Сергей Зверев - Должник

Родов цедил слова в час по чайной ложке:

– Ты вот что… Я тебе не успел сказать. Насчет сроков. Я знаю, какие у тебя обычные. Но на этот раз все необычно. На этот раз я могу дать тебе лишь две недели.

Родов замолчал, как бы желая услышать реакцию собеседника.

– Я знаю, – спокойно произнес Илья.

– Что ты знаешь? – Родов даже затаил дыхание, будто Илья узнал нечто такое, что ему знать никак не следовало.

– То, что на этот раз две недели.

Родов с шумом выдохнул. И закашлялся. Как туберкулезник в порыве очередного приступа. А затем облегченно продолжил:

– Ага. Значит, «гонщик» тебе уже сказал?

«Так! А ведь не это тебя вдруг обеспокоило, – пронеслось в голове у Ильи. – А что ж, интересно, я еще мог узнать?»

– Сказал, – подтвердил Илья.

– Но кое-чего он тебе сказать все же не мог.

Илья предусмотрительно промолчал, давая возможность Родову попыхтеть в трубку.

– Две недели – это не конечный срок, – выдал после паузы Родов. – Две недели – это в лучшем случае. «Гонщик» может мне понадобиться и раньше.

– Когда раньше? – нахмурился Илья; в таком жестком режиме ему еще не приходилось работать; две недели – это уже жестко, а еще менее… пострадает качество.

– Точно не знаю. Но в любой момент я могу затребовать парня назад.

– Черт побери, – не выдержал Илья. – И вы хотите за такой срок получить специалиста?

– Хочу, дорогой. Еще как хочу. Ты и не представляешь себе насколько. И ты сделаешь это, – последние слова Родов проговорил с нажимом. – Пусть он не спит. Хотя нет. Без сна не обойтись. Тогда пусть спит поменьше. Два-три часа. А в остальное время ты его гоняй. Понял?

– Угу. Понял.

Илья хотел сказать, что загонять человека, конечно, можно. И за неделю. И за день. Только будет ли в том толк?

Но Родову было бесполезно что-либо говорить. Родов привык к тому, что его приказания выполнялись беспрекословно. И считал, что в мире нет ничего невозможного.

«Безмозглая туша», – со злостью подумал Илья. И неожиданно поймал себя на мысли, что так о своем работодателе он подумал впервые.

– Я все понял, – поспешно повторил Илья, словно испугавшись, что его мысли могут быть прочитаны собеседником.

– Я знал, что могу рассчитывать на тебя, – просипела тут же трубка. – Дерзай. И не забывай – на этот раз – с практикой…

Илья по-прежнему сидел в плетеном кресле у крыльца своего дома. Трубку радиотелефона он положил себе на колени.

Красота, которая его окружала, после разговора с Родовым не радовала глаз.

Леонид вернулся без десяти восемь. Раскрасневшийся, слегка запыхавшийся, словно бежал, боясь не успеть к назначенному времени.

Он успел. И был доволен. Мелкие капельки воды по всему телу. Мокрые волосы, плавки. И ясные, играющие озорным огоньком, синие глаза.

«Мальчишка», – в который раз подумал Илья. И в который раз тяжело вздохнул.

– Вот, – Леонид вернул доску, демонстрируя, что выполнил распоряжение своего учителя на все сто.

Илья лениво потянулся в кресле. И, глядя в сторону моря, без интереса спросил:

– Ну и как? Научился на ней плавать?

– Хы, – возмутился Леонид. – Научишься тут. Даже не думал, что на какой-то доске так тяжело удержаться.

– Как и везде. Как и в самой жизни, – нравоучительно проговорил Илья. – Держаться непросто.

Леонид поставил доску возле двери и посмотрел на Илью, как бы спрашивая – ну, и что дальше?

– У тебя десять минут. Одевайся и пойдем.

Леонид управился. Он был готов через пять минут. Черные джинсы, майка. Он оделся так, как и учитель. Чем вызвал у последнего улыбку.

– У нас время до одиннадцати, – кивнул ему Илья.

– А потом что? – Леонид насторожился, словно охотник, учуявший добычу.

Но Илья его разочаровал:

– А затем спать. У нас завтра напряженный день.

– А-а… Это… – Леонид вытащил из заднего кармана джинсов очки, ловко водрузил их на переносицу. – Ты, в общем, можешь не слишком волноваться. Насчет этих двух недель. Я, в принципе, не нуждаюсь ни в какой науке. И вообще не понимаю, какого хрена меня к тебе направили.

– Понятно, – вздохнул Илья. – Считаешь, что все умеешь.

– Я умею стрелять. И очень хорошо. И метаю ножи. Не хуже, чем стреляю.

– И думаешь, что этого достаточно?

– А что еще? – вспыхнул Леонид.

– Ты в людей стрелял? – Илья посмотрел Леониду в глаза; вместо глаз на него смотрели темные стекла очков; парень словно знал свое самое уязвимое место и старался его укрыть.

– Ну-у, – неуверенно произнес Леонид, как бы решая, что сейчас лучше сделать: соврать или сказать правду.

Что-либо решить ему не удалось.

– Значит – нет, – жестко ответил за него Илья и ругнулся про себя. – Однако считаешь, что убить сможешь, да?

– А что тут такого? – пожал плечами Леонид, будто у него спросили нечто обыденное, на чем не стоило и заострять внимание. – Нажал на спусковой крючок – и все.

– Это точно. Нажимай себе на спуск и все, – с тоской выдохнул Илья. – А ну-ка сними очки.

Рука Леонида медленно потянулась к очкам. В синих глазах застыло немое удивление.

Но Илье было плевать на глаза этого молодого парня. В данном случае – плевать.

– А теперь слушай меня внимательно… С этой минуты ты выполняешь все, что я тебе говорю, а свое мнение оставляешь при себе. Я решаю и буду решать – готов ты или нет, получится что из тебя или вообще ни хрена не получится. Понял?

Леонид молчал.

– Ничего ты не понял, – с чувством проговорил Илья. – Ладно. Пошли в кабак.

Илья выругался про себя. Эти синие глаза. Черт побери. Это было нехорошо. Если не сказать больше.

Заведение скорее походило на кафешку, чем на ресторан. Столики под открытым небом в десяти метрах от моря. За ними, около груды камней, раскинулся бар, возле которого на мангале готовились шашлыки и свежевыловленная рыба.

Между столиками дефилировала официантка. И суетиться в это время ей не приходилось. Людей в заведении было немного.

Илья с Леонидом могли в спокойной обстановке наслаждаться едой, пивом, плеском волн и тихой музыкой, лившейся из стоявших по углам стойки бара динамиков.

После двух бокалов пива к Леониду вернулось хорошее расположение духа, и он даже осмелился задать вопрос, который у него, кажется, вертелся на языке.

– Тебе многих пришлось убить?

Синие глаза так и распахнулись.

Илья неторопливо дожевал кусок рыбы и так же неторопливо ответил:

– Не помню. И не запоминаю.

– И тебе это удается? – не поверил Леонид.

– Смотря как к этому подходить, – философски заметил Илья.

– Ну, и как ты подходишь?

– Я поклонник буддизма.

– И при чем тут он? – Леонид оглянулся, словно последующий ответ не должен был услышать никто, кроме него самого; а затем, успокоенный, вновь обратил все внимание на Илью.