Николай Мороз - Прыжок тигра

– Гончаров Анатолий Дмитриевич, сотрудник областного отдела опеки и попечительства. Прибыл по личному приказу министра Московской области с инспекцией детских учреждений.

Рыжиков и Большаков переглянулись. Большаков матюгнулся еле слышно, а Рыжиков наоборот, улыбнулся.

– Значит, инспектор? – весело уточнил он. – Который прибыл инкогнито по именному повелению из Петербурга?

– Нет, из Москвы, – не понимая, в чем подвох, отозвался Максим.

– Фамилию министра назвать можете? – наседал Рыжиков, одновременно делая рукой знак Большакову не вмешиваться.

– Конечно. Кузнецов Алексей Викторович, – выдал Максим первую пришедшую ему в голову фамилию вороватого чиновника из правительства Московской области. Она так и лезла в глаза с каждого документа, с каждой сметы, договора или сделки. Этот Кузнецов был вездесущ, как радиация, совал нос и руки во все денежные потоки и ручейки, прорывался в каждую бюджетную брешь и отовсюду уносил свою долю.

– Кузнецов? Как же, знаю такого, я лично передавал ему оговоренную сумму «на развитие», когда с его помощью выиграл тендер на федеральный госзаказ. Только Кузнецов – это министр финансов Московской области, причем бывший. Я точно знаю, что он покинул страну три года назад и обосновался то ли в Бельгии, то ли во Франции. И не понимаю, какое отношение он имеет к социалке. Так чей приказ вы выполняли, Гончаров Анатолий Дмитриевич?

Последние слова Рыжикова донеслись до Максима уже издалека, голову снова сдавило с висков, потолок и стены кладовки ринулись навстречу друг другу. Он дернулся назад, но поздно. Большаков метнулся вперед и вырвал из рук Максима пистолет, приставил его ко лбу жертвы.

– Что ты делал в детдоме? – Максим отшатнулся и врезался затылком в стену, холодный металл ствола впечатался в кожу.

– Что ты там делал, сволочь!? Говори, мразь, или… – щелчок предохранителя заглушил все остальные звуки, Максим отвернулся и проговорил, еле ворочая языком:

– Ребенка искал, девочку, дочь.

– Чью?! Чью дочь?!

– Пошел ты, – достойно ответить не получилось, но значение жеста, показанного двумя скованными руками, начальник службы безопасности понял верно.

– Анатолий, погоди! Он еще нужен! – крикнул Рыжиков. Озверевший начальник охраны нехотя отступил назад.

– Чего годить, чего? Ты что, не видишь, кто перед тобой! Глаза протри! – Максим пришел в себя от воплей Большакова. И от хорошей порции воды, вылитой ему на голову – одна из «шестерок» приволокла, наконец пластиковую бутылку.

– Вижу, – отозвался Рыжиков, – не слепой. И, обращаясь к Максиму, произнес:

– Продолжим наш разговор сейчас или позже?

– Чего тянуть, давай, спрашивай, – ответил Максим. Он вытер ладонями лицо и посмотрел влево-вправо – нет, без шансов, на крики начальника сбежался весь личный состав.

– Вы нашли то, что искали? – голос Рыжикова снова изменился, в нем звучал интерес, слишком явный для того, чтобы быть просто любопытством.

– Нет, – признался Максим, – не нашел.

– Да что ты с ним разговариваешь! Он же… – Рыжиков повернулся к Большакову и отчеканил, по слогам, как для умственно отсталого:

– Заткнись. Он останется здесь, я поговорю с ним завтра. И с тобой тоже. Прошло уже больше недели, понимаешь? И что? Где результат? Хоть какой-то… – если в начале своей речи Рыжиков был напорист и убедителен, то последние слова дались ему с трудом.

– Все, пошли, – он вышел из кладовки, безмолвные «личники» рванули следом.

– Берите его, – рявкнул подчиненным Большаков, но Максим со стула поднялся сам, остановился перед начальником службы безопасности. Ростом тот был чуть повыше Максима и крупнее, вернее, толще. Складки щек и подбородка, заплывшие жиром глазки и выпирающее пузо – все говорило о том, что этот человек давно завязал со спортом. Но двигался он легко и быстро, а вот соображал неважно.

– Руки давай, – с Максима сняли «браслеты». Он вытер рукавом мокрое лицо, и его повели – сначала по коридору, потом вверх по лестнице на второй этаж особняка. Через стеклянную витражную дверь он успел заметить во дворе огромный белый внедорожник-«молоток» с тупой мордой, украшенной решеткой. Рядом с машиной слонялись алабаи – как белые медведи возле айсберга. «Пингвинов не хватает. И бакланов. Или бакланы в Антарктике не водятся?»

– Иди, – Максима втолкнули во вторую дверь по коридору, – и без фокусов.

Максим оказался в небольшой комнате – стул, стол, на стене «плазма» и кондиционер, в углу кровать, накрытая розовым покрывалом, на окне решетки. Клетка, только для VIP-зверя. Есть санузел и даже холодильник.

– Здесь сиди, – распорядился Большаков, – еду тебе принесут. И переодеться тоже. Не знаю, на кой черт Сереге все это нужно. Я бы тебя давно пристрелил, – скрывать свои намерения начальник службы безопасности счел излишним.

– Наверное, я ему понравился, – Максим мотнул головой и зажмурился. Взглянул на собеседника и попросил:

– Будь другом, чайку, пожалуйста, принеси. Горячего, с сахаром.

– Смейся, смейся, – Большаков швырнул рюкзак Максима в стенной шкаф. – Ты хоть знаешь, кто он?

– Подожди, я сяду. Боюсь упасть, – Максим плюхнулся на отвратительно розовое покрывало. Большаков занял своей тушей весь дверной проем, буркнул что-то неразборчиво себе за спину и направился к Максиму. Остановился напротив, хотел что-то сказать, но передумал. Развернулся и пошел к двери.

– Погоди, – крикнул вслед ему Максим, – ты же меня напугать хотел! Или шокировать – я не понял. Ну, вот, я так и знал. Боюсь, что не усну от любопытства. – Дверь за Большаковым захлопнулась. Страшная тайна осталась тайной, а ее носитель орал в коридоре на своих подчиненных.

«Я бы их поубивал, чтоб не мучились» – Максим поднялся и поплелся к шкафу, взял свой рюкзак, заглянул внутрь. Все на месте, кроме денег, «грача» и документов. На шоколадный батончик, сухое печенье и початую бутылку воды никто не позарился. Он бросил рюкзак на полку и толкнул дверь в ванную, нашарил на стене выключатель и хлопнул ладонью по клавише.

– Красота-то какая, аж страшно, – осмотревшись, пробормотал он и потянулся к крану.

О чудо – здесь была горячая вода, несколько полотенец разного размера и безукоризненной чистоты, зубная паста, щетка в упаковке – все, что нужно усталому путнику.

– Как мало надо человеку для счастья, – Максим разделся, посмотрел на себя в большое круглое зеркало и включил воду. Из-под душа его сейчас не смогла бы выгнать никакая сила. Водные процедуры закончились минут через сорок, а в шкафчике над раковиной обнаружилась аптечка. Антисептики и анальгин сотворили чудо – Максим с трудом помнил, как добрался до кровати, сорвал и сбросил на пол тошнотворного цвета покрывало, упал ничком и завернулся в одеяло. Как пережившей долгую засуху амфибии нужно время, чтобы ожить под тропическим ливнем, так и ему сейчас нужен был сон, только сон.