Сергей Зверев - По следу каравана

Поднявшись на свой этаж, он вдруг увидел покореженную дверь квартиры Роксаны и еще не совсем высохшие капли крови, впитавшейся в керамическую плитку. Стало ясно: тревогу он ощутил неспроста. Андрей позвонил в дверь ее соседей и, услышав чье-то встревоженное: «Кто там?!», ответил:

– Ваш новый сосед. Что случилось с Роксаной?

– Вы из сорок пятой? – робко выглянув из-за двери, спросила пожилая тетка. – Часа два назад пришли какие-то двое в масках, ногой выбили дверь и ударили ее ножом. Два раза – в живот и в грудь. Она когда стала звать на помощь, я выглянула и крикнула, что звоню в милицию. Они, видать, струсили и убежали. Ее «Скорая» увезла. Врач сказал, что может и не выжить.

– А вы не знаете, куда ее увезли? – нахмурился Лавров.

– А вам это зачем? – вновь насторожилась женщина.

– Ну, скажем, вдруг ей чем-то надо помочь? – Андрей развел руками. – Мало ли чего? Кстати, вот возьмите тысячу, кого-нибудь из здешних мужиков наймите, пусть ей дверь восстановят, а то, пока она в больнице, чтобы ее квартиру по ночам не разнесли.

Вид синевато-зеленой бумажки сразу же настроил тетку на доверительный лад. Закивав, она вполголоса сообщила:

– Во вторую городскую ее отвезли. Это на троллейбусе всего несколько остановок. Да люди вам там скажут...

...Врач, к которому подошел Лавров, некоторое время изучающе рассматривал визитера. Сообщив, что потерпевшая все еще в тяжелом состоянии, он добавил:

– Мы к ней сейчас никого не допускаем, даже милицию. А вы кто ей будете? Знакомый? Ну... Зайдите денька через два. Если выкарабкается, увидитесь.

– А я ей чем-нибудь мог бы помочь? Ну, скажем, кровь сдать? У нее группа и резус какие? – Андрей вопросительно посмотрел на врача.

– Группа четвертая, резус положительный, – врач смотрел на него с уважительным любопытством. – Если есть желание – помогите. Кровь ей сейчас нужна – у нее кровопотеря чуть ли не пятьдесят процентов. Идемте!

...Оставив для Роксаны номер своего сотового – вдруг, когда она придет в себя, ей еще понадобится какая-то помощь? – он отправился к себе на квартиру. Немного саднил сгиб левой руки, откуда из вены только что взяли кровь для переливания. Лавров стоял в троллейбусе и, держась за поручень, молча смотрел в окно. После визита в больницу он окончательно решил разделаться с Быбой, что называется, по полной программе.

Когда он подходил к дому, на улицах уже начало смеркаться. Андрей легко, на одном дыхании взбежал на свой этаж. К его удивлению, дверь квартиры Роксаны была уже и восстановлена и закрыта. «Оперативно работают здешние умельцы. Молодцы!» – отметил он, входя к себе. Плотно перекусив, чтобы восстановить силы после сдачи крови, Батяня начал собираться. В купленную по пути к дому небольшую дорожную сумку положил свой камуфляж, черную маску, берцы, тонкие кожаные перчатки, прибор ночного видения. Вспомнив про нож, изъятый у бандита с несколько странным «погонялом» Нарзаша, он тоже на всякий случай положил его в сумку.

В завершение всех этих процедур, побрившись и надев костюм, Лавров придирчиво поглядел на себя в зеркало в прихожей. Все было как надо – смотрелся он вполне цивильно, даже с некоторой претензией на вальяжность лондонского денди. В нем сейчас едва ли кто бы мог заподозрить спецназовца, направляющегося проводить серьезную разборку с криминальным дельцом, итогом которой – теперь уже определенно – тот становился кандидатом в «постояльцы» городского морга.

Как доехать до Мельничного, Андрей выяснить уже успел. Поэтому, никого не расспрашивая, он дождался нужной маршрутки и отправился в сторону «заповедника» местных богачей. Менее чем через полчаса езды по городским улицам «Газель» с «шашечками» помчалась через пригороды. Выйдя у края одноэтажного сектора, где высилась, поддерживаемая колоннами, плоская крыша АЗС, он пешком направился в сторону длиннющей бетонной стены, из-за которой в сумерках виднелись крыши небедных коттеджей. Асфальтированная дорога шла параллельно ограждению коттеджного поселка, огибая ее и уходя куда-то на северо-запад. Уже оголившиеся кроны деревьев покачивались под порывами студеного вечернего ветерка.

Окинув взглядом через бинокль крыши поселка, Андрей увидел на ближайшей к нему силуэт раскинувшего крылья орла, искусно сработанного из оцинкованного железа. Кроны деревьев, росших вдоль ограждения, маскировали этот шедевр жестяного рукоделия, и поэтому лишь бинокль позволил разглядеть его на фоне вечернего неба. Остановившись вроде бы для того, чтобы завязать шнурок, едва поблизости не стало заметно машин, Лавров сошел с дороги и направился к ограждению. Но, заметив огни фар, поспешил укрыться за оказавшейся по пути плотной купой облетевших кленов. Впрочем, из промчавшейся в этот момент «Шкоды» с яркими «ксенононками» его едва ли кто мог бы заметить.

Не теряя времени, Лавров добежал до стены и, оглядевшись, достал из сумки камуфляж и берцы. Переодеться хватило пары минут. Сложив костюм в сумку и замаскировав ее опавшей листвой, он натянул перчатки и поднял из мусора старую, гниловатую колоду. Прислонив ее к стене и придерживаясь руками за торчащие вверх арматурные прутья, Андрей приподнялся над верхним краем плиты и внимательно оглядел открывшуюся перед ним панораму. Между стеной и ограждениями отдельных усадеб метров на пятнадцать в ширину тянулась придирчиво выкошенная полоса отчуждения.

Участок, в центре которого высился особняк Быбы, был огорожен крашенной в синий цвет, окантованной уголком «ахтыркой». За ограждением участка темнели осыпавшиеся яблони и груши, скорее всего, посаженные прежними хозяевами. Судя по их запущенности, новый хозяин к тому, что росло и цвело, был равнодушен. Между ограждением быбинского участка и соседнего, огороженного плотно подогнанной оструганной доской, имелся узкий проход, заросший бурьяном.

Поскольку уже успело основательно стемнеть, Андрей включил прибор ночного видения и, перебравшись через стену, по проходу между участками осторожно направился в сторону улицы, куда выходили фасады этого ряда домов. К его досаде, во дворе виллы Быбы, напротив роскошного стеклянного вестибюля, стояли две дорогие, сверкающие полировкой иномарки. Это означало, что у Бармиханова в доме, вполне возможно, находились гости. Было ясно, что даже пробравшись внутрь, Батяня едва ли что сможет сделать из задуманного. Как рассказала Роксана, Бармиханов жил один, без семьи. Прислуга имелась, но в те дни, когда к нему приезжали некие особые гости и когда он развлекался с жертвами своих педофильских пристрастий, она в коттедже отсутствовала. Кто же у него сейчас?

Будь у Лаврова автомат, он наверняка изыскал бы вариант того, как «поставить на уши» всю эту публику в лице отмороженного извращенца Быбы и, скорее всего, подобных ему гостей. Но сейчас он был безоружен, если не считать ножа, позаимствованного у Нарзаши. И что же теперь делать? Уйти назад, что называется, не солоно хлебавши?