Сергей Зверев - Взрывной коктейль

– Ну да, в нижнем белье вышла, да, двоих грохнула. И что? Лучше было бы, если они связались с базой и подняли тревогу?

Свешников даже шутить не стал, как обычно это делал, знал, что может без церемоний и предупреждений заработать по шее, несмотря на разницу в габаритах. Получив отповедь, он слишком усердно стал заниматься пленным – привязывал руки и ноги, пытался поскорее привести в чувство, даже не пожалев лицо пленного, воды плеснул из фляжки. Батяня же не знал, что возразить старлею. Поэтому решил больше не поднимать эту тему; в конце концов Андронова поступила правильно – бесшумно устранила свидетелей и захватила «языка», тут придираться действительно не к чему. Да и невежливо это. В конце концов – должны были сами захватывать, а не ждать удобного момента или таких вот выходов в нижнем белье.

Наконец усилия капитана дали результат: пленный очнулся, заворочался в путах, стал исподлобья озираться. Вполне понимал, что живым уйти крайне мало шансов, но и помирать пока не собирался. Наградил Андронову тяжелым взглядом. Заговорил на английском:

– Кто вы такие?

Старлей отвернулась, не желая разговаривать.

Капитан, наоборот, горел желанием пообщаться. Для начала двинул в челюсть. Только потом ответил вопросом на вопрос:

– А угадай.

Пленный сплюнул кровью. Поморщился от боли, но ругаться не стал. Вполне понимал, что с ним могут сделать все что захотят. Спросил без злобы:

– Что вам надо?

Батяня вздохнул, услышав звук еще одного мощного удара по челюсти пленного. И точно такой же вопрос. Капитан мог часами так делать, пока допрашиваемые не начинали сами истошно верещать, выкладывая все свои тайны, в надежде, что хоть какая-нибудь из них заинтересует усатого мучителя и он перестанет бить по одному и тому же месту. А до вечера еще было очень много времени.

Лавров подсел поближе. Заняться было нечем. Предложил:

– Может, его сразу в муравейник сунуть?

– Рано, – Свешников надел перчатку, оберегая кожу на костяшках. – Я еще даже не разогрелся.

Пленный услышал русскую речь. Приуныл, судя по взгляду и выступившей испарине на лице. Когда в воздухе мелькнул кулак, даже зажмурился.

Свешников подождал, пока допрашиваемый сплюнет и начнет говорить. Тот поежился, он, видимо, очень много слышал о русских спецназовцах и о применяемых ими методах допроса. А оно и немудрено: вся Африка не понаслышке знает, особенно злобствующее ее население, что если появились русские, не туристы, а в тельняшках, то сельва пострадает… вернее, не сама сельва, а пострадают те негодяи, что как-то перешли дорогу интересам далекой и большой заснеженной страны.

Пленный скосил глаза на невозмутимую Андронову, вновь посмотрел на ухмыляющегося усатого мучителя. Что-то прочел в его глазах, иначе не задал бы такого вопроса:

– Вы пришли за пятерыми учеными?

Свешников опустил занесенный кулак. Расплылся в улыбке, переглянувшись с Батяней.

– Угадал, зараза.

Лавров по-английски спросил наемника:

– Где они?

– Вам их не достать…

Капитан перестал улыбаться. Занес кулак. Но пленный заговорил быстро-быстро, зная, что сейчас вновь получит по физиономии:

– Их хорошо охраняют, и вам не пробиться сквозь такую охрану. По сельве ходит очень много патрулей, тем более наш наниматель знает, что вы в джунглях. Ему вчера кто-то позвонил. Поэтому усилил все посты. Объявил за ваши головы награду. Нужна небольшая армия, да и то вряд ли в таком случае вас ждет успех – пятерых пленных запросто скормят хищникам, едва возникнет угроза их освобождения или же виллу начнут штурмовать. А то и вовсе расстреляют. Черный Барон не допустит утечки информации.

Пленный перевел дыхание, со страхом глянул на обтянутый черной перчаткой кулачище, что больше похож на молот.

Лавров призадумался. То, что противнику о них известно, не удивляло, вполне кто-то из местных мог позвонить, или же те самые два чиновника, что сопровождали их в самолете, могли продать информацию на сторону, их за это совесть грызть не станет, дело вполне привычное. Настораживало лишь одно – в случае открытого штурма пленников действительно могли скормить местному зверью. В таком случае задание будет считаться невыполненным, а это плохо. Придется с поникшей головой возвращаться в Россию, да и то если удастся вернуться живыми. Вполне можно навсегда остаться здесь.

Андронова потеряла интерес к вещам наемников, развернулась. Обратилась к пленному:

– А где их держат?

Тот пожал плечами, насколько позволяли связанные руки.

– Я не знаю. Скорее всего, на вилле Барона, больше негде. – Он покосился на вновь занесенный кулачище, принялся рассказывать подробнее: – Я все время бываю патрульным, на вилле показываюсь только раз в день, откуда мне знать, где содержатся эти пятеро? Я вообще узнал об этом только из разговоров.

Кулак капитана разжался, опустился вниз.

– А что за информацию боится упустить этот ваш Барон? – спросил Свешников.

Наемник побледнел, по-любому не хотел рассказывать, но вновь увидел, как над ним нависла реальная опасность получить по физиономии, да причем сильнее, чем в прежние разы. Вздохнул горестно:

– Поговаривают, будто Барон заставляет пленных работать над каким-то новым наркотиком. Это все, что я знаю.

Батяня поднял вверх указательный палец:

– Вот! Что и требовалось узнать! Значит, все сходится, и фирма эта подставная, и скрытая цель отправки научной экспедиции, и все прочее. Наркота. Банальная наркота.

Свешников перестал сверлить взглядом пленного. Привел те же возражения, что использовал совсем недавно, еще на подмосковном полигоне:

– Зачем ему наши? Мог бы вполне легально нанять европейских или американских ученых, и проблем меньше, и искать никто не будет.

– Может быть, кто-то из пятерых химиков работал над какой-нибудь новой формой лекарства? – предположила Андронова. – Ну, такой, что сходна по составу с этим наркотиком или же позволяет наладить его производство?

– Может, и так, – согласился Батяня. – Иначе зачем проворачивать такую мудреную комбинацию с поездкой и похищением?

Свешников привел еще один аргумент:

– А чего в таком случае их сразу не захватили? Нестыковка.

– Может, просто выжидали? – сказала старлей. – Или же наблюдали за ходом исследований этого самого интересующего их химика?

Капитан в задумчивости пошевелил усами.

– Хм… что-то в этом есть…

Все трое глянули на притихшего пленного; русский язык он не понимал, от того еще больше боялся. Вглядываясь в разговаривающих, он пытался сообразить, что с ним сделают – убьют или оставят жить. Кругом джунгли, зверье галдит, к вечеру от трех трупов даже косточек с обувью не останется, никаких свидетельств, н-да…