Мэтью Рейли - Шесть священных камней

Макшейн решил отплатить исламистам той же монетой: направил самолет в их самую высокую, самую знаменитую башню.

К счастью, благодаря профессионализму работников отеля, безупречно проведенной эвакуации и оперативному реагированию на новость о приближающемся «Боинге» обошлось без человеческих жертв.

Единственная жизнь, которую отнял безумный пилот, — его собственная.

Весь следующий день небо над Эмиратами пересекали только птицы и облака: все рейсы были отложены.

Кроме одного.

Одного-единственного самолета, которому позволили взлететь со сверхсекретной военной авиабазы в пригороде Дубая.

Черного «Боинга-747», держащего курс на восток, в Китай.

Первым воздушным судном, вылетевшим через день после теракта, был частный самолет шейха Анзара аль-Аббаса, перевозивший трех пассажиров: Зоу, Лили и Элби.

За день до этого, после недолгого спора между Уэстом и Элби у ангара военной базы, было решено, что команде следует разделиться. Зоу с детьми предстояло лететь в про­тивоположном направлении: в Англию.

КИТАЙ

5 ДЕКАБРЯ 2007 ГОДА

5 ДНЕЙ ДО ПЕРВОГО ЦЕЙТНОТА

ВОЗДУШHOE ПРОСТРАНСТВО ЮГО-ЗАПАДНОГО КИТАЯ

5 ДЕКАБРЯ 2007 ГОДА

Просквозив над Гималаями, «Галикарнас» вошел в воздушное пространство Китая. Специальная черная краска и неровные многоугольные борта обеспечивали ему надежную защиту от любых радарных систем. Однако все это было не в силах обмануть более продвинутую спутниковую технику.

Вскоре после взлета Джек повернулся к двум новоиспеченным членам своей команды — морскому пехотинцу США Космосу и саудовскому шпиону Стервятнику:

—Ну что, господа! Пора предоставить вам возможность высказаться. Тема — тюрьма «Ксинтан».

Молодой американский лейтенант ответил вопросом:

—А вы уверены, что взяли верный курс? По-моему, вы прекрасно справляетесь и без этого парня по прозвищу Волшебник. Почему бы сразу не отправиться за камнями и колоннами? Спасая Волшебника, мы только разозлим китайцев.

—Я общался с Волшебником и читал его записи, — сказал Уэст. — Знания, которыми полон его мозг, — единствен­ное, что поможет нам выйти сухими из этого кипятка. Уже за одно это стоит вступить в конфликт с Китаем. Кроме того, есть другая причина...

—Какая же?

—Волшебник мой друг, — ответил Джек ровным голосом.

«Курчавый тоже был моим другом! И посмотрите, что с ним случилось! Боже!»

—Значит, вы рискуете нашими жизнями и репутациями наших государств лишь для того, чтобы спасти своею друга...

—Да. — Джек даже не моргнул. Он вновь увидел отрезанную голову Курчавого, лежащую в шляпной коробке... Голову близкого человека, которого он не смог спасти...

—Спасибо за откровенность, — сказал Космос. — А вы рискнули бы жизнью ради меня?

—Я вас почти не знаю, — ответил Джек. — Поймете потом, если выживете... Итак, что вам известно о тюрьме?

Стервятник развернул какие-то карты и спутниковые фотографии, полученные от саудовской разведки.

— Китайцы держат профессоров Эппера и Танаку в «Ксинтане», каторжной тюрьме четвертого разряда, рас­положенной на западе провинции Сычуань.

«Ксинтан» — специальная тюрьма, предназначенная для политических и особо ценных заключенных. Их за­ставляют прокладывать туннели и высотные пути для же­лезных дорог, проходящих в горах, — таких как Сингайско-Тибетская железная дорога, называемая «Крышей мира». Китайцам нет равных в этом деле: они засеяли рельсами и шпалами самый труднопроходимый горный район на пла­нете. Многие ветки связывают основные провинции с Ти­бетом.

Стервятника перебил Сабля, брат Винни Пуха:

— Они используют новые железные дороги, чтобы на­воднить Тибет китайскими рабочими. Хотят утопить местное население в приезжих. Это новая форма геноцида. Поточная иммиграция.

Джек окинул Саблю оценивающим взглядом — и не на­шел в нем ничего общего с Винни Пухом. Младший брат был толстым, бородатым и неотесанным, а старший — стройным, гладковыбритым и образованным. У Сабли были голубые глаза, оливковая кожа и оксфордский акцент. Классический арабский принц наших дней. Джек заметил, что сын аль-Аббаса видит в строительстве железных дорог политический подтекст.

—В любом случае, — продолжил Стервятник, — строительство железных дорог — очень опасная работа. Многие заключенные умирают и остаются гнить в бетоне. Однако Эппера доставили в «Ксинтан» не для работы, а для допроса в особом крыле.

—В камере пыток? — спросил Уэст.

—В камере пыток, — ответил Стервятник. «Ксинтан» славится своим пыточным крылом, — сказал Космос. — Последователи Фулин Гонга, возмущенные студенты, тибетские монахи — все они были «перевоспитаны», как выражаются китайцы, в этой тюрьме. Дело в том, что благодаря необычному ландшафту «Ксинтан» — идеальное место для допросов. Видите, тюрьма стоит не на одной, а на двух соседних горных вершинах, известных как Рога Дьявола. Первый, основной, корпус находится на главной вер­шине. Туда можно попасть по высокогорной железнодорож­ной ветке, ведущей прямо на территорию тюрьмы через огромные железные ворота.

—Прямо Освенцим какой-то, — сказал Каланча.

—Не совсем. Ветка не заканчивается в месте выгрузки заключенных. Она тянется через первый корпус и появляется из других ворот на противоположном конце. Затем она пересекает длинный мост, ведущий ко второму корпусу, — пыточному крылу, расположенному на другой вершине. Ветка проходит через третьи укрепленные ворота — и об­рывается. Эти ворота — единственный выход из второго корпуса.

—И впрямь Освенцим, — повторил Каланча.

—В этом смысле да, еврей, — ухмыльнулся Стервятник.

Сидящий рядом Винни Пух окатил шпиона строгим взглядом.

— Стервятник, я уважаю тебя как друга моего брата. И хотел бы, чтобы и ты уважал моего друга. Он известен как Коэн, Лучник и Каланча. Не смей называть его евреем.

Стервятник низко поклонился — в той же неторопливой, подобострастной манере, словно желая показать всю глу­бину своего раскаяния.

— Прошу прощения.

Космос нарушил неловкую тишину:

—По данным нашей разведки, в «Ксинтане» есть вер­толет-преследователь — на случай, если кто-то сбежит.

—Какой вертолет-преследователь? — спросил Джек.

Огромный и тяжеловооруженный. Из тех, с которыми шутки плохи. Капитан Уэст, говорят, что крики заключен­ных, пытаемых во втором корпусе, слышны в основном здании — а ведь между ними больше километра... Если в Китае есть место, напоминающее преисподнюю, то это вто­рой корпус тюрьмы «Ксинтан». Еще никто не выбирался от­туда живым.