Энди Макнаб - Русский

Все прошло как по маслу — почти. Они пронеслись мимо танка, прямо к главному входу. Газул без напоминаний попросил впустить его. Услышав его имя, охранники открыли огромные бронзовые ворота. Дима знал, что сейчас начнется перестрелка; тех, кто стоял у них на пути, необходимо было убрать. Прежде чем искать бомбу, следовало избавиться от людей. Но никто из них, включая Газула, не был подготовлен к тому, что ожидало их внутри.

В холле укрылось около ста человек — а может, и больше — солдат и гражданских. Вестибюль представлял собой море цвета хаки, кое-где мелькала яркая одежда женщин и детей. Как могли четыре человека справиться с этой толпой? Надежда на скрытную операцию исчезла. Даже если им удастся вытолкать отсюда людей и закрыться изнутри, остается танк. Все эти мысли мелькали в мозгу у Димы, пока он оглядывал толпу. И вдруг он заметил знакомое лицо, хотя не сразу вспомнил имя: Хоссейни.

Дима надавил на нож, приставленный к спине Газула.

— Предупреди их, что в подвале бомба, только очень-очень убедительно.

Газул подчинился.

— В подвале бомба! Бегите! Уходите немедленно!

Никто не пошевелился. Некоторые начали переглядываться.

Дима крикнул:

— Делайте, как он сказал! Открывайте двери, выпускайте всех! Бомба может взорваться в любую минуту!

Зирак и Грегорин распахнули двери, начали выталкивать людей на улицу. Постепенно до беженцев начало доходить, в чем дело. Поток людей устремился к выходу, образовалась огромная пробка, затем все высыпали во двор. Дима наблюдал за солдатами, крепко держа Газула за руку и уперев острие ножа ему в поясницу. К ним приблизился Хоссейни, отдал честь Газулу и, прищурившись, оглядел Диму. Хоссейни был его бывшим курсантом — одним из фанатиков, которые образовали собственную разведку Революционной Гвардии, иранское гестапо.

Хоссейни вытащил из кобуры пистолет и прицелился:

— Эти люди не из ССО, господин. Это русские.

Тегеран, деловой район города

Брэйди вел машину, Блэкберн сидел на заднем сиденье, Кампо — у соседнего окна, а полковник, указывавший дорогу, — между ними. Он примостился на краешке сиденья, пригнув голову, руки его были связаны за спиной кабельной стяжкой.

— Джафари? А вы уверены, что вас именно так зовут?

— Если вы нас обманываете, полковник, то вы наверняка умрете. Comprendez? [10] Понимаешь? (амер. исп.).

Джафари, собрав последние остатки чувства собственного достоинства, медленно кивнул.

Брэйди запросил по рации подтверждение личности пленного, и оказалось, что все правда. Кампо, возбужденный в предвкушении захвата лидера террористов, никак не замолкал:

— А почему Аль-Башир прячется в банке? Неужели думает, что сможет нас подкупить своими дерьмовыми риалами? Я хочу сказать, что на его месте я уже сидел бы в самолете и летел в Саудовскую Аравию, Йемен или еще куда-нибудь подальше отсюда. И кстати, не пойму, почему бы нам просто не сбросить на этот банк симпатичную маленькую бомбу. Если поджарим Башира, избавимся от целой кучи проблем — не придется везти его куда-то, судить, чтобы он там молол языком перед камерами.

Блэк обернулся к полковнику:

— Это большой банк?

Тот с презрением взглянул на американцев:

— Очень большой. Крупнейший в Иране.

— Ну как назло, а нам придется все там обыскивать…

Брэйди вклинился в разговор:

— Кстати, полковник, а вы не могли бы указать поточнее?

Ответа не последовало.

Брэйди нажал на тормоза и повернулся к Блэку:

— Если надо, возьми нож. Отрежь ему член и заставь сожрать.

Джафари затряс головой, кивая на землю:

— Он в подвале.

Брэйди снова поехал вперед, прижавшись к тротуару, чтобы не свалиться в широкую расщелину, пересекавшую перекресток. В дыре застрял автобус.

— Да, погано здесь, даже без Аль-Башира.

— В две тысячи третьем во время землетрясения в Тегеране погибло сорок тысяч человек.

— Гляньте, какой умный! Откуда ты знаешь?

— Если бы вы, тупицы, читали книжки, вместо того чтобы играть в «Call of Duty», вы бы тоже это знали.

— А кто-нибудь заметил, что они больше не стреляют?

— Заметили, не глухие.

Полковник Джафари снова кивнул — перед ними высилось здание банка, мраморный гигант, которому, казалось, нипочем были и землетрясение, и обстрелы.

— Танк!

Завернув за угол, они оказались прямо под носом у Т-90.

— Какого…

Брэйди кричал, обращаясь по рации к водителям машин, ехавших за ними:

— Назад, назад!

Полковник согнулся пополам.

Блэк видел, как башня поворачивается к ним. Он выскочил из машины и бросился за кучу разлагающихся отбросов. Земля содрогнулась — снаряд попал прямо в «Хамви». Вездеход швырнуло в воздух, и он, перевернувшись, рухнул на асфальт. Блэк скатился с мусорной кучи и упал на тротуар, едва успев увернуться от подвески с колесом, которая врезалась в землю в нескольких сантиметрах от его лица.

Он снова оглох, слышал лишь какое-то жужжание. Кто-то схватил его за плечо, оттащил еще дальше от горящей машины. Кампо.

— Как ты?..

— Последовал вашему примеру, босс.

Монтес лежал рядом, ухмыляясь. Ему оторвало половину рукава, на плече расплывалось кровавое пятно.

— А Брэйди?

Один взгляд в сторону машины — и он все понял.

— Попали прямо в лобовое стекло.

В это невозможно было поверить. Ему всегда казалось, что Брэйди бессмертен.

— От полковника тоже ничего не осталось.

Танк полз вслед за отступавшей американской колонной. Монтес и Кампо прижались к земле за кучей мусора. Раздался очередной выстрел. Они пригнули головы и снова поднялись только после того, как грохот танка стих вдали.

Блэк вскочил и, пригнувшись к земле, бросился на противоположную сторону улицы, где был припаркован какой-то фургон. Остальные последовали за ним. Из своего укрытия они осмотрели банк. Света в окнах не было, движения тоже. Высокие металлические двери были закрыты, маленькие окошки защищены толстыми железными прутьями. Это была настоящая крепость. Блэкберн повернулся к своим людям:

— Ну ладно. Придется нам доводить дело до конца. Будем брать банк.

Диме просто невероятно повезло. Ему даже казалось, что он видел вспышку после выстрела Хоссейни. В этот момент он успел подумать, что тело Газула не защитит его от пули. И оказался прав: пуля угодила Газулу в лоб, прошла сквозь череп и мозг и, выйдя с противоположной стороны, срезала верхнюю часть левого уха Димы. Его удивляло одно: почему Хоссейни не прикончил его, беспомощного, придавленного изуродованным трупом? Скорее всего, Хоссейни просто пришел в ужас от содеянного — ведь он вышиб мозги главе разведки ССО, своему боссу. А может, решил, что русский уже мертв. Диму вполне можно было принять за покойника: он лежал на полу без сознания, залитый кровью и мозгами Газула.