Сергей Зверев - Это моя война

Лунин лишь вяло улыбнулся в ответ. Лавров быстро разработал план дальнейших действий. Первоочередной задачей было оборудование наиболее удобного и скрытного места для наблюдательного пункта. На вооружении у Батяни и Лунина был не только бинокль высокой мощности, но также фотоаппараты с противопогодным фильтром и многократным увеличением, инфракрасные фильтры к биноклю и еще несколько «штучек» наблюдательного назначения. Поскольку ниже был отвесный склон, а выше – легко заметный отлог, Батяня принял решение об оборудовании наблюдательного пункта чуть правее обрыва.

Лунин занялся поиском подходящего места для установки лагеря. После непродолжительных обследований местности им было найдено вполне подходящее плато, находящееся на обратной стороне одного из пиков. Оно и не просматривалось со стороны позиции потенциального противника, и не продувалась колючими горными ветрами. Именно здесь Лунин поставил палатку и развернул мобильный пункт связи. Однако некоторые предметы, находившиеся в тюке, который так самоотверженно тащил на себе Батяня, так и остались в недрах рюкзака.

Судя по тому, как резво катилось солнце к черте горизонта, было очевидно, что скоро начнет темнеть. Было решено сменять друг друга на наблюдательном посту раз в три часа, а оставшемуся на отдых в лагере периодически выходить на волну связи с центром. Лунин стал первым дежурным по распорядку, а майор остался на три долгих часа на своей позиции. Так как открытый огонь и спиртные напитки были запрещены, приходилось согреваться всевозможными хитроумными способами. Правда, запрет на горячительные напитки давался из расчета на неподготовленных бойцов или в ситуации чрезвычайной опасности. Для опытного офицера не было ничего грешного в том, чтобы промочить глотку сотней граммов доброго коньяку. Профессионализм, как известно, вырабатывает чувство меры, и поэтому Батяня не боялся того, что он может напиться и заснуть.

Ведя постоянное наблюдение, Батяня размышлял. После той пальбы в обсерватории у него уже вообще ничего не вязалось: кто палил, зачем, по кому, что это за тарелка и кому, в конце концов, нужен весь этот бедлам?

Когда же эти штабные болваны поймут, что чем секретнее задание – тем больше информации нужно предоставлять его исполнителю? Хорошо, что вообще показали, где высаживаться надо… И еще этот спец… Он как-то очень нервно себя ведет, стремится попасть на объект как можно раньше, пренебрегает безопасностью и вообще производит впечатление никудышного бойца. О том, что Лунин – шпион, предатель или перебежчик, Лавров даже и не думал. Он слишком хорошо разбирался в людях, чтобы не заметить подобных «указок». Но с этим парнем определенно было что-то не то.

По территории обсерватории разгуливали вооруженные люди в полицейской форме. Охранники лежали здесь же, перебитые все до единого. Среди груды тел в черной спецодежде выделялись и синие халаты технологов – видимо, налетчики решили не оставлять свидетелей вообще и «вычистили» весь рабочий штат станции. Среди полицейских-оборотней выделялся один рослый непалец в военной форме безо всяких опознавательных знаков. В нем легко угадывался хунвэйбин – Махарджан Джунг, тот самый, который руководил организацией беспорядков в Катманду. К сожалению, охрана поняла это слишком поздно, за что и поплатилась «по всей строгости военного времени». Нападавшие тоже не избежали потерь: у колес бронетранспортера лежало несколько недвижимых тел в военной форме.

Если не считать ликвидацию персонала, то маоисты вели себя, на удивление, сдержанно: они ничего не ломали и не грабили. Это выглядело довольно необычно, принимая во внимание их характер. Видимо, их интересовало что-то другое… но что же? Пока это оставалось загадкой. Тем не менее Джунг выглядел вполне удовлетворенным проведенной операцией и не спешил предпринимать никаких дополнительных мер. Время от времени он переговаривался с кем-то по рации, и, после каждого подобного сеанса связи, его лицо озаряла довольная улыбка.

А между тем в аппаратной комнате перестрелка еще продолжалась. Ингрид отстреливалась от наседавших «полицейских» из кольта, умудрившись даже ранить пару бандитов. Однако перевес сил был явно не в ее пользу. Она прекрасно понимала, что с семизарядным магазином и двадцатью патронами ей не светит победа в этом бою. С нехорошими мыслями Ингрид резво отступила к лаборантской и заперлась там. Несколько человек разбрелось по коридорам аппаратной, проверяя все комнаты подряд.

Эйерс, не теряя напрасно времени, открыла стенной шкаф и достала оттуда свежий комплект традиционной мужской одежды среднестатистического непальца. Под словом «среднестатистический» стоит понимать «бедный», потому как Непал является одной из лидирующих стран по количеству населения, проживающего за чертой бедности. Ингрид быстро переоделась. Слыша, что один из маоистов приближается к комнате, девушка поняла, что промедление может стоить ей жизни. Отчаянно выдохнув, она схватила титановый кейс и изо всех сил рванула рубильник. Вся станция в ту же секунду погрузилась во мрак. Не долго думая, она врезала пару раз своим тяжелым кейсом по пульту активизации аварийной системы питания, чем обрекла обескураженных маоистов на долгие блуждания впотьмах по лабиринту аппаратного отсека.

Через пару мгновений она уже стояла возле еле заметного люка в углу лаборантской. Немного поднажав, девушка смогла откинуть крышку и с поразительной прытью запрыгнула в образовавшийся проход. Однако неудобный мужской балахон сковывал ее движения, и Ингрид пришлось довольно долго (а ведь на счету был каждая секунда!) протискиваться в миниатюрное отверстие. Как только она захлопнула крышку люка, у нее над головой раздался взрыв. «А хрен вам, красные сволочи!» – злорадно подумала Эйерс и быстрой рысью направилась к выходу из обсерватории, который находился на тыльной стороне здания.

После направленного взрыва светошумовой гранаты, вынесшего дверь в лаборантскую комнату, в помещение ворвалось несколько маоистов. От неожиданности они даже осели – ведь только что стрелявший был здесь, они явственно слышали удары каким-то тяжелым предметом по аппаратуре и хлопки, доносившиеся из этой комнаты! Оконные решетки были на месте, никаких других выходов из комнаты видно не было. Он что, сквозь землю провалился? Боевики в полном недоумении еще раз обшарили всю комнату армейскими фонариками, но так и не нашли ни одной зацепки.

– Вот дьявол! – в сердцах бросил один из них. – Ничего не понимаю. Как же так – не мог же он испариться или пройти сквозь стену.

– Пошли отсюда, кажется, этот гад все-таки смылся, – сказал другой, с вмятиной на лбу и кривым сплюснутым носом.