Сергей Самаров - Победить или умереть

– А деньги где? – спросил Назирхан.

Даже в темноте было заметно, как побагровело его лицо. Эмир осознал свою ошибку.

– Сгорели, думаю, вместе с мешком. В транспортере лежали. Много денег, полный мешок. Ладно, пусть не полный, но больше половины. Там сразу все вспыхнуло после выстрелов. Это я еще видел, потом уже ничего не помню.

– Никто из афганцев не спасся? – спросил Азамат и со строгим немым укором посмотрел на Назирхана.

– Этого я не видел. Я же говорю, после вспышки ничего уже не помню. Загорелось все внутри. Дальше уже без меня дело было. Не помню, как БТР покинул. У меня, кажется, рука на ручке люка лежала. Может, без сознания уже был и нажал нечаянно. Не знаю. А афганцы дальше сидели. Им трудно выбраться было. Там все сразу вспыхнуло.

– Ты не посмотрел, что внутри? – спросил амир Назирхана.

– Разве там что увидишь? БТР сразу задымил, потом боезапас взорвался, за ним топливный бак. Дым черный валил. Даже из открытого люка. Мы к капитану-то с трудом подошли. Бороды обгорали. Да и как определишь, кто там сидит, афганцы или солдаты? Сгоревшие трупы все одинаковы. Одежда-то первая сгорает.

– Тоже верно. – Азамат встал и расправил плечи. – Не расстраивайся, Назир, ты не мог знать, кого везут в бронетранспортере. Твоей вины в случившемся нет.

Амир рассудил здраво, по справедливости. Назирхан с облегчением вздохнул и тоже встал на ноги.

Они шагнули к двери. Часовой отступил в сторону, чтобы пропустить старших.

Азамат обернулся и спросил:

– Ты как себя чувствуешь?

– Стараюсь, – просто ответил капитан Вьюгов.

– Хватит тебе три дня на восстановление?

– Надеюсь, что хватит.

– Если что нужно будет, зови часового. Врача у меня нет, но есть целый сундук лекарств. Я не разбираюсь в них, потому что никогда ими не пользуюсь. Если знаешь, что тебе нужно, передай через часового. Будем считать, что через три дня ты сможешь начать подготовку к схватке.

– Думаю, что смогу, – пообещал капитан.

Подготовку к схватке капитан Вьюгов начал раньше, чем пообещал амиру Азамату. Сразу после ухода амира отряда с эмиром джамаата, когда часовой в очередной раз позвякал консервными банками и закрыл дверь. Пока подготовка была простой. Вьюгов в темноте ощупал пол, чтобы не повредить руки, и начал отжиматься. Потом он перевернулся на спину и стал делать упражнения для брюшного пресса, одновременно поднимать вытянутые ноги и корпус. Руки при этом капитан держал за головой. При каждом движении он совершал еще и резкий поворот поочередно в одну и в другую сторону.

Потом Вьюгов изменил упражнение. Он стал поднимать корпус одновременно с несколькими быстрыми ударами, наносимыми в воздух, однако чрезмерно себя не нагружал. Время было уже почти ночное. Может быть, даже полностью, по-настоящему ночное.

Делая эти упражнения, капитан Вьюгов старался не силы себе вернуть, даже не подготовиться к схватке, которая состоится в том случае, если ему не удастся убежать отсюда. Он хотел только изгнать из организма скованность, вызванную шоковым состоянием. Оно охватило капитана после того, как он едва не сгорел заживо в бронетранспортере.

Что такое шоковое состояние, Вьюгов хорошо знал на практике. Только безграмотные люди говорят об адреналине с восхищением, считают, что он связан с риском и мужеством. Дескать, атрибут приключений.

Да, адреналин является атрибутом приключений, только своеобразным. В действительности это банальный гормон трусости. Его избыток приводит к прямо противоположному результату, нежели тот, который ему приписывают. В сложные для человека моменты, а такие могут быть у представителя любой профессии, адреналин выделяется в больших количествах, заполняет сосуды поверхностных слоев мышц, сковывает сами мышцы, делая из них своего рода защитный панцирь. Так внутренняя природа человека пытается уберечь его от травм.

Этот самый панцирь в каких-то случаях может действительно защитить, но он делает невозможным самостоятельные активные действия. Скованные мышцы мешают нанести удар, управлять телом так, как это следует делать. Причем адреналин имеет свойство долго держаться в организме. Иногда кажется, что он уже отступил, а в самый трудный момент мышцы снова подводят. Они оказываются неспособными к действию, особенно к сложному, требующему определенных технических навыков.

Выделение адреналина непроизвольно. Так человек зажмуривается, когда что-то летит ему в лицо. Отдельные тренированные люди не закрывают глаза даже тогда, когда в лицо летит кулак. Они умеют заставлять свой организм не выделять адреналин. Хотя иногда он прорывается самостоятельно, особенно в моменты, когда человек бессилен что-то противопоставить смертельной угрозе.

Несколько часов назад капитан подумал, что адреналин ушел из тела. Тогда он сумел спокойно и хладнокровно уклониться от оверхенда Назирхана. Потом, уже в камере, как пленник назвал про себя свой грот, он снова ощутил скованность. Да и чуть раньше, особенно после того, как Азамат пообещал капитану расстрел в качестве самого мягкого освобождения из плена, ему хотелось сразу отбежать в темноту. Через пять шагов его уже будет не видно. Можно успеть выхватить у кого-то оружие. Но тело Вьюгова было скованно, ноги казались вареными макаронами.

Физические упражнения легко выгоняют адреналин из тела. Если не сделать этого, то всю ночь будешь мучиться беспокойством. Ведь адреналин угнетает не только мышцы, но и нервную систему.

Завершив эти простые упражнения, капитан потряс руками, сбрасывая с них напряжение, потом нанес три десятка быстрых ударов воображаемому противнику и решил, что для первой разминки этого достаточно. Большая нагрузка в ночное время на пользу не пойдет, помешает спать. Значит, и следующий день выпадет из процесса восстановления организма.

Вьюгов ощупал постель, расправил ее, насколько можно было сделать это в темноте, лег и попытался вспомнить все, что знал о системах единоборств, развитых в Китае. Со слов Азамата Тимирбекова он понял, что его противником будет китаец, которого местные бандиты зовут Бейбарсом.

Раньше капитан думал, что он хорошо помнит и кунг-фу, и ушу-саньда, и систему рукопашного боя китайского спецназа, основанную во многом именно на ушу-саньда. Теперь же в голову ему лезли только общие постулаты, но не частности. Они не давали представления о противнике, с которым капитан должен был встретиться.

Ведь основные типы единоборств Китая делились на стили змеи, птицы, обезьяны и великое множество других. Каждый из них имел собственные сильные и слабые стороны. Для противостояния любому стилю требовалась особая подготовка. По сути дела, схватка с Бейбарсом должна быть настоящей профессиональной работой.