Сергей Бакшеев - Опереди, если успеешь

Побледневший Гусев потерял дар речи. За него ответил системщик, который уже с трудом скрывал восторг перед талантом взломщика.

— Мониторы подключены не к нам, а к серверу рекламного агентства. Ролики запускаются оттуда. — И, опережая невысказанный вопрос, он добавил: — Я не думаю, что им удастся быстро перезапустить ролик.

— Я уже звонил им, — подтвердил Маневич и беспомощно развел руки.

Скворцов окинул беспомощным взглядом понурых подчиненных и, как к самому вменяемому, обратился к системщику:

— Что мы можем сделать?

— Подобрать пароль или отключить кассы и закрыть магазины.

Закрыть торговую сеть в период новогодних продаж — равнозначно капитуляции, а торговать с такой скидкой — безумие. И в том и в другом случае Норманн Льюис отвернется от него или предложит смехотворную цену.

— Сколько требуется времени, чтобы подобрать пароль? — спросил Скворцов.

— Может, два часа, может, два дня, а может, и две недели.

Скворцов нервно взъерошил аккуратную прическу и посмотрел на дорогие часы, зримо представив, как каждая минута отнимает у него по сто тысяч долларов. Полчаса — и нет особняка на Рублевке, еще полчаса — испарилась роскошная вилла на Лазурном берегу, а чтобы остаться голым и без автомобиля достаточно и неполных двух минут.

Зазвонил мобильный телефон. Скворцов включил трубку.

— Птенчики в клетке, Леонид Романович, — спокойно доложил Толя-Киборг.

— И большой, и маленькая?

— Так точно.

Владелец компании воспрял духом:

— Закрывать магазины не будем. Скоро я получу пароль.

Михаила Давыдова и Дину Кузнецову затолкали в тот самый кабинет службы безопасности, с которого и начались их несчастья. Здесь лежал Леха Бритый с перерезанным горлом. В тот день Михаил ничего не знал и действовал спонтанно, но сегодня он готов был встретиться со своим главным врагом.

Щелкнул замок, распахнулась дверь, и в кабинет вошел Леонид Скворцов. За ним протиснулся Толя-Киборг.

— Пароль, гнида! Мне нужен пароль, — зашипел Скворцов, склонившись над привязанным к стулу Давыдовым.

— Добрый день, Леонид Романович.

— Ты издеваешься? Пароль! — Скворцов ударил Михаила кулаком в лицо.

Давыдов слизнул каплю крови с разбитой губы и спокойно произнес:

— Сначала развяжите и верните мне ноутбук.

Упоминание компьютера подействовало на владельца компании отрезвляюще. Все его беды в последние дни связаны с проклятой вычислительной техникой и ненавистным айтишником. Скворцов кивнул Бойко:

— Делай, что он говорит.

Толя-Киборг разрезал веревки. Давыдов размял освобожденные руки, включил ноутбук.

— И о Дине Кузнецовой позаботьтесь. Я обещал ей любезный прием, — попросил Михаил. — Она все-таки совладелец компании. Причем главный.

— «Бригантина» принадлежит мне, и только мне!

— Вы, наверное, забыли об ее отце, Олеге Кузнецове. Ему принадлежало семьдесят пять процентов акций. Она его законная наследница.

— Будешь копаться в прошлом, отсюда не выйдешь. Гони пароль!

— Я вижу, вы не любите воспоминания.

— В следующий раз ударю не я, а он, — Скворцов показал на огромные кулаки Толи-Киборга.

— Это все ваши аргументы? Тогда приступим.

На экране уже светилось окошко для ввода пароля. Давыдов ввел несколько символов, щелкнул по клавише и попал на страницу с графиком, похожим на крутой спуск с горы.

— Что это? — спросил Скворцов.

— Не узнаете? Текущая стоимость акций «Бригантины» в реальном режиме времени. На данный момент ваше состояние, Леонид Романович, уменьшилось на тридцать процентов. А еще не вечер, и если к этому добавить прямые убытки от сегодняшней торговли…

— Хватит! Ты кассы разблокировал?

— Проверьте.

Не отрывая взгляд от Давыдова, Скворцов позвонил программистам. Выслушав их сообщение, он швырнул трубку.

— Ничего не произошло!

— Видимо, я забыл пароль. В последние дни столько приходится держать в голове…

— Все-таки издеваешься. Ну что ж, ты не оставил мне выбора. У меня есть еще один аргумент. — Скворцов подошел к Дине, накрутил ее волосы на ладонь, дернул вниз. — С этого момента каждую минуту мы будем отрезать ей по пальцу… Пока ты не вспомнишь правильный пароль.

Скворцов сделал знак подчиненному. Толя-Киборг с остекленевшим взглядом подошел к Дине. Из его огромного кулака торчал большой нож. Он медленно вспорол веревки, стягивающие руки девочки, и припечатал узкую ладошку к столешнице. Широкое лезвие застыло над тонким девичьим мизинцем.

— Каждую минуту по одному пальцу. — Скворцов пристально следил за реакцией Давыдова. — Не хватит на руках, перейдем к ножкам.

— Стоп! Игры закончились! — Михаил поднялся со стула, его голос приобрел стальные нотки. — Я пришел сюда сам и намерен диктовать условия. Другого выхода, заполучить пароль, у вас нет.

— Толя, начинай — с улыбкой кивнул Скворцов.

Лезвие легло на мизинец. Девочка сжалась и зажмурила глаза. Давыдов из последних сил старался сохранить хладнокровие.

— Этим вы меня не проймете. Она мне никто. Лучше посмотрите на экран. Пока мы болтали, ваша компания потеряла еще пять процентов. Через час-другой ваши акции превратятся в пыль.

— А я все-таки попробую. Толя, режь медленно, пусть девочка помучится.

Под стальным лезвием выступила кровь. Дина жалобно запищала. Давыдов побледнел.

В это же время Элен Дорина постучалась и вошла в просторный гостиничный номер Норманна Льюиса. Из-под маски серьезности на ее лице вот-вот готова была вырваться самодовольная улыбка непогрешимого оракула.

— Норманн, как я и говорила, русские не способны вести цивилизованный бизнес. Я только что слушала радио. Там все обсуждают дикую выходку владельца «Бригантины».

Норманн Льюис оторвал взгляд от экрана компьютера, снял очки и повернулся к гостье. Толстые губы проворчали:

— Скворцов затеял неординарную акцию. Он смелый человек.

— Смелый и глупый. Задумал одно, а получил другое. В России всегда так. Скворцов разрекламировал акцию — в два раза дешевле, что само по себе убийственно для продовольственных супермаркетов. А на деле, как всегда, кто-то ошибся, и сейчас проходит совершенно чудовищная акция.

— В два раза дороже? — насторожился Льюис.

— Хуже, Норманн, гораздо хуже. «Бригантина» торгует всеми товарами в двадцать раз дешевле.

— В двадцать? Элен, вы правильно перевели услышанное?

— Норманн, русский — мой родной язык.

— Возможно, ослышались?

— Поначалу я тоже так подумала, но все комментаторы только и болтают об этом. В двадцать, Норманн, в двадцать раз дешевле! И уже внесены изменения в рекламные ролики.

— Но это безумие… Хотя, мы можем извлечь из этого хорошую выгоду. Посмотрите, на обвал акций «Бригантины» на бирже.