Сергей Зверев - Встречная полоса

– Пошел вон! – Дважды повторять не пришлось, коллектор поскакал через ступеньку вниз, оступился, вскочил на ноги и исчез. Мужик в красной футболке подошел к окну, посмотрел вниз, потом по очереди на Стаса и Романа.

– Охренеть… – Он ладонью вытер кровь с подбородка и спросил:

– А вы кто?

– Мимо проходили, в подъезд погреться зашли, – ответил Роман.

Стас кивнул, присел на корточки и принялся подбирать листки с подписями и печатями.

– Понятно. – Рыжий открыл дверь квартиры и предложил: – Заходите. Меня Михаилом зовут.

– Очень приятно. – Стас собрал с пола затоптанные в драке бумаги, вошел в квартиру следом за хозяином.

Высоченные потолки три с половиной метра, огромные окна, коридоры, комнаты – не квартира, а лабиринт. Особенно Стаса поразило роскошное арочное окно со стеклопакетом. Общая площадь квартиры метров сто или больше плюс лоджия, а еще дубовый паркет – роскошь «сталинского» дома во всем ее великолепии. Неудивительно, что банк спит и видит, как заграбастать это гнездышко в центре Москвы. Огромные комнаты забиты старой мебелью, фотографиями, и куда ни глянь – везде книги: в шкафах за стеклянными дверцами, на подоконниках, на столах… Даже на кухне, где и собрались все после того, как за гостями захлопнулась дверь. Стас, устроившись у окна, рассматривал двор элитного дома напротив. Красиво, чисто, строго – настоящая крепость, такую с налета не взять, даже пытаться не стоит. Роман устроился на мягком табурете, привалился спиной к стене, Михаил переоделся – вместо заляпанной кровью футболки натянул безразмерную рубашку в синюю клетку.

– Рассказывай, – попросил его Стас, – как обгонял, как подрезал…

Михаил усмехнулся, скривился от боли в разбитой губе и рассказал:

– Квартира моей матери. Полгода назад мы вместе с братом делали здесь ремонт. В дверь позвонили, Лешка пошел открывать, раздался выстрел. К счастью, все обошлось – пуля застряла в металлической двери, Лешка успел ее захлопнуть. Я вылетаю, Леха дверь держит, а с площадки кто-то ломится и орет. Не по-нашему. – Михаил глотнул из чашки холодной воды и продолжил: – Потом раз – дверь настежь, я Лешке ору «Ложись!», он на пол, я через него к двери. Еле успел эту мразь черную по башке отоварить, он травмат выронил и рядом с Лешкой свалился. Я пистолет беру, а он под боевые подшаманен. Ну, ментов вызвал, «Скорую». Пока ехали, черный этот подох, уже коченеть начал. Вынесли, протокол составили. Лешка цел, матери решили ничего не говорить.

– Чем отоварил? – поинтересовался Роман.

– Монтировкой, – вздохнул Михаил и осторожно кончиком пальца коснулся разбитой губы. Стас усмехнулся про себя и снова посмотрел вниз. В ранних сумерках двор элитного дома осветили красивые круглые фонарики, там тепло, уютно и спокойно, как на тропическом острове.

– Прошло дня три или четыре – Лешка звонит. Приехали, говорит, менты, тебя ищут. Потом понеслось – уголовное дело по факту превышения самообороны, вызовы к следователю, намеки всякие и прочее. Я тогда не сообразил, доказывал им что-то, законы цитировал, правду искал, короче.

– Нашел? – Стас отвернулся от окна, прислонился к теплой батарее.

– Да, – поморщился Михаил, – еще как нашел, аж два раза. Первый – после того как мне следователь прямо в кабинете сумму назвал, а второй – когда родственники этого Рамазана прикатили. Всем аулом, не меньше. Тут в подъезде не пройти было, мать чуть не померла со страха. В общем, сошлись мы с ними на том, что я им моральный ущерб компенсирую, а они мне дырку в двери простят. Не рассчитал мальчик, плохо его в горах учили, старейшины не доработали. Сторговались, а денег нет, ждать никто не хочет, следователь тюрьмой пугает. Я тогда кредит взял, утром с паспортом в банк пришел, в полдень с деньгами вышел. Удобно. – Михаил выругался негромко и поставил кружку на стол.

– В «Московском кредитном» брал? – уточнил Роман.

– Ну да, будь он неладен! На три месяца. Зато и дело закрыли, и родственники придурка того отстали. Я деньги достал, банку всю сумму в два захода отдал. И бумажки все собрал, как дурак! – Михаил с досадой треснул кулаком по краю мойки и продолжил, уже спокойно: – А потом звонит мне из банка какая-то овца и заявляет: вы сроки пропустили, кредитный договор банк в одностороннем порядке пересмотрел, и вы должны еще столько же! Нормально?

Взгляд светло-голубых глаз по очереди остановился на каждом из гостей. Роман промолчал, Стас улыбнулся неопределенно. Эстет, ценитель пения и прочих чудес природы господин Огарков не брезговал банальным грабежом оказавшихся в трудной ситуации людей.

– Уроды! – произнес Стас, и Михаил яростно закивал в ответ:

– Еще какие! Я в банк с разборкой, ведут меня в какой-то кабинет, а там педик в розовой рубашечке мне заявляет: ваш долг варьируется от пятисот тысяч до полутора миллионов рублей. И что я должен начать погашение долга немедленно, и только сам банк имеет право решать, когда он будет погашен окончательно. Я ему бумажки под нос сую – выплачено все, глаза разуй! – Михаил умолк, уставился в темное окно.

– И что? – хором спросили заинтригованные гости.

– Охрану вызвал, – горестно проговорил Михаил, – а я, чтобы с ними по кредиту расплатиться, дачу матери под Москвой продал. Хороший дом в хорошем месте, – Михаил вздохнул тяжело. – И маме до сих пор не сказал. Она так ничего и не знает. У нее с сердцем проблемы, волновать нельзя, – пожаловался Михаил, помолчал и снова оживился: – Потом суки эти банковские названивать начали каждый день – то мне, то Лехе. Потом первый раз пришли имущество описывать, второй – я их предупредил. И вот сегодня третий раз пришли.

– И еще придут. – Стас смотрел за окно на подсветку элитного дома.

– Придут, – эхом повторил Роман, – обязательно.

Михаил уставился на гостей, открыл было рот, но из коридора раздался щелчок замка.

– Лешка приехал. – Михаил бросился в коридор, оттуда послышались приглушенные голоса. Стас услышал, как негромко стукнула дверь комнаты.

– Вот так и живем, – подвел итог вернувшийся к беседе Михаил, – он с матерью здесь, а я в отцовской квартире.

– Один? – Вопрос заставил Михаила загрустить.

– Да, сейчас один, – нехотя ответил он. – Жил тут с одной почти два года. Расстались… – с грустью в голосе закончил он.

Стас вышел в коридор, посмотрел на себя в огромное старое зеркало в бронзовой оправе. Стоит тут, поди, со времен постройки дома, еще до войны. Мутное, кривое, сколько народу в него смотрелось – даже подумать страшно. А теперь его очередь пришла, то ли человека, то ли тени. Хотя бесплотные сущности в зеркалах не отражаются. Значит, поживем пока, есть у нас еще земные дела. Из-за двери несся грохот автоматных очередей, крики и бравурная музыка – компьютерная битва была в самом разгаре.