Андрей Ростовский - По законам волчьей стаи

Да, мир весьма жесток. И дабы адаптироваться в нем, некоторые альтруистские принципы пришлось сменить на более практичные, к примеру: «с волками жить — по волчьи выть». Раннее воспитанное родителями и литературными произведениями человеколюбие сменялось пренебрежением к людям, ненавистью, эгоцентризмом.

Некоторые мрачные и трагические события в жизни наложили негативный отпечаток, дополнительно поставив на сознании клеймо жестокости и неверия. Силы воли хватало на то, чтобы не опуститься до искусственного мира иллюзий, создаваемого наркотическими веществами, неуклонно ведущими к полнейшей деградации. К неизбежному разложению личности.

В реальной жизни окружающее радовало его все меньше и меньше. Постоянно росла и крепла злость, впиваясь в мозг, отравляла своим гнусным ядом сознание. Все вокруг раздражало и разочаровывало. В последнее время все чаще его охватывали ярость и безудержный гнев. Как говорится, крыша съезжала. Всю его сущность заполнял липкий туман. Казалось, конкретная причина отсутствовала, но как будто вовнутрь вселялись мерзкие, зловредные бесы, овладевая его существом настолько, что в самую пору было вызвать изгоняющего дьявола экзорциста.

Волна гнева захлестывала его так же неожиданно, как и вскоре незаметно спадала, но в этот момент он почти не контролировал себя. Самое неприятное, что обычно под горячую руку попадали близкие люди.

После непродолжительных приступов за работу принималась безжалостная совесть. Уж она-то, родимая, спуску не давала, кромсала и жгла душу с особым остервенением.

Говорят, что трагедии делают людей добрее. Чушь! Полнейшая чушь! Все страшные и грязные события человека озлобляют. Все мнимое человеколюбие исчезает в небытие. На смену ему приходит недоверие, разочарование и конечно же вышеописанная злость. Все это Феликс прочувствовал на самом себе: потери близких людей, гибель любимой девушки, вездесущие несправедливость и предательство постепенно превращали его в мизантропа и циника.

Вот и в данный момент Феликс находился в неприятном напряжении. Внутри все накалялось. Все утро было каким-то неудачным и гнетущим. И похмельный синдром, и мерзкая погода, и эти стервятники в милицейских погонах.

Неожиданно «Мерседес» из правого ряда нагло подрезал их джип. Гоша резко нажал на тормоз, и Феликс чуть не вляпался головой в лобовое стекло.

— У-у-у, сука! — зашипел Гоша, давя на сигнал.

И тут произошло нечто, окончательно выведшее Феликса из себя. Водитель «мерина» повернул свою здоровенную харю и показал поднятый кверху средний палец с нанизанной на нем золотой печаткой. Ни для кого не секрет значение этого жеста. Глаза Феликса засверкали. Ну, дерьмо поганое, не повезло же тебе, ох не вовремя ты так…

— Ну-ка, братишка, прижми этого мудилу к обочине.

Гоша дал газу и резко, одним умелым движением прижал «Мерседес» к краю дороги. Профессионализм не утаишь. «Мерседес» резко затормозил.

— Посиди, я сам! — кинул Феликс, выскакивая из машины, зацепив на ходу левой рукой бейсбольную биту.

Из «Мерседеса», грязно матерясь, вылез здоровенный амбал.

Стремительно приблизившись к нему, Феликс, ни слова не говоря, рукояткой бейсбольной биты засадил в его мясистый нос. Переносица хрустнула. Из ноздрей заструилась кровавая юшка. Не дав ему опомниться, прямым ударом ноги в солнечное сплетение Феликс вогнал дорожного хама обратно на место, с которого тот только что встал.

— В следующий раз, мразь, глаза пошире разевать будешь, прежде чем пальцы крутить! — с этими словами Феликс сорвал с толстой шеи ошалевшего мордоворота золотую цепь и смачно сплюнул в окровавленную физиономию.

Для полного куража прошелся битой по стеклам и капоту, дополнив симфонию городских звуков звоном битого стекла. Исполнив акт возмездия, он, не торопясь, вернулся к своей машине.

— Ну, шеф, вижу, неплохо разрядился! — улыбаясь заметил Гоша.

Автомобиль тронулся.

Водитель Феликса в прошлом был заправским гонщиком. И сейчас, не утратив профессиональных качеств, он лихачил везде, где можно и где нельзя. Разогнав джип до крейсерской скорости, водитель мчался по Ленинградскому проспекту, обгоняя автомобили. Куда он всегда так спешит? Времени же еще предостаточно.

И снова резкое торможение. И вновь Феликс чуть не протаранил головой лобовое стекло. Ну что сегодня за напасть!

Дорогу перебегала со скоростью чуть больше, чем у черепахи, древняя старушка. Бабушка-камикадзе. И что за зловредная сущность у такого рода старух? Ну ладно себе смерти ищет, видно, отжила свое, но зачем же несчастных водителей пускать под косорезку? Да еще проходя в неположенном месте, клюкой грозит водителям, ругается о чем-то, бубня себе под нос.

Гоша, притормозив, обогнул неожиданное сквернословящее препятствие и, избежав неминуемого наезда, продолжил путь, упрямо набирая скорость.

Настроение у Феликса достигало критической точки. Злость ощущалась физически, напряжение было во всем, даже в будто наэлектризованном воздухе.

Кромешная тоска. Тоскливо все и внутри Феликса, и вокруг него. Он так не любил пасмурную погоду. Еще бы хоть несколько золотых осенних деньков в качестве финального аккорда перед надвигающейся зимой.

На место встречи прибыли минут за двадцать до намеченного времени.

Феликс вышел из машины, потянулся и направился к коммерческому ларьку. Купив небольшой пакетик вишневого сока и проткнув его трубочкой, Феликс утолил жажду. Облокотившись о ствол дерева, он поднял глаза на его пожелтевшую крону. Сквозь нее, прорвав серую пелену пасмурного неба, пробились солнечные лучи. Это было так приятно и неожиданно и так удивительно, что Феликс невольно улыбнулся.

Из неподалеку стоящего киоска донеслись звуки до боли знакомой мелодии — это звучала композиция Энио Мариконе «Одинокий пастух» из некогда популярного французского фильма «Профессионал».

С его душой стала происходить какая-то метаморфоза. Еще несколько минут назад она была заполнена мутной, черной злостью, а теперь как будто впитывала свет и очищалась. Буквально только что Феликс был готов разорвать любого, оказавшегося на его пути. Неужели глобальная перемена в его настроении связана всего лишь с солнечным лучом и волшебной мелодией, которая разливаясь проникала в самые сокровенные уголки сознания?

Да, бывает и такое.

По телу Феликса пробежала сладостная дрожь. Ему очень нравилась эта музыка. С ней его связывало много радостных и счастливых мгновений.

Он вспоминал времена, когда на самом деле был счастлив, хотя в то время он не до конца осознавал это. Как гласит народная мудрость: «Счастье ценишь, когда его нет рядом».