Андрей Ростовский - По законам волчьей стаи

— Слышь! Не кипишуй, умник! Умерь свой пыл! Кто о чем жалеть будет, это мы скоро увидим. У меня есть к тебе несколько вопросов. Встретиться бы надо.

— Давай, мразь! Давай! Давай встретимся, ты и я! Вдвоем!

— Слышь, ты, гладиатор! — жестко засмеялся Габаев. — Не ты мне будешь указывать, как встречаться, а я тебе. И слушай, волчара, меня внимательно. Сейчас двигайся по Ленинградке, в сторону кольца и жди дальнейших указаний. Не вздумай отключить мобильный, а то девчонке твоей хана.

Трубка отключилась.

Герман не знал, что делать, но иного выхода не оставалось. Он выехал на Ленинградский проспект и поехал в сторону Московской Кольцевой дороги. Когда поравнялся со станцией метро «Динамо», раздался звонок: снова послышался голос Габаева:

— А теперь, мой друг, тормозни около метро, выйди один. Пусть твои быки остаются в машине. Смотри без глупостей, мы тебя пасем. Вы все равно у нас под прицелом. Иди к станции метрополитена, телефон не отключай.

У Германа не было выхода. Он передернул затвор пистолета и, сказав ребятам, чтобы они оставались в машине, двинулся в указанном направлении. Когда он подошел к станции метрополитена, мобильный снова заговорил голосом Муссы:

— А теперь спускайся в метро и езжай до станции «Выхино». В метро мобильный не берет, а когда выйдешь на «Выхино», жди дальнейших указаний. И не вздумай куда-нибудь звонить или отвечать на звонки кого-либо, кроме меня. Мы прослушиваем твой телефон. Смотри, шаг в сторону, начинаем резать пальцы твоей бабе или отрежем еще что-нибудь. Тебя пасут наши люди, они идут следом за тобой. Ты все время в поле их зрения. Не шути.

Трубка снова отключилась.

Герман вошел в метро. «Тупорылый все же этот Габаев. А небось считает себя чертовски умным. Телефон на прослушке… Удивил! Неужели трудно догадаться, что у человека может быть второй, запасной, мобильный телефон, — размышлял Герман. — Но я не могу им воспользоваться. Ведь если его люди пасут меня, то они сразу это заметят, а тогда пострадать может Марина. Это озверевшее чудовище сделает с ней все, что угодно. Придется рисковать, но чего уж тут. Не впервой». Спускаясь по эскалатору, Герман оглянулся.

«Интересно, может, Габаев блефует, может, вовсе и нет здесь его людей? — Герман повнимательней присмотрелся к пассажирам, которые стояли за ним. — Да нет, вон какая-то бритоголовая морда искоса поглядывает на меня. А за ним какой-то кавказец, а за тем еще один, в шапке-ушанке, урод, не холодно ведь еще. Ладно, рисковать Маришкой я не имею права, а так можно было маякнуть Феликсу по второму телефону, чтобы мчался к „Выхино“ и подстраховал меня там. Но что зря рассуждать, уже мобильный не возьмет. — Он посмотрел на табло телефона, где не значилось ни одной черточки, обозначающей прием антенны. — Будь что будет».

Доехав до «Выхино», Герман вышел на улицу. И тут зазвучала трель телефона.

— С прибытием, друган. Видишь карету «скорой помощи»? — спросила трубка.

— Вижу.

— Подойди к ней и смело, не стесняясь, заходи в заднюю дверь. Гостем будешь.

«Глупейшая ситуация, — думал Герман. — Если я окажу сопротивление, что тогда будет с Мариной? Придется выполнять инструкции».

Герман подошел к машине «скорой помощи» и открыл заднюю дверь. Он увидел перед собой двух сидящих бритоголовых молодчиков и два направленных на него дула пистолета. Один был чернявый горбоносый кавказец, другой, бритоголовый, славянского происхождения. У него было морщинистое, будто помятое лицо, и это лицо Герман где-то видел.

«Ба! Да это же Хорь! Слава Хорь — подельник Лехи Рябого».

— Что, признал, братан? — оскалился кривозубой улыбкой Хорь. — Заходи, гостем будешь.

Герман почувствовал, как в его бока уперлись еще два ствола. Только поднялся в машину, сразу ощутил в бедре острый укол. Стоящий сзади него человек резким движением выдернул пустой шприц. Это было сильнодействующее снотворное. Перед его глазами поплыли круги, и последнее, что он успел подумать: «Поймали тигра в мышеловку!»

Очнулся Герман от выплеснутой ему в лицо холодной воды. Он сидел на деревянном стуле с перевязанными за спинкой стула руками. Герман не видел своих рук, но ощущал, что они были перетянуты чем-то наподобие кожаных ремней. В полумраке помещения он разглядел нескольких стоящих вокруг него людей.

— Ну че? Очухался, волчара! — услышал Герман знакомый голос и увидел кавказца лет под пятьдесят, с перекошенным лицом, крючкообразным носом и колючими глазами. — Узнал меня?

Герман молчал.

— Да, это я, Мусса Габаев, ярый поклонник твоих талантов. А вот еще твои фанаты. Вот Леха Рябой — ты его, наверное, знаешь. — Он указал на огромного шкафоподобного субъекта с неандертальским выражением рябого лица. — На этой званой вечеринке хотел еще присутствовать Мамука, но вы прострелили ему голову у загородного дома. Зато присутствует его компаньон Геннадий, Гена. Его прозвали Слепым, но он не слепой, он просто плохо видит. Особенно плохо видит свои деньги, которые ты у него увел. И вот здесь мы собрались честной компанией, чтобы подумать вместе с тобой, как вернуть нам наши деньги. Что ты на это скажешь?

— Пошел ты на хрен! Вот что я тебе скажу, — процедил сквозь зубы Герман. — Нюх я твой топтал, гнида!

Мусса резким ударом рубанул его кулаком в переносицу, голова Германа откинулась, он пошатнулся вместе со стулом, но не упал, а из его носа побежала тонкая струя крови.

— Где девушка, мрази? — задал вопрос Герман. Ответом ему послужил мощный боковой удар ногой в голову, который нанес верзила Рябой. Герман вместе со стулом рухнул на пол. При падении ушиб о холодный кафель незадетую часть головы. Из глаз посыпались искры; но сознания он не потерял. Его вместе со стулом вновь водрузили на прежнее место.

— Леша, ты не переусердствуй, — заметил Мусса Рябому. — Нам он живой нужен. Как мы у жмурика узнаем, где спрятаны наши деньги?

— Может, его немножко ножичком почикать? Ноготки повырезать, пальчики порубать, — оскалил свою морщинистую мордочку Хорь.

— Нет, лучше раскаленным прутиком по горлу провести, почуять шипение человеческого мяса, — продолжил садистскую тему Рябой.

— Все это мы еще успеем, — прервал их сладострастные фантазии Габаев. — И не только это. У меня в арсенале много оригинальных штучек. Но пока я хочу поговорить с ним по-доброму. Слушай, дружбан, — обратился он к Герману. — Ты хапнул наши деньги. Повторяю: наши деньги. Мы хотим получить их обратно. Умрешь тогда легко. И девку твою отпустим, будет кому оплакивать твою могилу. Что на это скажешь?

Герман поднял окровавленное лицо и твердо посмотрел ему прямо в глаза:

— Вот что я тебе скажу. И слушай меня внимательно. Ты меня здесь хоть на куски режь! Тогда уж точно ты хрен свои деньги получишь. Но если хочешь увидеть свою капусту, то я должен знать, что Марина жива и здорова. А если с ней что-то случится, можешь сказать своим баксам — «арри-ведерчи». Если с девушкой все нормально, я начну отдавать вам деньги.