Леонид Влодавец - Вист втемную

И все же Юрка вытащил из бардачка второй пистолет, сунул его под куртку — пусть полежит для порядка…

— Лучше мне бы отдал! — попросила Лизка.

— Обойдешься, — проворчал Таран, — ты уже вот так настрелялась! Теперь дай другим пострелять…

Сказать по правде, он просто беспокоился, как бы Лизка не взялась играть с этим пистолетом и не шарахнула ему нечаянно в затылок. Детеныш ведь настоящий!

Лизка особо не обиделась. Она опять задремала в обнимку с Муськиной корзинкой.

В компании с «КамАЗами» «девятка» ехала еще полчаса.

Потом грузовики двинулись влево, в направлении здешнего областного центра, а Таран — вправо, в объезд города. Теперь ему осталось меньше половины пути.

Очередной пост ГИБДД проехали без замечаний, благо опять пошел мокрый снег, который «дворники» едва успевали соскребать с лобового стекла, а гаишники предпочитали наблюдать за движением из будки, не вылезая на трассу.

Город, большой, промышленный, коптящий, размером не меньше того, в котором родился Таран, объезжали по солидной дуге. Реку по мосту переехали; как это ни странно, рыбаки сидели — пытались чего-то выловить через лунки, хотя, по Юркиному разумению, в здешней рыбе вся таблица Менделеева представлена.

Потом город с нависшими над ним сизыми облаками остался где-то позади, снежно-дождевой заряд прошел, но зато стало быстро смеркаться, и Тарану пришлось включить фары.

Вот в свете этих самых фар он и увидел в сугробе у правого кювета человеческую фигуру, копошащуюся в снегу и пытающуюся то ли махать, то ли просто шевелить руками.

— Ну, алкаш! — проворчал Юрка. — Как бы еще на дорогу не вывалился, козел!

Словно бы услышав его слова, человек, барахтавшийся в сугробе, неловко кувыркнулся на проезжую часть, и, если б Таран не сумел чуточку вывернуть и притормозить, несчастный запросто угодил бы под правое переднее колесо «девятки».

— Ну, коз-зел! — прорычал Таран, переводя дух и оглядываясь по сторонам. Если вдруг ДПС подъедет, вполне может подумать, что Таран его сшиб. Нет, вроде никого с мигалками поблизости не видно.

Юрка, наверно, мог бы со спокойной душой объехать это тело, но он вдруг подумал, что с его отцом или матерью в поддатом состоянии вполне могло бы случиться то же самое. И наверняка случалось уже, только вот находились добрые люди, которые оттаскивали их подальше от автомобильных колес.

Поэтому Таран вылез из машины, ухватил лежащего под мышки и удивился — перегаром не пахло. Да и одет был мужик для запойного алкаша слишком прилично. Конечно, извалялся в мокром снегу и дорожной слякоти, но все это была, так сказать, «свежая» грязь, а до того пальто было чистенькое, новенькое, итальянское, какие приличные бизнесмены носят или иные представители «среднего класса». И шапка около этого господина валялась не кошачья, а ондатровая. А самое главное — морда была гладко выбрита и выглядела вполне благополучно, если не считать набухающего синяка на левом глазу. Тоже очень свежего — уж в чем, в чем, а в синяках Таран был экспертом.

— Спасибо! — пробормотал мужчина, по-прежнему нетвердо держась на ногах. — Я не пьяный… Меня из машины выбросили.

Таран кое-как отряхнул плохо очухавшегося господина и усадил его на заднее сиденье «девятки», потеснив Лизавету.

— Вам, наверно, в больницу надо! — заботливо сказала Полина. — Юра, развернись, тут же город близко!

— Нет, — помотал головой обладатель синяка, — мне нужно не в этот город… И в больницу не обязательно. Меня просто газом траванули, а удар был не такой уж сильный…

Выяснилось, что выброшенного из машины мужика зовут Владлен Степанович и что он ехал в Юркин родной город. На вид ему было за тридцать пять, и в сравнении с Юркой и ее пассажирками он смотрелся очень солидным и взрослым человеком.

— Хотел поездом, — постепенно отходя от воздействия парализанта, объяснял Владлен Степанович. — Уж очень погода мерзкая. Но потом подумал, на машине быстрее будет. Время думал сэкономить… И машину-то взял ерундовую — «шестерку». Чтоб если разбить, то не жалко было. Досюда доехал нормально. И вдруг — «Ниссан-Патрол» на обгон пошел и явно меня подрезает. Я торможу, они — тоже. Чудом не поцеловались! Они тут же выскочили, я даже сообразить не успел. Подскакивают, распахивают дверь — и из баллончика в лицо! Потом выдернули — дальше не помню. Очнулся в сугробе, ноги-руки еле шевелятся, голова болит, глаз подбит… Спасибо вам, что остановились!

— Среди них такого не было, со шрамом до уха? — спросил Таран, не оборачиваясь.

— Был! — кивнул Владлен Степанович. — Он-то мне в физиономию и прыснул! И еще одного помню, с золотыми зубами. А вы их знаете?

— Они к нам тоже прикалывались, — сообщил Юрка, не вдаваясь в лишние подробности. — Но нам повезло — это еще днем было, засветло, и машины рядом проходили.

Владлен Степанович наскоро ощупал карманы.

— Бумажник вытащили, — констатировал он, — и «дипломат» вместе с машиной увезли… Сотовый унесли, конечно. Часы золотые сняли, перстень. Даже заколку с галстука…

— Хорошо еще, что в живых оставили! — пробасила Лизка.

— Да, ты права, девочка, — грустно улыбнулся Владлен Степанович, — жизнь — это главное. Хотя деньги и документы — тоже не лишнее. И вообще очень досадно. Работаешь-работаешь, трудишься-трудишься, а тут подскакивает какое-то быдло — р-раз! — и хапает!

— А вы бизнесмен? — с интересом спросила Полина. — У вас своя фирма?

— Я специалист по маркетингу недвижимости, — скромно ответил Владлен Степанович. — В риэлтерской фирме работаю.

— Понятно, — вздохнула Лизка, хотя ничего не поняла.

— А в нашем городе у вас дела какие-нибудь? — спросил Таран.

— Да, — кивнул Владлен Степанович, — небольшие переговоры с одной рекламной фирмой. Представляю себе, какое я там впечатление произведу — с синяком под глазом! Вот уж будет реклама так реклама! И все бумаги пропали вместе с кейсом… Придется заново составлять проекты договоров — ужас!

— У вас там, в городе, есть где остановиться? — спросил Таран. — А то ведь в гостиницу без паспорта не возьмут…

— Да-а… — расстроенно покачал головой Владлен Степанович, должно быть позабыв про этот нюанс. — Наверно, надо будет сперва на фирму подъехать, объяснить, что и как…

— А у них рабочий день до которого часа?

— По-моему, до семи… Думаете, не успеем?

Таран глянул на свои тайваньские: было без пяти шесть.

— Навряд ли, — вздохнул он. — По такой дороге за сто не погонишь, а нам еще только до города сто десять километров ехать. С безопасной скоростью раньше чем через полтора часа не доберемся.

— Может, мы его у моей бабушки до утра разместим? — неожиданно предложила Полина. — Отоспитесь, успокоите нервы, а утром мы вас отвезем.