, но на то она и топка.

— Что мы должны сказать? — подключился другой рабочий. — Объясни, что мы должны рассказать, и мы расскажем.

— Вы чего в выходной день пришли колодец ремонтировать?

— Сами не знаем. Дали наряд, сказали, мол, срочно надо. Два отгула обещали дать. А колодец оказался в порядке. Нечего там ремонтировать. Сами не знаем, зачем нас послали. Да ещё в выходной день!

Окунев задумался. Может быть, рабочие действительно не в курсе и вообще здесь не причём? Дали наряд и послали на работу. Но действительно ли они ремонтные рабочие? Пусть Стас или Самохин сами выясняют. А его задача задержать этих четверых до завтрашнего утра в подвале. И Окунев, проверив вытяжку, полез наверх, разрешив мужикам ходить под себя в случае острой нужды..

— Завтра все почистите, помоете, проветрите, а сегодня можно и так, — сказал он и выключив в подвале свет, закрыл его на амбарный замок.

Но уже через пару часов выяснилось, что ремонтные рабочие настоящие. "Или произошла накладка, или спланировано на высоком уровне", — озабоченно подумал Самохин, выяснявший вопрос с рабочими. Ремонтное управление муниципального предприятия "Горводоканал" — это не частная лавочка, это государственное предприятие. Послать рабочих просто так что—то ремонтировать нельзя, нужен наряд—заказ, нужно выписать со склада материалы для ремонта и т.д. То есть, без начальника участка это сделать невозможно. Но и начальник участка не может ремонтировать всё, что ему вздумается. Таким образом, если это не накладка, то здесь есть над чем серьёзно поработать, решил Самохин. Рабочих отпустили и отвезли в город, заплатив по сто долларов в порядке компенсации за испуг, а снайпер остался в подвале на ночь.

На следующее утро приехал Самохин и занялся снайпером, но, как и предполагал, тот ничего не знал. Ему позвонили и договорились по телефону. Винтовку взял на вокзале в камере хранения, в сумке с нею лежал задаток две тысячи долларов и фотографии двух женщин, которых он должен застрелить. Одна из женщин новобрачная, а рядом со второй должен находиться длинноволосый мужик. Он, как индикатор, высветит в толпе ту, которую надо ликвидировать. На фотографиях легко можно было узнать Данилину и Афонину. А длинноволосый мужик по описанию очень напоминал Эдика.

— Если позвонили, значит, ты специализируешься на снайперских работах? — уточнил Самохин.

— Это мой первый опыт, и, так же как и первый блин, комом.

— Ты от блинов отличаешься тем, что жарить тебя будут не на сковородке.

— А без топки нельзя?

— А как?

— Ну, хотя бы пулю в лоб, чтобы было быстро и не больно.

— Ты меня озадачил, сынок. Надо подумать.

— А, может, вообще договоримся?

— Насчёт чего?

— Насчёт того, что я не прочь ещё немного пожить.

— Тогда давай подумаем, как на тебя вышли, и кто может быть заказчиком.

Самохин со снайпером начали размышлять, кто и как мог на него выйти. В отделе кадров предприятия, где он работает, безусловно, знали его военную специальность, поэтому это мог быть один из выходов на него, но снайпер наотрез отказался сообщить свою фамилию и где работает.