Леонид Влодавец - Вист втемную

Юрка, укрывшись за косяком ворот соседнего бокса, взял на прицел проход, а Милка под этим прикрытием заскочила в «офис». Потом и Юрка перебежал туда же. Там полыхал небольшой костерчик из каких-то бумаг, а также лежал труп в бронежилете и в черной вязаной маске на голове. В углу, у разбитого компьютера, за перевернутым столом, дергался некий стонущий гражданин в изодранной осколками камуфляжке.

Таран выволок раненого из угла и хрипло рявкнул:

— Где Седой?

— Ушел… — пробормотал раненый. — Все ушли… Сволочи! Седой падла! Нас подыхать оставил, а сам ушел! С чуваком одним…

— Куда ушел?

— Не знаю, не видел… Ушел, и все. А мы, дураки, остались!

— А заложники?

— Не знаю… — Раненый обмяк и застыл с открытыми глазами.

Милка сказала нервно:

— Неужели этот гад нас надул, а?

— Хрен поймешь… — проворчал Юрка. — Их одиннадцать было или сколько? Троих грохнули в тюрьме, двоих в том боксе, двоих в этом. Выходит, должно четверо остаться… Ни хрена не сходится что-то.

— Могло кого-то наверху убить, когда наши дом молотили, — прикинула Милка.

— Ладно, поверим жмуру. Значит, ушло двое. И один из них Седой, получается. Неужели он действительно всю братву здесь оставил, а сам ушел вдвоем с каким-то козлом и семью заложниками?

— Что-то не верится… — скептически заметила Милка. — Ему бы эти четверо пригодились. Вдвоем за семерыми углядеть трудно. Может этот, который только что сдох, чего напутал?

— Фиг его знает. Вполне возможно, что мозга за мозгу перед смертью заехала.

— Ты сам-то Седого в лицо хорошо знаешь?

— Знаю. Хотя век бы мне его не знать, паскуду!

— Не этот случайно? — Милка носком ботинка перевернула труп человека в маске, а потом сорвала с него вязаный намордник.

— Нет, это не Седой. У этого рожа хоть и раскурочена, но не такая совсем. Седой, блин, не то на черта похож, не то на инопланетянина… Весь в ожогах.

— А те двое? Которые на гранатах подорвались? Может, он там погиб?

— Навряд ли. Я краем глаза видел — у них волосы на голове были. И уши. А у Седого теперь ни того ни другого нету.

— Ни хрена себе! — подивилась Милка, даже поежившись, кажется. — Прямо Фантомас какой-то!

— Не иначе, они и правда всех увели отсюда, — рассуждал Юрка. — Небось он только припугнул Птицына, что будет сидеть и СОБРа дожидаться. На фига ему сдаваться и Трехпалого сдавать? Или Магомада, к примеру. В тюряге-то они на равных будут.

— Ни хрена-а! — покачала головой Милка. — Если Трехпалый сейчас в области на месте Вовы, то в тюрьме Седого просто прижмут к ногтю. Да и Магомадовы земляки такой подставы не потерпят.

— Правильно! — воскликнул Таран. — Пока наши там наверху шуруют, он постарался от них отгородиться. В 6.30 наши свалят, в 7.00 наедет СОБР. Вот в этот промежуток он и слиняет со всеми пленными.

— И через канализацию уйдет! Бензин-то уж выгорел наверняка! — горячо выпалила Милка.

— Надо люк искать! Пошли! — Таран наскоро заменил магазин, вставил гранату в подствольник и выскочил из «офиса» в проход. В гараже было тихо, создавалось впечатление, что и впрямь никого живых тут нет.

Осторожными перебежками, изредка посвечивая фонариком, добрались до того самого бокса, куда Тарана и прочих привезли сразу после похищения. Ворота были распахнуты, и луч фонаря ничего интересного не высветил. Ни живых, ни мертвых в боксе не было, «уазки»-«санитарки» тоже.

Люка, ведущего в канализацию, здесь тоже не обнаружилось. Почти все остальные боксы были заперты на висячие замки снаружи. Открытыми оставались только те, где Таран с Милкой уже побывали.

Неподалеку от пустого бокса обнаружился въезд на короткий пандус, выводивший к воротам. Юрка с Милкой поднялись по пандусу наверх и убедились, что ловить тут нечего. Раздвижной механизм ворот был сломан, а сами ворота явно выпучились внутрь гаража. Похоже, что они с внешней стороны были чем-то завалены. Кроме того, фонарь высветил три небольших зеленых ящика, горкой сложенных у самых створок. От них тянулись какие-то подозрительные проволочки, прикрученные к воротам.

— Если там тол, — прикинул Юрка, — то весь гараж, пожалуй, завалит…

— Точно, — подтвердила Милка. — Если кто-нибудь завал начнет снаружи бульдозером раздвигать — шарахнет! Пошли от греха…

Никакого люка поблизости от ворот не просматривалось, и они с чистой совестью вернулись в гараж.

— Вон тот проход, что ведет к тамбуру! — Милка указала на небольшую дверцу между двумя боксами. — Ежели правильно помню, конечно.

— Осторожней хватайся! — напомнил Юрка. — Там растяжка может быть.

— Во тебя Седой напугал! — покачала головой Милка. — Всю жизнь будешь взрывчатки бояться.

— Не бояться, а опасаться, — солидным тоном поправил Таран. — В тамбуре-то как было, помнишь?

— Помню, помню… — проворчала Милка и вдруг осеклась, увидев при свете фонаря какую-то тонкую продолговатую штучку, валявшуюся у самой двери. Нагнувшись, она подняла эту фигулинку и показала Юрке. Тарану сперва показалось, будто это обрезок какого-то короткого, но не очень тонкого проводка красного цвета.

— Видал? Это ж детонационный шнур… — пояснила Милка. — Нам такой Арсений показывал.

— Точно… — кивнул Юрка. — Значит, там за дверью не только растяжка. Может, они там еще пару ящиков тола заложили. Тут уж не отпрыгнешь…

— На хрен эту дверь! — нервно сказала Милка. — Пошли обратно, через погреб! Там хоть уж точно знаем, что можно до тюрьмы добраться и через канализацию вылезти…

— Погоди-ка! — вдруг осенило Юрку. — Вон там, в углу, чего?

— Мойка, по-моему… Душ для автомобилей.

— Во! — заорал Таран. — Их там водой поливают, верно? А вода должна стекать куда-то, верно? Как же мы, ослы, сразу не догадались?!

Не сговариваясь, они бегом побежали на мойку.

Люк отыскался быстро. Он располагался рядом с бетонной конструкцией, на которую въезжали автомобили. Более того, люк был открыт, и чугунная крышка валялась далеко в стороне от него. Однако гораздо ближе к люку лежали на боку четыре пустые железные бочки, крашенные охрой, с белыми надписями «А-93» на боках.

— Сто литров в каждой, не меньше, — заметила Милка. — Небось все туда и вылили… Столько быстро не выгорит.

Когда подошли к люку, сразу почуяли горячий, угарный воздух, выходящий оттуда. Пламени, правда, не просматривалось.

— Нырнем? — предложил Таран, на что Милка прореагировала характерным жестом, покрутив пальцем у своего бронешлема.

— Совсем, что ли, крыша поехала? Изжаримся… Этой трубе еще час-полтора остывать надо и проветриваться. Там кислорода сейчас ноль целых хрен десятых. В противогазе и то сдохнешь.

— А как же они ушли? — риторически спросил Юрка, имея в виду Седого и компанию.