Сергей Зверев - Ударная война

Наконец в калитку постучался почтальон, это уже в середине третьего дня, принес письмо. Петрович прочитал, вернувшись в дом, еще раз прочитал более внимательно, потом сунул в горящую печку вместе с конвертом, проследил за сгоранием, выпрямился и сообщил Лаврову, который один из всех троих находился в этот момент в доме:

– Состав приходит сегодня в десять вечера, простоит на запасных путях четыре часа. Пятый вагон пассажирский, там, возможно, находится охрана. Предупреди своих, Андрей, пусть возвращаются из города, надо вас вооружить на всякий случай. А я пока с парой человек свяжусь, поболтаю. Да и Наталью надо известить.

Лавров припомнил ее разговор с хозяином дома, ее довольное выражение лица. Не удержался, так как покоя это не давало никакого:

– Петрович, если честно, скажи, а о чем вы с ней болтали? Денег требовала?

Тот вздохнул устало, недовольно глянул, судя по всему, не хотел рассказывать, но все же поведал после паузы:

– Докторскую она хочет защитить, вот и просила помочь… Ладно, иди своих возвращай, время поджимает, еще готовиться надо.

– Но она хотя бы поможет боеголовку найти? – Лавров не успокоился.

– А куда она денется? У нее чемодан-то вон какой, что хочешь найдет, тем более и защита докторской на носу…

Никитин отыскался в привокзальной забегаловке. Сидел за столиком и поглощал простенький салат, видимо в мыслях еще собирая и собирая взрывные устройства. Рядом, на столе, наблюдался маленький графинчик с прозрачной жидкостью внутри, рюмка, пачка сигарет и зажигалка.

Лавров прошел к прилавку, заказал двойную порцию пельменей и двести грамм водки. Расплатившись, взял поднос и сел рядом с Никитиным. Тот поднял на него задумчивый взгляд.

– Сегодня вечером встречаем «гостей». – Майор наполнил рюмку до краев, подождал, пока то же самое сделает старлей. – Надо быть трезвыми, Костя.

– Да я немного, устал просто. – Никитин перестал жевать, налил. – Все ждем и ждем, это бездействие вконец задолбало.

– Понимаю.

Выпили.

– Кравцова видел?

Никитин указал куда-то в сторону вокзала, проворчал:

– Местных спаивает, уже тысяч десять пропили. Алкаши, блин…

Лавров пожал плечами, возразил:

– Ну, если результат будет, то чего и не потратиться. Лишь бы на пользу пошло, а деньги… что деньги, так – бумага.

Никитин вновь приступил к салату.

– А назад как поедем? Бесплатно? За красивые глаза никто билет не продаст.

– Петрович обещал все устроить.

Старлей мрачно усмехнулся:

– Косарев тоже обещал… и где он теперь?

– Не раскисай, все образуется. «Гостей» встретим, дела уладим и домой поедем. Денег должно хватить.

– Хотелось бы верить.

Лавров съел несколько пельменей, вновь наполнил рюмку. Никитин все это время молчал, пережевывая салат с хмурым выражением лица. Несколько посетителей заведения, все местные, не обращали внимания на двоих, болтали о своем, также выпивали-закусывали, продавщица стучала клавишами кассового аппарата, изредка перекрикивалась с кухней. За окном виднелся край здания автовокзала, хмурое небо, редкие прохожие, раскачиваемые ветром деревья.

Никитин, спохватившись, наполнил свою рюмку, видя, как Батяня ожидающе смотрит на него. Заметил, указывая на открытую дверь:

– Погода портится, как бы дождь не пошел. Сам знаешь, в таких условиях будет сложнее.

Батяня посмотрел на дверь, повернулся:

– Ты, главное, со своей стороны все обеспечь, а остальное сделаем. Кстати, все собрал?

– Даже с запасом. На несколько «гостей» хватит.

– Вот и хорошо. Ладно, допиваем-доедаем и пошли Сергея искать. Петрович обещал кое-что выдать, как сказал – на всякий случай.

Старлей догадался, о чем идет речь. Мгновенно повеселел, и даже движения стали не такие вялые, более уверенные, что ли. Предложил несколько туманный тост:

– Ну, за ощущение одетости?

Лавров поддержал:

– Да, тут ты прав, Костя. Без этого – как голый.

Кравцов им встретился, едва миновали вокзал и пошли по путям в сторону «отстойников». И вот встреча. Затрапезного вида мужики, в грязных фуфайках, кирзовых сапогах, кепках, вдобавок еле держались на ногах. Все четверо пытались что-то петь, цеплялись, дабы не упасть, за все, что можно, выражение залитых спиртным глаз говорило о желании с кем-нибудь «поговорить» или же просто подраться.

Пьяные местные, завидя двух кандидатов на «разбор», мгновенно перестали петь и уже обдумывали, с чего начинать «разговор», но Кравцов быстренько на них прикрикнул и сказал, что это «свои» и никого трогать не надо. Те расстроились, начали горестно вздыхать, но потом проспиртованный разум забыл об этом, и трое шатающихся поплелись дальше по путям. Кравцов остался.

Дождавшись, пока подвыпившие мужики не отдалятся достаточно, мигом перестал изображать пьяного, огляделся по сторонам и вопросительно посмотрел на Лаврова с Никитиным.

– Есть новости?

– Есть. – Батяня кивнул. – Состав прибывает в десять вечера, простоит недолго, не более четырех часов. В пятом вагоне возможно сопровождение.

Кравцов закурил, деловито осведомился:

– И сколько?

– Неизвестно, но не думаю, что охраны будет много. А у тебя какие новости?

Тот указал на водонапорную башню, что виднелась недалеко отсюда, но не ту, что рядом с вокзалом, а на другую – в частном секторе. Потом указал куда-то вовсе в противоположную сторону. Начал пояснять свои задумки:

– Мужики говорят, что составы обычно там останавливаются на стоянку, пережидают. А на той башенке очень удобная позиция, и сектор обстрела довольно обширный. Я вчера залез на нее, присмотрелся, думаю, что лучше всего засесть там. Тем более что расстояние не совсем большое, метров триста пятьдесят – четыреста.

Помолчал немного, наблюдая за выражением лица старшего группы. Развел руками, как бы подводя итог:

– Только вот «инструмента» нет…

Лавров обнадежил:

– Петрович обещал помочь.

Кравцов оживился, глаза заблестели:

– «СВД»? «СВУ»? Что у него есть? Что?

Лавров поморщился, он и сам не знал, что есть в арсенале у ветерана – разведчика. Пресек все возможные расспросы в корне:

– Вот у него и спросишь. Сам знаешь, Сергей, какой у нас четвертый таинственный. Лишнего слова не вытянешь, как ни пытайся.

Кравцов сник. Признался:

– Задолбало это безделье, сил нет никаких, сопьюсь вообще. Похоронят меня в полном расцвете лет, проспиртованного, и забудут.

– Ты такой не один. – Никитин хохотнул. – Сопьемся вместе.

– Тебе пить опасно, можешь магазин взорвать, если в долг не дадут.

Лавров пихнул Кравцова в плечо:

– Хватит зубоскалить. Пошли к Петровичу, надо еще совместные действия согласовать. Заодно и посмотришь на «инструмент».