Михаил Серегин - Батюшка. Кулак и крест

– А так и справился, – засмеялся священник и обнял мальчишку за плечо. – Спортом надо заниматься, чтобы быть сильным и бандитов не бояться!

Всю вторую половину дня мальчик ходил за священником хвостом. Наблюдал, как уважительно с отцом Василием разговаривают люди, как он во всем разбирается, даже, как ему казалось, в строительстве. Особенно поразил его своей величественностью храм. Несколько лет назад он с мальчишками бегал сюда, тайком от взрослых, но по малолетству храм его не впечатлил. По большей части его увлекали развалины как таковые, где можно лазить и играть в войнушку.

И только вечером, когда уже начинало темнеть, Олег и отец Василий добрались до дома культуры. Мальчик присел на табуретку, наблюдая за сборами священника. Его поразило облачение для службы, развешенное по комнате на плечиках. Пришлось отцу Василию объяснять, что это за одежды и для чего они предназначены. Заодно объяснил, как выглядят сами службы – красиво и торжественно.

Когда вернулись домой, а отец Василий уже понемногу стал настраиваться на него как на будущий дом своей семьи, Олег вызвался сбегать к Кузьмичу, чтобы отнести ключ от каморки, в которой жил священник. Рогов затеял праздничный ужин. Он успел сходить в магазин и даже купил для Олега крем-соды и пепси-колы. Отец Василий переоделся в спортивный костюм и принялся помогать Рогову. Поставили греться электрический самовар. И тут снаружи из-за калитки отца Василия позвали. Он вышел, увидев двух местных женщин. В дом идти они стеснялись, пришлось выходить к ним на улицу.

Смущаясь и путаясь, женщины изложили свою просьбу – освятить дом. Поговорив с ними, назначив время, отец Василий попрощался и решил постоять, подышать вечерним воздухом. Через несколько минут его внимание привлек какой-то шум из переулка и резкие детские голоса. Интуиция подсказала, что там не все в порядке.

Отец Василий поспешил на шум. Пока он шел, то понял, что за углом имела место мальчишеская драка. Он сразу подумал об Олеге, который один побежал к Кузьмичу. Предчувствия его не обманули. Олег действительно оказался в окружении троих местных пацанов. Сразу было понятно, что заводила среди них тот, что повыше. С чего там все началось, не понятно, но сейчас сыпались взаимные оскорбления и тычки кулаками.

– А твой папаша мент! – заявил высокий пацан и ткнул кулаком Олега в плечо.

– А тебе и завидно, – ответил Олег и храбро ткнул пацана в ответ.

– А че завидовать? Мент – он мент и есть.

Пока отец Василий спешил на выручку, он так и не понял, что местный пацан имел против «ментов». Скорее всего где-то нахватался презрительных слов, не понимая их сути. Больше ему Олега оскорбить было нечем. Сам же Олег держался хорошо.

– А, ну-ка, брек! – рявкнул священник, появляясь среди пацанов, как приведение.

Местные от неожиданности шарахнулись в разные стороны, не узнав в темноте в здоровенном бородатом мужике сельского священника. Олег узнал отца Василия и нахмурился. Ему не хотелось выходить из этой стычки с помощью взрослых, мальчишеская гордость не позволяла.

– Кто это у нас такой храбрый здесь? А ну-ка, покажитесь, – потребовал отец Василий. – Хороши, нечего сказать. Втроем на одного – значит слабаки! Видел я трусов, но таких..

Отец Василий специально напирал со своей психологической атакой. Он старался не напугать пацанов, а пристыдить, причем надавить именно на гордость.

– Он-то, – священник кивнул на Олега, – я вижу, не боится вас, не стал убегать. Значит храбрее вас троих оказался. А ну, брысь отсюда!

Пацаны бросились врассыпную, а отец Василий обнял за плечо Олега и повел к дому.

– Чего они от тебя хотели?

– Ничего, – буркнул мальчик. – Обычное дело, когда встречают новичка или неместного.

– Они не знали, что ты сын участкового милиционера?

Олег отрицательно покачал головой.

– Ясно. Значит, самоутверждаешься. Не хотел пользоваться авторитетом отца?

– Я их не боюсь; если что, то могу и сдачи дать, – также угрюмо заявил Олег.

– Ладно-ладно, забудь об этом.

Заводилу той кампании молокососов отец Василий узнал. Это был сын предпринимателя Косачева. Пару раз священник видел мальчика вместе с его отцом. Придется поговорить с папашей о воспитании сына, решил отец Василий. Увлекся бизнесом, так и ребенка может и упустить.

– Отец Василий, – попросил Олег, – давайте папе ничего не будем говорить, а то он начнет разбираться и получится, что я нажаловался.

– Договорились.

Отец Василий явился в усадьбу Косачева, когда еще не было и восьми утра. Предприниматель был уже на ногах.

– Отец Василий, в такую рань? – удивился Косачев. – Что случилось?

– Хотел поговорить с вами, Вадим Иванович, по неотложному делу, но боялся, что позже вас уже не найду. Бизнес – ведь дело хлопотное.

– Да, конечно, – растерянно согласился Косачев. – А что случилось?

– Ваш сын Павел дома?

– Дома, спит еще, а что? – Тут предприниматель догадался, что про сына священник начал разговор неслучайно; значит, что-то мальчишка натворил.

– Я о нем и хотел поговорить с вами. Видите ли, Вадим Иванович, делом вы занимаетесь полезным. Насколько я понимаю, мясное животноводство – вещь сейчас для района очень нужная. Да и с другой стороны, вы задумали хорошее дело. На вас ведь люди работают, значит, вы создаете рабочие места, платите зарплату, кормите многие семьи... Дай бог, сами разбогатеете, значит, будет возможность и сыну хорошее образование дать.

– Ну, как бы, конечно, – еще больше растерялся Косачев и окончательно покраснел.

– Только сына вы можете потерять. И получится, что все ваши труды пропадут зря. Уверяю вас, если с сыном у вас будут проблемы, то и вся остальная жизнь будет не в радость.

– Да что случилось-то? – не выдержал предприниматель.

– Компанию сколотил ваш сын, верховодит в ней. Все бы ничего, если таким образом лидерские качества закладываются. Только вот поведение его перестало быть безобидным. Вчера поздно вечером они в селе остановили в переулке двенадцатилетнего мальчика и пытались избить его. Если бы я не вмешался, то неизвестно чем бы все кончилось.

– Простите, отец Василий, – засуетился Косачев. – Может, вы в темноте не разобрались, может, не так все было?

– Все так, к сожалению. Я все видел и слышал. Самое страшное, что это был не мальчишеский спор или разборка из-за того, кто чего сказал или сделал. Нет, там все было хуже. Мальчик оказался не местный, вот за это его и хотели избить. Чтобы, так сказать, не топтал чужую землю. А мальчик этот оказался сыном нашего участкового, приехавший в гости к отцу из города.

– Этого мне еще не хватало, разборок с участковым! – Розовое румяное лицо Косачева сделалось озабоченным и немного испуганным.