Сергей Зверев - Банда в законе

В фойе молодая сестричка, хмурясь, писала в большой книге.

– Здравствуйте, красавица! – Хабаров выдал самую обаятельную улыбку. – Могу я вас побеспокоить?

– Разумеется, – девчонка, оторвавшись от письма, улыбнулась в ответ, – мы всегда рады новым клиентам. То есть… – она покраснела, – не в том смысле, не рады! То есть… рады, но… – сестричка с мольбой смотрела на Стаса.

– Я все понял. Вы рады помочь, но не рады, что люди болеют. Похвально.

Она кивнула.

– Чем могу вам помочь?

– Мне бы друга навестить, Трофимова, Михаила Александровича… Можно?

– Да, конечно, у нас нет приемных часов: с 10 до 18 – пожалуйста. Палату знаете?

– Нет, его вчера вечером привезли, с сердцем… Подскажете?

– Минутку, – она взяла компьютерную мышку, несколько раз щелкнула. – Вот, Трофимов: 22-я палата, люкс. Второй этаж, налево – только бахилы возьмите, в ящике, и халатики там, на крючках, висят.

– Все понял. Сделаю.

– Так, Марина! – Грозный голос прозвучал над самым ухом. – Я что сказала делать? Писать, а не болтать с посетителями! Мужчина!

Хабаров обернулся: перед ним стояла женщина лет сорока, в белом с красным крестом головном уборе и белом халате. Когда она заговорила с ним, ее голос сразу потерял силу:

– Добрый день! Марина у нас стажер, пока учится… Я Светлана Константиновна. Вы по делу?

«Во-от, это похоже на крутой сервис!»

– Да, навестить друга, Трофимова…

– Михаила Александровича? Добрейший, скажу вам, человек! Такая беда… – женщина сокрушенно покачала головой. – Такой молодой!

– А что, с ним вообще… плохо? – Стас пропустил мимо ушей «добрейший»: за деньги здесь даже Сатану удостоят подобным эпитетом.

– Как вам сказать… Левая сторона парализована, сердце работает с перебоями плюс какой-то неизвестный вирус…

– Что за вирус? – Хабаров удивился. – Вроде здоров еще недавно был!

– И мы так думали – Михаил Александрович регулярно проходит обследования, а тут, откуда ни возьмись, такая напасть.

– Вы врач? – Хабарову показалось странным, что администраторша так хорошо осведомлена. – Может, мне лучше с доктором поговорить?

– Я врач. Здесь, на ресепшн, дежурим посменно – иногда родным не терпится узнать о состоянии больного, так мы сразу и отвечаем на все вопросы, – женщина казалась недовольной, – люди имеют право за свои деньги получить максимум удобств.

– Почему-то думал, что у докторов совсем другие обязанности… – Хабаров был несколько озадачен.

– Когда я с отличием закончила медицинский, тоже так думала, – она невесело усмехнулась. – Другое время – другие правила.

– Понятно. Так что там с вирусом неизвестным? – Стас вернул тему в нужное русло. – Как он его подхватил?

– Неизвестно. Симптомы необычные, потому и не можем определить его природу.

– Какие симптомы?

– Вы врач? – она с улыбкой вернула вопрос. – Разбираетесь?

– Просто любопытно. Вдруг смогу помочь: последнее время мы часто виделись. – На самом деле он хотел проверить, нет ли симптомов у него самого. – Так какие?

– Как бы попроще сказать… Потеря цвета волосяного покрова…

– То есть? – Стас удивился. – Это как?

– Не осталось ни одного волоса, который не поседел.

Заходить в палату Хабаров не стал – передал медсестре купленные по дороге фрукты и сел в машину. Погода разгулялась, ярко светило солнце… Жизнь текла своим чередом – на первый взгляд лишенная ужаса, о котором каждый день рассказывают в новостных сводках, который, подобно урагану, может ворваться в любой дом и шутя уничтожить взращенный там мирок, вроде бы закрытый со всех сторон от напастей.

Ни одного не седого волоса… Что должен испытать человек, чтобы такое случилось? Какой запредельный, неестественный ужас, после которого невозможно есть, пить, спать – вообще существовать без дрожи?

Завел двигатель и поехал… Девочку убили, Вову убили, Лену убили, парней на «пятнашке» тоже, Трофимов в больнице; это не считая тех, кто погиб, так сказать, в массовке монзинского боя… Слишком много трупов для одной схемы! Пять миллионов – большие деньги, но ради них затевать кровавый карнавал никто бы не стал – не то время. Значит, схем несколько, и все они разом пересеклись на Трофимове, в одно время, в одном месте… Кажется, нереально – но жизнь порой выкидывает и не такие фокусы.

Прохор… Человек, который наверняка сможет ответить на пару вопросов – стоит заняться им в первую очередь. Найти через Краева – а там использовать «метод Вовчика»: Стасу он перестал казаться таким уж несправедливым.

Поглощенный мыслями, Хабаров не замечал идущую за ним бежевую «вазовскую» «пятерку». Она то приближалась, то пряталась за машинами, но не обгоняла, несмотря на то что все полосы, кроме правой, свободны. Разглядеть пассажиров невозможно – «забив» на правила, лобовое стекло наглухо тонировано.

Стас остановился, заглушил двигатель… и только тут сообразил, куда ехал: перед ним красиво золотились купола Свято-Никольского храма.

Внутри пахло воском и ладаном. Возле свечей несколько женщин в черных платках смотрели на иконы и периодически крестились. Чуть в стороне от них, поглаживая бороду, стоял священник – по виду чуть старше Хабарова.

– Дайте мне три свечки… – Стас протянул в окошечко деньги. – Это… я не очень знаю, как делать нужно… Куда их ставят, за упокой?

– Куда хочешь, – подошел священник. – Все свечи стоят для чего-нибудь: у кого что…

– Просто воткнуть, и все?

– Да, – он улыбнулся, – можешь имя произнести, но главное, чтобы подумал о людях.

– Понятно… Я вообще-то не собирался, мимо ехал… – Стас удивлялся: впервые вот так, случайно, зашел.

– Бывает, значит, бог направил. Исповедаться хочешь?

– Нет, – он помотал головой, – не мое это!

– Зря – считай, бесплатная психологическая помощь. В себе носить тяжело, а поделишься – вроде как и жить проще…

– Что-то вы не очень… похожи.

– На кого, на батюшку? Не толстый и не сребробородый? – священник засмеялся. – Ну, может быть… Хотя богу нет разницы, как кто выглядит, – свет кто угодно может сеять.

– Свет! – помимо воли, Стас произнес с сарказмом. – Где он? Столько дерьма кругом… ой, извините! – Он покраснел. – Не хотел выражаться…

– Да ничего, вещам для того и даны имена, чтобы ими пользоваться. А кругом… Грустно, конечно, но людей прощать надо, слабые они, ведомые по жизни. Не от бога это и не от дьявола все: сами создали, теперь ищем, кого обвинить можно.

– А вроде священникам надо за вечное царство пропагандировать? – Хабаров воткнул первую свечку. – Или нет?

– Кто будет стремиться в вечное царство, если не верит даже в себя самого? Человека нужно убедить, что существуют высшие миры, высшие цели… К сожалению, MTV с убеждением справляется лучше Библии, – он невесело хмыкнул.