Сергей Зверев - Скорая десантная помощь

Проходя мимо сосредоточенных, молчаливых ополченцев, женщины осеняли их крестными знамениями и шептали слова молитв. Девушки, наслышанные о русском военном, который взял на себя руководство обороной их села, находя его взглядами в толпе мужчин, о чем-то шушукались, лукаво пересмеиваясь меж собой. Молодость есть молодость…

Когда наступили настоящие густые сумерки, четверка парней во главе с Драгутином отправились в засаду, унося с собой тяжелые сумки с бутылками бензина. Сам Драгутин был вооружен автоматом, у прочих на плече болтались охотничьи ружья и короткоствольные итальянские карабины времен Второй мировой. Лавров строго-настрого предупредил всех четверых, чтобы зря не бравировали, не лезли на рожон и работали только из укрытия.

Ближе к полуночи на первую линию обороны он лично повел шестерых ополченцев, оставив остальных в резерве под началом Боджена, что тот воспринял несколько болезненно – почему это он должен отсиживаться в тылу? Но, понимая, что споры тут только во вред, безропотно подчинился.

Команда, сидевшая в засаде, уже потеряв надежду дождаться врага, в первом часу ночи неожиданно услышала приглушенный гул автомобильных моторов. Вскоре где-то на другой стороне балки, меж листвы, блеснули притушенные фары, и на гать один за другим выехали два грузовика с брезентовым верхом. Затаившись, ополченцы ждали, когда албанцы будут на середине топи.

В нужный момент все четверо разом зажгли фитили на горлышках бутылок, и еще через мгновение обе машины заполыхали, охваченные пламенем. Ошеломленные этой внезапной атакой, боевики взвыли и, давя друг друга, кинулись спасаться кто куда. А бутылки все летели и летели, после чего ночную тишину прорезал рокот автоматной очереди, и раздались резкие хлопки ружейных выстрелов. Несколько опомнившись, албанцы открыли по дерзнувшим на них напасть шквальный автоматный огонь.

Вопреки инструкции Андрея – дав очередь, сразу же уходить, не ввязываясь в бой, парни чуть промедлили, и это тут же повлекло серьезные последствия. Когда четверка уже поднималась по склону, прицельная автоматная очередь албанца срезала наповал одного из них и ранила другого.

Подхватив своих товарищей, Драгутин и его напарник побежали, насколько это было возможно, в сторону первой линии обороны. Когда они, тяжело дыша и обливаясь потом, подбежали к укрытиям, Лавров все понял с первого взгляда. Он ничего не сказал Драгутину, лишь укоризненно покачал головой. Тот стоял перед ним, свесив голову, как провинившийся школьник. Но Андрей не собирался заниматься нравоучениями и раздачей упреков. Поручив двоим пожилым ополченцам отнести раненого в тыл – убитому уже ничего не было страшно, и тот мог полежать здесь, Драгутину и его напарнику Лавров приказал занять места выбывших.

Оправившись от первого шока, албанцы, теперь уже пешим порядком, ринулись следом за скрывшимися в ночи «сербист субхуман» (сербскими недочеловеками), горя желанием немедленно схватить их и подвергнуть самой жестокой казни. Однако всего в километре от балки они неожиданно наткнулись на плотный ружейный и автоматный огонь, обрушивший оземь сразу нескольких боевиков. Двое из упавших были тяжело ранены, трое убиты наповал. Прочие тут же залегли, суматошно молотя из автоматов, сами не зная куда.

Вне себя от ярости, главарь боевиков, именовавшийся своими подчиненными Уйкьи Вьетьёр (Старый Волк), приказал двум отделениям обойти позиции сербов с флангов и уничтожить их всех до единого.

Но едва те двинулись в обход, сербы, словно лишившись рассудка, вдруг демонстративно поднялись во весь рост из своих укрытий. Издав ликующий вопль, албанцы, не жалея патронов, из всех стволов начали поливать сербские позиции потоками свинца.

И лишь несколько мгновений спустя до них вдруг дошло, как ловко их обманули, подставив под пули специально изготовленные чучела. Зато сами сербы, ориентируясь по вспышкам выстрелов, получили возможность вести прицельный огонь, в результате чего еще семеро боевиков получили ранения, три из которых оказались смертельными.

Поняв, что они имеют дело с хорошо подготовленной обороной, главарь приказал своему отделению залечь и накрыть позиции сербов ручными гранатами, тогда как прочие, пригнувшись, охватывали живыми клещами невидимые в темноте позиции ополченцев. Но Старому Волку было невдомек, что те уже успели оставить эту линию обороны и, захватив с собой убитого, бесследно скрыться в ночи.

Раздирая темноту в клочья яркими, слепящими глаза вспышками взрывов, болезненно бьющих спрессованным воздухом по барабанным перепонкам, под аккомпанемент визга разлетающихся осколков, туда, где только что лежали защитники Трешньи, упало не менее двух десятков гранат. И сразу же следом, с трех сторон, на сербские позиции черными коршунами ринулись боевики, жаждущие только одного – убивать, убивать и убивать. Но… Внезапно опять прогремели взрывы, сопровождаемые воплями и стонами тех, кто оказался по соседству с заложенными перед укрытиями ополченцев самодельными минами. Несколько человек, вопя и охая, покатились по земле, взывая о помощи. И хотя на сей раз маломощными взрывными устройствами убит никто не был, еще пятеро боевиков вчистую выбыли из строя.

Обнаружив, что сербов и след простыл, Старый Волк от досады и переполняющей его злости едва и в самом деле не завыл по-волчьи. Он не мог понять, что вообще происходит. Как так могло случиться, что сербы узнали о рейде, готовящемся против них? Кто научил этих «сербист субхуман» таким военным хитростям, которые позволили им, толком еще и не вступив в настоящее боестолкновение, вывести из строя в виде убитых и раненых почти треть личного состава боевиков? Ферр! (Черт подери!) Если так пойдет и дальше, то у Старого Волка от имевшихся изначально двух взводов вообще ничего не останется!

Рядовые бандиты, огорошенные столь оглушительной неудачей, заметно сникли и приуныли, от их прежнего боевого настроя не осталось и следа. А ведь как все здорово начиналось! Направляясь сюда, они уже заранее видели себя победителями, усеявшими сербское село трупами мужчин, видели зарево пылающих домов и отчаянные крики несчастных женщин, ставших добычей ликующих победителей.

Неожиданно главарь ощутил сомнение в успехе всего этого рейда. Не лучше ли отступить, пока не поздно? Но постоянно находившийся рядом с ним человек, именуемый коротко и внушительно – Сэр, которого в бригаде Старого Волка все знали как некую особо важную персону, имеющую неограниченные полномочия и личные контакты с самим Хашимом Тачи, оборвал его раздумья жестким, едким замечанием:

– Что, знаменитый Уйкьи Вьетьёр решил поджать хвост? Не получится! Этот русский шпион мне нужен любой ценой. И ты сейчас пойдешь и заставишь сербов его отдать. Даже если со всех, от мала до велика, придется заживо содрать шкуру. Понял?