Анатолий Ромов - Алмазы Шаха

Высокий, которого крепыш назвал Гвоздем, заржал:

— Он телку хочет! Ладно, давай возьмем телкой. А, кент?

Усмехнувшись, Миша сказал мрачно:

— Ладно, ребята, ваша взяла. Выйти можно, чтоб рассчитаться?

— Выходи, нам без разницы. — Высокий отодвинулся. Выйдя из машины, Миша сунул руку во внутренний карман куртки. Он делал вид, что ищет деньги, зная, что сейчас эти трое караулят каждое его движение. Плевать, подумал он, главное, он должен с первого же удара сразу же выключить высокого. Если это удастся, с остальными двумя он справится мухой.

Трое ждали. Наконец Миша, сказав с досадой «Ч-иерт…», тут же выброшенным вперед локтем резко, всей тяжестью тела ударил высокого под дых. Кажется, удар получился. Во всяком случае, высокий, слабо вскрикнув и согнувшись пополам, начал падать. Однако уже в следующее мгновение Миша понял, что его падение обошлось ему слишком дорого — поскольку он тут же пропустил прямой крепыша в челюсть. Удар был профессиональным, хлестко-молниеносным и тяжелым, будто били кувалдой. Миша ощутил идущую от челюсти к вискам дикую боль, в глазах начали оплавляться оранжевые круги, и он понял, что плывет. И все же ему в какой-то степени повезло, в следующее мгновение он смог прийти в себя и чуть отклониться. Именно поэтому рука с кастетом, которой стоящий с другого бока третий попытался ударить его в висок, пронеслась мимо. Выигранного времени оказалось достаточно, чтобы Миша, улучив момент, ударил бившего коленом в пах. Тот завопил, но Миша, не обращая на него внимания, тут же развернулся, чтобы встретить еще один удар оставшегося справа крепыша. Этот удар, летевший уже ему навстречу, был таким же профессионально плотным, однако Миша, уже ожидавший его, смог в последний момент довольно легко среагировать и увернуться. И тут же, вложив в ответное движение всю душившую его ненависть, встретил крепыша страшным апперкотом. Прием получился — парень, вздрогнув, впал на раз в прострацию. Однако Миша продолжал молотить его, безжалостно нанося удар за ударом. Успокоился он лишь после того, как залитый кровью парень в полной отключке осел наконец на землю. Однако, зная, что расслабляться в таких стычках нельзя, Миша тут же обернулся — и вовремя. Тот, которого он ударил в пах, пришел в себя. Сейчас он надвигался на него, прижав к бедру руку с ножом, и только Миша подумал, что с реакцией у этого парня после его удара должно быть неважно, как тот тут же подтвердил это, выбросив вперед руку с ножом. Увернувшись, Миша встретил его прямым в лицо. Он постарался вложить в удар всю силу, и это не прошло даром: голова нападавшего дернулась, парень хрюкнул и, постояв пару секунд, завалился.

Убедившись, что нокаутированный им парень в отключке, Миша оглянулся. Лежащий рядом крепыш, судя по позе, тоже должен будет встать не скоро. Однако судорожно дышащий высокий, похоже, начал приходить в себя. Пока Миша разглядывал его, он даже ухитрился встать на четвереньки. Миша тут же пресек эту попытку — зло, с оттяжкой ударив его ногой в челюсть. Этого оказалось достаточно, чтобы высокий, так же как и остальные двое, растянулся на земле без признаков жизни.

Оглядевшись, Миша увидел: ни здесь, на стоянке, ни у светящегося поодаль входа в ресторан за это время ничего как будто не изменилось. По-прежнему, если не считать мерно поскрипывающего в кустах сверчка, вокруг не было слышно ни звука. Пригнувшись и ухватив высокого под мышки, Миша оттащил его в кусты, затем проделал то же самое с его товарищами. Сел в машину. Посидев, потрогал языком зубы — стараясь дотянуться до места, куда угодил удар крепыша. Язык тут же ощутил вкус крови. Еще поработав языком, Миша наконец с облегчением определил: один зуб шатается, но остальные в порядке. В общем, ничего страшного. Если бы он пропустил удар кастетом, могло быть гораздо хуже. Сейчас же он может считать, что отделался легким испугом.

Посидев немного, Миша наконец увидел, как из ресторана выходит вся компания. Впереди, о чем-то переговариваясь и хохоча, шли Галя и Андрей, за ними двигались остальные.

Подойдя, пятерка некоторое время постояла рядом с машиной, продолжая весело переговариваться. Миша терпеливо ждал. Наконец открылась дверца, рядом села Галя. Мише показалось, она все еще улыбалась чему-то, сказанному там, вне машины. Откинувшись на сиденье, подняла глаза вверх. Посидев так, потянулась, будто освобождаясь от напряжения. Посмотрела на него:

— Как дела?

— Ничего. — Миша старался не смотреть на нее. Впрочем, похоже, она и не собиралась его особенно разглядывать, лишь спросила:

— У тебя плохое настроение?

— Да нет.

— Ты знаешь, где наша общага?

— Не знаю. Откуда я могу знать?

— На Трифоновке. Это около Рижского вокзала. Если можно, отвези туда ребят? Хорошо?

— Хорошо. — Он по-прежнему ощущал ее холодность. Вздохнув, Галя выглянула из машины:

— Ребята, сколько можно ждать? Садитесь. Или мы уедем без вас.

Компания с шумом и прибаутками стала размещаться на заднем сиденье. Подождав, пока все усядутся, Миша повернул ключ и дал газ.

До Рижского вокзала по ночной Москве они доехали быстро.

Свернув по знаку Гали и покрутившись по лабиринту незнакомых улиц, Миша наконец по ее сигналу остановил машину. Галя обернулась:

— Ну что, братцы кролики? Счастливо. До встречи на полустанке.

— А ты? — спросил Андрей. Миша видел, как много говорит его взгляд. Этот взгляд просто умолял Галю выйти сейчас вместе со всеми.

Галя улыбнулась:

— А что я? Тебя это интересует?

Помедлив, Андрей выдавил неопределенно:

— Д-да.

— Я хочу еще покататься. А потом поеду к дяде.

Миша увидел, как Андрей взглянул на Галю. И как она усмехнулась усмешкой, означающей отказ.

— Ладно, Андрюха, выходи. — Сидящая рядом с Андреек. Лена почти силой вытолкнула его из машины. — Чао, Галек. Мы позвоним.

— Чао-какао. Нежный поцелуй всем… — Подождав, пока все выйдут из «девятки», Галя выглянула в открытое окно. Помахала рукой. Все еще отказываясь верить своим глазам, Миша увидел в зеркале: все, в том числе и Андрей, исчезли в дверях общежития. «Черт, — подумал он, — ну и дела». Выходит, он счастливчик. Нет, все же он тогда еще отказывался этому верить.

Галя сидела рядом молча, чуть закинув голову.

— Куда теперь? — спросил Миша.

— Куда… Куда, куда, куда… — Помолчала. — Знаешь, Миш, сегодня ты себя очень хорошо вел.

— Я? — Миша посмотрел на нее. — Не понял. По-моему, сегодня я себя вообще никак не вел.

— Да нет, вел. То есть ты даже себя просто потрясно вел. Честное слово. — Помолчав, вздохнула. — Слушай, ты мог бы сейчас проехать еще километров восемьдесят?

— Восемьдесят? Конечно. А куда?

— За город. Это здесь, по Ярославке. На дядину дачу. Я покажу.