Евгений Чебалин - Гарем ефрейтора

И вот здесь, на Кавказе, она вновь всплыла, подхлестывала день и ночь, требовала воплощения. Но нужны были условия: надежное убежище и хотя бы временный покой. Подступало лето сорок первого.

Он шастал по ущельям и распадкам с автоматом и гранатами, готовый к любой встрече. Осматривал гроты, земляные норы в обрывах. Но все это не годилось. В поисках прошли полмесяца. Уже сформировался костяк его штаба, под началом которого действовало двенадцать банд. Наиболее свирепые из них возглавляли Расул Сахабов и Майрбек Шерипов. Джавотхан был духовным теоретиком штаба, Иби Алхастов возглавил боевиков. В телохранителях ходили сыновья Джавотхана. Всех их Исраилов разослал по горам с той же целью: искать потайную удобную пещеру-резиденцию.

Она открылась ему неожиданно: черный лаз в скале на вполне безопасной высоте. Дыру перекрывала могучая, голая по весне крона дикой груши. Снизу, из каменного прорана, который выгрыз за века в скале ручей, пещера скорее угадывалась, чем просматривалась.

Задыхаясь от нетерпения, он продрался к скале по узкой тропе через кусты и дрогнул в счастливом предчувствии. Слева от скалы в сизую мглу пропасти уходил обрыв, справа на крутизне щетинилась непроходимая стена шиповника. Подход к скале был один — тропа, которую пробили кабаны и козы, чтобы полакомиться грушевым дичком-падалицей.

Забросил в дыру железную кошку и забрался внутрь. Засветил фонарь, который взял с собой для такого случая. В лицо пахнул застоявшийся веками покой, где-то едва слышно журчала вода. Природа сотворила длинный глубокий грот с нишами и боковыми ответвлениями, с подземным родником. Кое-где потолок поднимался, видимо, к поверхности скалы: сквозь толщу гранита в трещинах смутно брезжил дневной свет.

Хасан вернулся ко входу, сел, свесил ноги. До земли было около трех метров. Скала нависала над ним козырьком — спуститься в пещеру сверху было почти невозможно. Он закрыл глаза и отдался блаженному покою. Наконец нашел то, о чем грезил в Сибири. Теперь предстояла большая работа: нужно было сделать налет на сельмаг, почту и несколько квартир. В двух из них жили военком и прокурор района. У них стояли в квартирах телефоны.

Через три дня к нижнему руслу ручья в километре от пещеры стали стягиваться тяжело вьюченные лошади. Хасан и Иби Алхастов принимали поводья и отсылали владельцев лошадей вниз. Вдвоем они повели груженый караван в дикий каменный хаос вверх по руслу. Лошади с трудом переставляли ноги, бились вьюками о валуны, пугливо всхрапывали.

До ночи разгружали и втаскивали в пещеру брикеты угля, карабины и патроны, листовое железо и доски, ковры, посуду, утварь, постели, цемент и известь в мешках, бидоны с керосином, лампы, сухой кизяк, оружие, телефонные аппараты, аккумуляторы, полевой кабель. Были у них и железная печь, бинокли, примус, одеяла, бумага, чернила, топоры, столярный инструмент и еще множество вещей.

Почти месяц ушел на оборудование грота. Прежде всего они обезопасили подходы к нему и замаскировались. На козьей тропе теперь стояло три настороженных самострела, потом к ним прибавились мины между каменными зубцами. Они заполнили выемку над пещерным лазом тремя ведрами лесного перегноя и высадили туда несколько лозин дикого винограда и хмеля. Скоро сеть лесных плетей полностью прикрыла пещерный лаз. Его невозможно было различить даже вблизи. Спускались вниз по веревочной лестнице, которая свисала над лозой.

Развели цемент с песком и известью, выложили стену из каменных обломков и наглухо отгородили от сырой полутьмы грота самую просторную нишу — бункер. Вход и стены бункера завесили коврами, разровняли пол, застелили его сеном и шкурами медведей. Развесили лампы, в углу сложили запас свечей. Установили железную печь, надставили трубу и подвели к щели в потолке.

Сколотили из досок полки, скамейки, стол, где разложили комплекты разной одежды, белье, повесили зеркало. Рядом с родником на трех гранитных обломках установили стоведерную железную бочку для мытья, так, чтобы под днищем можно было разводить костер. Натаскали в пещеру дров и сена, забили ими несколько ниш, благо, места хватало для всего.

Последнее, что придало штаб-квартире окончательную деловую обжитость, — телефоны. Хасан установил в жилом бункере два аппарата с аккумуляторами, вывел через щель в потолке кабель наружу. Одну нитку он протянул к линии из города, подключился к ней, замаскировав кабель в трещине телеграфного столба. Теперь он мог слушать все переговоры района с городом. Вторую нить провел к небольшой скрытой нише в низовьях ручья и разместил там сменный наблюдательный пункт. Его логово стало всеслышащим, потайным и неприступным: у него было достаточно времени в лагере, чтобы продумать все эти детали.

О пещере знали только Алхастов и Джавотхан с сыновьями. Этим давно и обильно меченным кровью соратникам можно было доверять без оглядки.

Исраилов узнал о войне на второй день по телефону из приказа гарнизону перейти на военное положение. Он глубоко, до дрожи, вздохнул — свершилось! Впервые за долгие годы произнес почти стершиеся в памяти слова молитвы: «Аллах акбар…»

Теперь нужно было приводить в действие созданную им организацию. Ей пока не хватало устава, программы и лозунгов. Все крупные вожди имели свои партии: коммунисты, фашисты, лейбористы, консерваторы, республиканцы, демократы, У него будет своя, особая партия, скажем, Особая партия кавказских братьев — ОПКБ.

После всех трудов в пещере, отослав Алхастова и Джавотхана с проверкой сколоченных по Кавказу боевых пятерок, Хасан наконец остался один. Он нагрел воды в бочке, вымылся, надел чистое белье, зажег две лампы в гроте, расчесался перед зеркалом.

Сел за стол, блаженно ощущая чистоту тела и клокочущую глыбистую идею. Разложил перед собой бумагу, ручку, чернила и надолго задумался. Настал день, когда предстояло подвести итоги прожитому этапу жизни и наметить остальной отрезок пути — до окончательной германской победы. В этом отрезке не было места покою. Там просматривалась борьба без пощады. Победа означала Кавказ, подвластный Исраилову, а самого Исраилова — лишь под Гитлером. Таким виделся ему стройный храм нового порядка на Кавказе. Это заложил он в основу программы своей ОПКБ, набросав к вечеру тезисы.

Особая партия кавказских братьев является руководящим ядром всех жизненных требований и устремлений многонационального Кавказа и преследует главную практическую цель: исповедуя принципы безоговорочного подчинения центру и твердую дисциплину всех низовых звеньев, под руководством Германии вести неуклонную борьбу до победного конца против жидо-большевистского ига на Кавказе.