Сергей Зверев - Киргизия. Спасти резидента

Поэтому он предпочел действовать по заранее разработанному плану: заманить десантников на перевал, к Воротам Шайтана, и уничтожить их в узком проходе.

Пишкергарх был любимым детищем Мансурова, но его жителям он не доверял. И тому были достаточно веские причины, главной из которых являлась жестокая публичная расправа над несколькими старейшинами кишлака и их семьями. Вина казненных заключалась в том, что они, не желая подчиняться Мансурову, но и не имея возможности противостоять ему своими силами, снарядили делегацию в Бишкек. «Ходоков» перехватили в двадцати километрах от кишлака и убили.

А потом Мансуров приказал выбрать крайних и учинить над ними расправу. Трупы долго валялись на главной площади, распространяя зловоние. По большому счету разоблачений Аман не боялся. Его жестокость при расправе над жителями кишлака была направлена совсем на другое: подавить у них даже мысль о том, что его, великого Мансур-раиса, можно не слушаться!

После этих казней некое подобие «порядка» было восстановлено, но спокойствия Мансуров не испытывал. Зная мстительность киргизов, он постоянно ожидал, что при первой же возможности мирные с виду жители могут взбунтоваться.

К Воротам Шайтана Мансуров и его люди вышли более чем на сутки раньше того момента, когда по расчетам криминального главаря там должны были появиться разведчики. Времени для организации засады было вполне достаточно. В кишлаке Капчагай, который, как и Пишкергарх, принадлежал Мансурову на правах вотчины, боевики запаслись провизией и водой на двое суток.

– Рашид, – позвал Мансуров предводителя экстремистов. – Я хотел бы устроить русским встречу здесь. Ты опытный человек, займись этим.

Рашид, молодой бородатый мужчина, узбек по национальности, кивнул и, осмотревшись, начал отдавать отрывистые команды.

Мансуров, сидя на камне, с удовлетворением наблюдал за этим.

Прежде всего Рашид разбил пятнадцать уцелевших человек на три партии, по пять бойцов в каждой, рассадив группы по склонам, густо поросшим арчой. С них узкий проход просматривался как на ладони, при этом самих нападавших видно не было. К тому же у них было достаточно места для маневрирования. Единственный имевшийся пулемет, «Ультимакс», командир боевиков взял себе.

– Мансур-раис, все готово, – доложил он. – Но…

– Что еще? – лениво спросил Аман Мухамеджанович, щурясь на солнце.

– У нас мало патронов, – тщательно подбирая слова, проговорил Рашид, опуская глаза. – Если русские успеют отойти из прохода и занять оборону, то мы долго не продержимся.

– Вот и сделайте так, чтобы они не успели организовать оборону, – жестко ответил Мансуров, не меняя позы. – Я вам именно за это и плачу.

– Люди недовольны, раис, – осторожно доложил Рашид. – Они говорят, что за такие деньги умирать не хотят.

– Передай им, что, если уничтожат всех русских, я выдам премию, – пообещал Мансуров. – Тройную! А тот, кто найдет нужные мне бумаги, получит пять премий! Иди и скажи им об этом!

– А что они должны найти? – растерянно поинтересовался Рашид, для которого уничтожение разведчиков Демидова было самой главной задачей. О том, что надо что-то искать, он слышал впервые.

– Откуда я знаю! – несколько раздраженно ответил Мансуров. Он действительно не знал, как должна выглядеть информация: будет ли это портфель с бумагами или какой-то электронный носитель. Мансуров рассчитывал на свою интуицию, которая, как он полагал, никогда его не подводила.

– Я не знаю, как это должно выглядеть, – повторил он, – но все, что вы у них найдете, принесете мне. Понятно?

Рашид поклонился, но продолжал стоять, нерешительно топчась на месте.

– Что тебе еще? – резко спросил Аман Мухамеджанович.

– Раис, а если русские найдут другую дорогу? – осторожно спросил экстремист.

Мансуров задумался. Амирхан Баграев, которого он сделал смотрящим за кишлаком, шантажируя его прошлым, обещая выдать тем, кому тот не раз перебегал дорогу, говорил, что из Пишкергарха к перевалу Кара Мурза нет никакой другой дороги, которая бы миновала Ворота Шайтана. Но можно ли было верить человеку, который не раз обманывал своих компаньонов? Правда, за десять лет, которые Баграев работал на Мансурова, ни в каких махинациях тот замечен не был. Но это вовсе не означало, что он не проворачивал их за спиной Мансурова..

– Пусть твои люди осмотрят окрестности, – распорядился босс. – Если где-нибудь есть хоть намек на тропу, пусть поднимутся выше нее. Но так, чтобы видели ущелье. Русские хитры, как лисы. Они – профессионалы, а значит, ждать от них можно чего угодно. Иди…

Экстремист с удивлением посмотрел на Мансурова, который, подобно Будде, сидел на камне, прищурив глаза, смотрел на солнце и, казалось, меньше всего беспокоился о результатах предстоящего боя.

Отойдя в сторону, он еще раз украдкой посмотрел на хозяина. Тот не спеша закурил сигару и достал из кармана пиджака заветную фляжку с бренди, медленно отпил из нее, даже не поморщившись.

«Он пьет, как неверный русак, – с пренебрежением подумал узбек. – А еще утверждает, что правоверный».

Подозвав к себе двух боевиков и одного мансуровского охранника, Рашид приказал:

– Обшарьте все окрестности. Мансур сказал, что где-то должна быть обходная дорога, – найдите ее, если она есть. И даже если нет, то все равно найдите. И еще: пусть пять человек отойдут на пару километров назад, вдоль дороги. Когда появятся русские, в бой с ними не вступать до тех пор, пока все они не войдут в «ворота». Как только с ними завяжется бой, эти пятеро должны ударить русским в тыл. Их надо уничтожить всех. Всех! До единого человека. Идите, и да поможет вам Аллах Всемогущий!

Десантники продвигались медленней, чем того хотелось бы Демидову. Во многом из-за того, что склон, по которому они поднимались, оказался довольно крутым и труднопроходимым. Кроме того, разведчики старались обходить стороной часто попадавшиеся на их пути приальпийские луга. К тому же Баграев уже после первых пяти километров начал путаться, делая вид, что плохо помнит, куда нужно идти. Никакие угрозы на него не действовали. Он добродушно и в то же время растерянно улыбался.

– Зачем ругаться? – невинно щуря и без того узкие глазки, отвечал он на матюги Демидова. – Я давно не ходил по этой дороге, вот и не помню ее. Память совсем плохая стала…

– Ты мне на память не жалуйся, – посоветовал Демидов угрожающе. – Если ты наивно полагаешь, что мы не выберемся без твоей помощи, то сильно ошибаешься…

Демидов откровенно блефовал. Он прекрасно понимал, что Амирхан им нужен, по крайней мере до тех пор, пока они не пройдут мимо Ворот Шайтана. Командиру разведчиков казалось, что, миновав этот участок, который с недавнего времени стал неким камнем преткновения во всей операции по эвакуации Лидера из революционной республики, все трудности для его группы закончатся. Дальше был вполне дружественный для России Казахстан, борт самолета, несколько часов полета и… родная база в Подмосковье.