Александр Белов - Бригада 16. Похищение европы

Белов молча кивнул, и Шмидт продолжил:

- В раковине на кухне валялась груда немытых тарелок, а вонь стояла такая, будто где-то под плинтусом сдохла крыса. Я быстро, как мог, навел порядок и вызвал врача. После этого сразу позвонил тебе. Надо что-то делать, Саша...

Они сидели на кухне - двое мужчин, некогда любивших одну и ту же женщину. В холодильнике стояло несколько полных бутылок, но сейчас Белов не мог смотреть на них без отвращения. Он встал и вылил водку в унитаз.

- Ну что же... - сказал Белов после недолгого раздумья. - Видимо, настало время платить по старым долгам. Я мог бы увезти ее к Ватсону, но... Мне кажется, Лайзе это будет неприятно. Она, конечно, ничего не скажет, но все же... Да и Ватсону теперь не до того. Какая самая лучшая наркологическая клиника в Москве?

- Судя по рекламе, клиника доктора Наршака, - ответил Шмидт. - Точно судить не могу, ты же знаешь, я тут нечасто бываю...

- Значит, завтра туда и поедем, - подытожил Белов. - А пока расскажи мне про Ивана.

- Иван... С ним все в порядке. Вырос на четыре сантиметра и прибавил в весе. Здоровый, как черт! Но скрипку по-прежнему терзает. Скрипит на ней все свободное время.

- Молодец парень... - с гордостью сказал Белов, и в глазах его - или это Шмидту только показалось? - появились слезы. - Знаешь, я сильно по нему соскучился, но все никак не хватает времени, чтобы проведать. Наверное, через полгода...

- А что будет через полгода? - поинтересовался Шмидт.

Белов ответил неопределенно:

- Все. Или - ничего.

Шмидт покачал головой. «Все или ничего». Знакомый лозунг. Беловский. Внезапно послышались шум и ругань. Друзья вскочили и устремились в спальню. Увиденное неприятно поразило Белова. На широкой кровати, покрытой грязными скомканными простынями, лежала Ольга. Рядом была стопка чистого белья, но Шмидт, чтобы не будить Ольгу, не стал перестилать постель.

Ольга выглядела ужасно. Лицо опухло и почернело, глаза ввалились, некогда роскошные волосы свалялись и напоминали паклю. Она кричала и пыталась вырвать из вены капельницу; врач, как мог, удерживал ее руки.

- Сукин сын! - орала она. - Сукин сын, не смей меня лапать!

Врач покраснел от натуги; было странно наблюдать, как он с трудом справляется с хрупкой женщиной. Доктор просительно взглянул на мужчин:

- Помогите мне, пожалуйста! Сейчас я сделаю укол, и она уснет.

Белов и Шмидт подошли к Ольге. Саша со страхом и болью смотрел на это прежде прекрасное тело. Ольга выглядела как развалина - неумеренным потреблением алкоголя она довела себя до пределов саморазрушения, превратившись из молодой цветущей женщины в шестидесятилетнюю старуху.

Белов подумал, что Ольга не узнает его - настолько бессмысленными были ее глаза, - но бывшая супруга вдруг замерла. Она машинально потянула на себя одеяло, словно хотела под ним спрятаться. Из глаз полились слезы.

Саша и Шмидт сели на кровать рядом с Ольгой. Белов поглаживал ее по руке и успокаивал, как мог.

- Мальчики мои... - прошептала Ольга. - Мальчики...

Доктор тем временем набрал из ампулы двухкубовый шприц и впрыснул успокаивающее прямо в прозрачную трубку внутривенного катетера. Ольга судорожно дернулась и сделала непроизвольное движение, будто что-то глотала; затем тело ее обмякло, и зрачки закатились под веки. Дыхание стало ровным и спокойным; она уснула.

Белов и Шмидт, потрясенные этим грустным зрелищем, долго сидели на кровати. Потом Саша поднялся и отправился на кухню. Шмидт поплелся следом. Они закурили. Белов выпустил дым в потолок и долго смотрел на невесомые кружева сизого дыма.

- Знаешь, - сказал он после паузы, - в этом ведь есть и наша вина.

- Да, - согласился Шмидт. - Я бы сказал более определенно: это - целиком наша вина.

- Мне кажется, - сказал Белов, - я понимаю, почему она вернулась в Москву. Она почувствовала что находится у последней черты, и приехала сюда за помощью. Как больная собака, желающая умереть у ног своего хозяина.

Шмидт задавил в пепельнице сигарету.

- Наверное, ты прав. Только вопрос в том, к кому из нас она ехала?

- А ни к кому. Просто ехала туда, где когда-то была счастлива. Дима, мы должны... Обязаны ей помочь.

- Конечно...

На следующий день Белов вызвал из клиники Наршака автомобиль, и друзья под присмотром доктора перевезли Ольгу в стационар. Она уже немного пришла в себя, но не произнесла ни слова. Напротив, старалась не смотреть на бывших мужей. Ольгу положили в уютную одноместную палату. Яков Наршак, владелец клиники, лично осмотрел ее и назначил лечение. Доктор потрепал Ольгу по руке и ласково сказал:

- Ну что вы, голубушка! Все будет хорошо, поверьте. Надо только немного потерпеть, взять себя в руки. Месяц-два, и станете как новенькая. От женихов отбоя не будет.

Ольга недоверчиво посмотрела на Наршака, потом перевела взгляд на Белова и Шмидта.

- Спасибо, - тихо сказала она. - Но мне уже достаточно - и женихов, и мужей...

Александр с Дмитрием украдкой переглянулись. Каждый из них остро ощущал свою вину: обещал сделать женщину счастливой... и не сделал.

Ольга откинула легкое покрывало и прошлась по палате. На ней была белая больничная сорочка из легкого материала. Сорочка не доставала до колен, и Белова поразили ноги Ольги - костлявые, с опухшими лодыжками и синими вздувшимися венами. Она словно почувствовала, куда смотрит Александр: горько усмехнулась и вполголоса произнесла:

- Да уж... Не красавица.

Наршак за ее спиной кивнул Белову: мол, мне пора идти. Он поднялся со стула и направился к выходу, сказав напоследок Ольге:

- Устраивайтесь. Обживайтесь. Кнопка вызова сестры - рядом с изголовьем. Если вам что-нибудь понадобится...

Ольга перебила его:

- Скажите, можно убрать из палаты зеркало?

Она показала на небольшое прямоугольное зеркало, висевшее на стене напротив кровати.

- Мне будет достаточно видеть свое отражение в ванной, - пояснила Ольга.

Доктор понимающе кивнул.

- Ваше право. Как хотите. Зеркало здесь, действительно, ни к чему. Я скажу постовой сестре, она сейчас уберет.

- И еще, - продолжала Ольга. Голос ее постепенно обретал прежнюю звучность. В нем появились металлические нотки, и Белов подумал, что на самом-то деле в жизни не так уж и много меняется. - Может, у вас там дырка на обоях... Не знаю. Давайте повесим какую-нибудь картину.

Наршак рассмеялся.

- Дырки нет, - заверил он. - Но если хотите картину... Почему бы и нет? Какую именно?

Ольга нахмурилась. Она прошлась по палате, вернулась к кровати, присела на краешек и оценивающе склонила голову набок.

- Ну... Учитывая освещение, общий фон и цвет занавесок... Я бы хотела - «Похищение Европы» Серова.

Наршак задумался.

- «Похищение Европы»? Море, бык и девушка, если не ошибаюсь? Э-э-э... Тематика вполне нейтральная. - Он понял, что проговорился, и покраснел. Естественно, если бы Ольга выбрала что-нибудь застольное, доктор обязательно бы воспротивился. Изображения пышных столов и чаш с вином в клинике не приветствовались. - Я хотел сказать, что ничего депрессивного в этом произведении не вижу. И... сочетания цветов должны действовать успокаивающе... Я не против. Очень хорошая картина.