Дмитрий Щербаков - Нимфоманка

— Ясно… — скривились парни.

— Вот и хорошо. Ваша верность, таким образом, мне гарантирована. Жить переедете туда, куда скажу.

— Это еще зачем? — процедил сквозь зубы Север.

— А затем. Я ведь не зря разыграл спектакль с вашим расстрелом. Я уверен, что Тенгиз, который прятался поблизости, его видел. Он пустит слух о вашей смерти, и слух этот будет выглядеть достоверно. Кстати, Тенгиз станет первым, кого вы убьете. Сегодня же. До ночи просидите у меня, а ночью отправитесь.

— Сколько мы провалялись без сознания? — спросил Витька.

— «Расстреливали» вас вчера. Сейчас утро. У вас все готово для ликвидации Тенгиза, не так ли?

— Готово, — усмехнулся Чекан. — Только придется прежде зайти ко мне на квартиру. Зачем нам весь день сидеть у тебя?

— Чтобы вас никто не видел. И еще: Тенгиз должен быть убит как угодно, только не ножом. Север! Ведь кончать его пойдешь ты, да? Витя на подхвате? Так учти — только не ножом.

— Да понял, понял! — раздраженно бросил Север.

— Кстати, ты, Север, знаменитая личность, хотя, как я выяснил, сам об этом не догадываешься. Твоя настоящая фамилия — Зубцов. А Зубцов — легендарный бандит, наворотивший таких дел пару лет назад… Дураки думают, что ты убит. Но ты — вот он.

— Как ты это узнал, если я сам ничего не помню? — удивился Север.

— Навел справки. Кое-что сопоставил. Потряс лечившего тебя врача — как, бишь, его зовут? Павел Михайлович, ага.

— Он жив? — быстро спросил Север.

— Кто? — не понял Столетник.

— Да врач, врач! Павел Михайлович!

— A-а… Жив. Мы просто прихватили его девку, Лизку, медсестру. Пару часов подержали на конспиративной хазе. Он и раскололся, лишь бы с шалашовкой ничего не случилось. Фраер…

— И чего он тебе рассказал?

— Все, что надо. Что ты — Зубцов. Что твой организм практически не дряхлеет, что ты не оставляешь отпечатков пальцев, что тобой интересовались некие люди из провинции… Потом я лично интересовался тобой в разных местах. Ты, например, умеешь делать так, что тебя не могут опознать даже те, кто видел вплотную. Не знал?

— Не знал, — жестко усмехнулся Север.

— Так знай. Короче, ты — идеальный убийца. Мне очень подходишь. А Витя станет страховать тебя. Он — парень расторопный, никаких мелочей не забывает. Одно слово — прапорщик. Итак, договорились?

— У меня есть условие, — сказал Витька. — Отдай нам предателей!

— На здоровье! — рассмеялся Столетник. — Мне они больше не нужны. Я их вызову вечером, безоружных. А вам дам автоматы… Так мы заключили наше маленькое соглашение? Вы работаете на меня?

— У нас нет выбора, — ответил Север за двоих.

Весь день парни провели в камере. Шестерки носили им туда еду, притащили видеомагнитофон и кучу кассет. Между собой Север и Чекан почти не разговаривали и никаких дел не обсуждали — боялись подслушивания.

Столетник появился вечером. С собой он принес два коротких автомата.

— Вы сейчас выйдете из камеры, пройдете коридором и попадете в зал. Там сидят ваши друзья. Действуйте, — сказал он, передавая парням оружие.

Север и Чекан приняли автоматы, проверили их и двинулись по коридору. Юрка Клещ, Чуча, Дуду, Лысый и Игорек действительно сидели в зале.

— Привет, мужики! — мрачно улыбнулся Север, поднимая ствол. — Говорил я вам: убью каждого, кто прикоснется к моей жене. Вы не вняли. Пеняйте на себя.

Пятеро подонков ошарашенно вскочили, но две длинные автоматные очереди скосили их за секунду.

— Вижу, вы работаете быстро! — раздался от дверей зала голос Столетника. — А теперь мои парни отвезут вас в ваш район. Вот пластырь, заклейте себе глаза. Вы не должны знать расположения этого дома.

…Их высадили у «Приюта любви». Север и Чекан содрали с глаз пластыри. Машина бойцов Столетника отъехала.

— Что ты обо всем этом думаешь? — спросил Север Витьку.

— Столетник элементарно подставляет нас, — медленно произнес Чекан. — Чтобы не схватываться насмерть с Нодаром Кунадзе и всей его горской родней. Федор хочет, чтобы ответственность за истребление Кунадзе легла на нас. Поэтому и велел ни в коем случае не использовать нож. Чтобы не по воровскому обычаю.

— А мы сделаем по-другому, — подхватил Север. — Как раз ножом-то я Тенгиза и завалю. А после вчетвером слиняем из Москвы. Думаю, у Столетника скоро будет столько забот с Нодаром, что он про нас не вспомнит.

…Взяв из Витькиной квартиры все необходимое, парни позвонили Тенгизу, воспользовавшись телефоном-автоматом. Кунадзе дома не было.

— Так даже лучше, — сказал Север. — Я дождусь его.

Квартира Тенгиза охранялась далеко не столь тщательно, как жилище Вахтанга Шаликашвили. Причиной тому был сам Тенгиз. Он демонстративно презирал опасность. Единственное, что он позволил сделать в своем доме, да и то лишь уступив многочисленным просьбам жены, — провести сигнализацию. Личных телохранителей Тенгиз вообще не держал — благо дрался и стрелял профессионально.

Север понимал, что очень рискует, но шел на риск. Младшего Кунадзе следовало обязательно ликвидировать. Равнодушный к деньгам, к еде, к роскоши, Тенгиз обожал лишь одно: бесконтрольную, беспредельную власть над людьми. Убивая, пытая, насилуя, он наслаждался. Он любил всех своих женщин, истязая их; единственное исключение составляла жена. Тенгиз пил чужую боль, чужие страдания, словно эликсир жизни, набираясь сил, заряжаясь энергией, как сосущий кровь вампир. И только естественный инстинкт самосохранения да холодный, расчетливый ум удерживали его от превращения в одержимого маньяка-садиста.

План Белова был прост: забраться в квартиру, спрятаться там, дождаться возвращения хозяина и заколоть его добытой Чеканом зековской финкой. Поняв, что Столетник объявил войну, Тенгиз отправил жену и сына из города, на виллу, выстроенную тайком, специально для подобных случаев. В квартире никого не было. У Севера имелись дубликаты ключей, сделанные тем же Витькой.

Хорошо, что Тенгиз презирает кодовые замки, подумал Север, отпирая дверь. Он вошел. Тут же раздался резкий телефонный звонок. Белов ждал его: звонили охранники, услышавшие сигнал, что в квартире кто-то появился. Север щелкнул клавишей миниатюрного магнитофона, снял трубку, поднес динамик к микрофону.

— Это я пришел, парни! — прозвучат раздраженный голос Тенгиза. — Ох и надоели вы мне со своей безопасностью! Зря хлеб жрете! Я сам кого хошь по стене размажу!

— Порядок, шеф! Отбой! — отозвалась трубка. Быстро повесив ее, Север облегченно вздохнул. Магнитофонную запись незаметно сделал Чекан, напросившись недавно в гости к Тенгизу. Слава Богу, запись сработала. Но ведь могли быть всякие неожиданности…

Север осмотрелся. Его внимание привлекли два стенных шкафа. Один оказался забит зимней одеждой, второй был почти пуст. Его-то Север и выбрал для засады. Теперь оставалось только ждать.