Стивен Хантер - Мёртвый ноль

— Но вы не уверены, что это Круз?

— Нет, сэр. Но кто бы ещё это мог быть?

— Жестянщик, портной, свечник, человек с луны, Барак Обама, Майкл Джордан, Эрнест Боргнайн, Дэвид Никс…

— И вдруг кто-то таинственно убивает Дэвида Никсона? Или ты имел в виду Дэвида Эйзенхауэра?

Предположим, кто-то убил Эйзенхауэра. Мы идём на риск, доплаты не требуем, но не будет ли хуже, если оставим Эйзенхауэра в живых?

— Будет, — ответил МакГайвер. — Потому что вы дадите миру знать о своём существовании.

— Но ничто не свяжет эти тела с Рэем Крузом и афганской политикой. Местные следователи в каменном веке. Это будет для них обычной мудацкой разборкой парней из трейлерных парков. Расследование проведут местные Барни Файфы [29] Барни Файф — персонаж телесериала о провинциальном шерифе, американский Анискин. , никаких улик не будет. Мы выходим чистыми.

Молчание МакГайвера сказало Мику о том, что вождь задумался. Так что ему пока можно задуматься об остальном.

Разложить «Барретт», положить на край окна джипа, как томмиган чикагских гангстеров в 1927 м. Заполнить магазин десятком 750грановых боеголовок, летящих со скоростью три тысячи футов в секунду. Мик с большой пушкой, а за ним, пристроившись на сиденье, Клоун Крекерс со своим ночником, Тони З. за рулём.

Вырулить из-за угла на дорогу к «Арсеналу»- этому хлипкому домишке из жести. Остановиться на кратчайшей дистанции под прямым углом к фасаду, примерно в тридцати ярдах. Крекерс переключится в терморежим, глядя в ночник, а сблизи он увидит ещё больше, и даст наводку на три живых цели за алюминиевыми стенами. Он обозначит Мику места, используя окно как ориентир- «двое на одной линии в пяти футах правее от правого края, один ещё в двух футах правее от них». А может, лучше ему будет фонарём «SureFire» посветить точно на их позиции на стене?

Мик выстрелит десять раз за четыре секунды. Он может так, он способен нажимать на спуск и одновременно держать чудовищную отдачу. Пули пронзят металл практически без отклонения и расквасят тех людей словно надувные игрушки и раскидают облаками розового тумана перед тем, как те поймут что происходит.

Машина сорвётся в ночь. И хотя грохот выстрелов будет жутким, до серьёзной полиции дойдёт не раньше чем через сорок пять минут. А «Барретт» выбросит свои гильзы внутрь салона джипа, не оставив никаких улик.

Эти трое будут абсолютно мёртвыми. Никаких следов, никакой связи, никаких улик для следователей- потому что калибр.50, пройдя сквозь металл, сквозь тела и снова сквозь металл улетит далеко в поля. И не будет никаких намёков на работу хорошо экипированных профессионалов. Это мог бы быть любой ёбнутый солдат с «Барреттом», а в этих лесах их дюжины. Это территория больших стволов.

В итоге: если это Рэй Круз, то дело сделано. Если нет, это чья-то ещё проблема.

— Богьер, ты клинический идиот. Я даже не знал, что ты настолько идиот. Тебя бы в Гарвардскую университетскую поликлинику сдать для опытов, чтоб на тебе кто-нибудь Нобелевку по медицине сделал.

— Ну, будет громко, да, и грязновато, но согласись: у нас может никогда не случиться возможности для такого выстрела. Никогда. Сейчас проебём- и потом будем вспоминать и вечно себя клясть. Хер с ними, давай их вынесем!

— Запишу себе- не звать Богьера и его ёбнутую команду социопатов на свадьбу дочки. Ну давай, Мик. Надеюсь, Бог благоволит невероятной жестокости.

— Он благоволит. Погляди, сколько у него смеху с землетрясениями.

— Круз, меня зовут Суэггер.

— Я знаю, кто ты, ганни, — сказал Круз, стройный, напряжённый, словно дикарь, с ёжиком чёрных волос. Его глаза были, как и следовало, несколько экзотическими, азиатскими, но лицо оставалось белым, со слегка выступающими скулами и утончённым носом и губами. На нём были джинсы, толстовка с капюшоном, пара беговых кроссовок «New balance» и лиловая бейсболка с вороном на ней. В руке был пистолет «Беретта», но на Суэггера он не был нацелен.

— Пистолет для меня? — осведомился Суэггер.

— Нет. Это для меня. Тут много людей, которые хотели бы видеть меня мёртвым. Я буду держать эту штуку при себе всё время, если не возражаешь. Нет ничего быстрее чем пистолет в руке.

— Круз, ты говоришь как параноик.

— Это сделали пули, разорвавшие моего наводчика надвое.

— Я знаю, что такое — потерять своего наводчика. И знаю, как это может поломать тебе разум. Я был там.

— Никто не был там, где я сейчас. И кроме меня никто меня отсюда не вытащит.

Что это? Кто он?

Информация полилась на Суэггера так, что он едва стоял. Он говорил с призраком. Билл Го, мёртвый все эти годы, здесь, в безвестном городишке? Может быть. Может быть, нет. Это было не аурой, не дрожью, не покалыванием- но чем-то, что давало свой след на снегу и Суэггер понимал, что у него не хватает ума чтобы понять. Что понять? Что тут было?

— Круз, я не знаю твоей игры, но ты разворошил хренову тучу важных людей. Они остановят тебя, даже если нужно будет тебя убить. Это будет совсем неправильно, сержант. Мы можем закончить всё это сегодня и вернуть тебя в строй на следующей неделе- если ты этого захочешь.

— Ты был лучшим. Для нас всех ты был богом. Но ты не догоняешь, ганни. Если я пойду с тобой, через день- или через неделю- я буду мёртв. Они не остановятся уже сейчас. И, что бы они ни задумали, всё случится так, как и должно.

— Круз…

— Я видел отличного парня, Билли Скелтона, разорванного пополам каким-то мудаком с «Барреттом». Хаджи? Да, очень жаль, это война… но нет. Я видел их, парня с большой пушкой и его друзей- они были белые, наёмники. Я их немало перевидел. Этих парней послали чтобы убрать 2–2. Это не война, это было убийство.

— Может, русские? Может, иранские советники. Может, чечены-добровольцы. Это всего лишь кожа.

— Я говорю: это были американские домашние псы.

— Я не пытаюсь убедить тебя, я услышал. Но у меня контракт с ФБР. Скажи — и я достану мобильник, и через пару часов ты будешь под судебной защитой. Кого бы ты ни обвинил — всё будет услышано. Я работал с одним толковым парнем. Он теперь заместитель директора в Бюро, я давно его знаю. Я могу гарантировать тебе безопасность, тебя услышат и расследуют твои обвинения. Это самый лучший путь, лучшее предложение, которое ты можешь получить.

— Все говорили, что ты лучший, ганни. Я хотел бы поверить тебе, но я верю только полковнику, потому что он полностью вне системы. Ты можешь даже не знать, кто дёргает за твои верёвочки. Так что я…

В сотую долю секунды до потери сознания Суэггер увидел, что стена взорвалась внутрь в отличной демонстрации физики высоких скоростей, а массивный стальной стол, за которым сидел безмолвный полковник, отлетел так, словно весил не больше унции и впечатался в Суэггера так, что тот потерял сознание.