Клайв Касслер - Золото инков

– Питт жив, – прошептала Шеннон.

Дункан покачал головой и сказал с сомнением:

– Я все равно не могу поверить, что он смог добраться до залива.

– А я верю, – пробормотала Лорен, не стыдясь своих слез. Она склонилась над Джордино и прижалась к его груди мокрой щекой. – Правда? Питт не мог умереть.

Представители мексиканской полиции были мгновенно забыты. Все кричали разом, обнимались и хлопали друг друга по плечам. Неизменно сдержанный и респектабельный Сэндекер бросился к спутниковому телефону и набрал номер Главного штаба мексиканского флота в надежде получить более полную информацию.

Дункан лихорадочно перебирал свои гидрографические схемы, прикидывая, какие дополнительные данные может сообщить ему Питт после своего небывалого путешествия по подземной реке.

Шеннон и Майлс уже отмечали радостное событие, открыв бутылку дешевого шампанского, которое нашли в холодильнике камбуза, и охотно угощали им всех желающих. Майлс веселился от души, но глаза Шеннон были необычно задумчивыми, словно она решала сложную археологическую проблему. Время от времени ее взгляд останавливался на Лорен, как будто в ее сердце внезапно пробудилось чувство, о существовании которого она и не подозревала. Она готова была укорять себя за недостаток внимания по отношению к Питту.

– Этот чертов парень, как фальшивый пенни, от которого никак не удается избавиться, – пошутил Джордино, с трудом пытаясь справиться со своими эмоциями.

Лорен спокойно посмотрела на него:

– Питт говорил тебе когда-нибудь, что он просил меня выйти за него замуж?

– Нет, но я ничуть не удивился бы, если бы это произошло. Парень без ума от тебя.

– Думаешь, это хорошая идея?

Джордино медленно покачал головой:

– Прости меня, если я скажу, что этот союз будет заключен на небесах.

– Ты хочешь сказать, что мы оба для этого слишком своевольны и независимы, не так ли?

– А куда денешься, все так. Вы, как два экспресса, идущих параллельным курсом, иногда встречаетесь на станциях, но у вас разные пункты назначения.

Она схватила его за руку:

– Спасибо тебе за искренность.

– Нашла за что благодарить! – рассмеялся Джордино. – Да и что я знаю об отношениях между мужчиной и женщиной? Мои отношения с представительницами твоего пола никогда не длились больше двух недель.

Лорен заглянула ему в глаза:

– Есть что-то, что ты скрываешь от меня.

Джордино, опустив глаза, разглядывал настил палубы:

– Говорят, у женщин есть интуиция на сей счет.

– Кто она была? – спросила Лорен после секундного колебания.

– Ее фамилия Саммер, – честно ответил Джордино. – Она умерла пятнадцать лет назад в море у побережья Гавайских островов.

– Тихоокеанский вихрь. Я помню, Питт рассказывал мне о нем.

– Он чуть не погиб сам, пытаясь спасти ее, но все было напрасно. Она погибла.

– И он до сих пор помнит ее?

Джордино кивнул:

– Он никогда не говорит о ней, но, когда видит женщину, похожую на нее, у него появляется странный отсутствующий взгляд.

– Я тоже замечала, и не раз, – меланхолично заметила Лорен.

– Это не может продолжаться вечно, – возразил Джордино. – У всех нас есть свой образ утраченной любви, но надо же дать отдохнуть и образу.

Лорен никогда до сих пор не видела вечного скептика Джордино таким серьезным.

– И у тебя есть свой призрак? – спросила она недоверчиво.

Джордино поднял на нее глаза и улыбнулся.

– Однажды летом, когда мне было девятнадцать, я увидел девушку, ехавшую на велосипеде на острове Бальбоа в Южной Калифорнии. Она была одета в короткие белые шорты и свободную зеленую блузку, завязанную чуть выше талии. Волосы у нее были светлые, собранные в конский хвост. Загар цвета красного дерева. Не знаю, какие у нее глаза, но уверен – голубые. Такой вот воплощенный дух свободы и озорного юмора. Так вот, я до сих пор вспоминаю ее почти каждый день.

– И ты не попытался познакомиться с ней? – удивилась Лорен.

– Хочешь верь, хочешь нет, но в те дни я был очень застенчив. Почти месяц я каждый день ходил тем же маршрутом, но она больше не появилась. Верно, отдыхала там вместе с родителями и вернулась домой вскоре после нашей встречи.

– Печально, – сказала Лорен.

– Вот за это я не ручаюсь! – рассмеялся Джордино. – А ну как мы поженились бы, родили десятерых детей, а потом бы выяснилось, что терпеть не можем друг друга.

– Для меня Питт, как и твоя потерянная любовь. Иллюзия, которую я никогда не могу поймать.

– Он изменится, – успокоил ее Джордино, – все мужчины с возрастом меняются.

Лорен слабо улыбнулась и покачала головой.

– Только не такие, как Дирк. Они всегда будут искать спрятанные сокровища, решать загадки тысячелетий и бросать вызов неизвестному. Больше всего на свете им претит мысль о старости рядом с женой и детьми и смерти в доме престарелых.

В маленьком порту Сан-Фелипе царила праздничная атмосфера. Док был забит народом. Воздух сотрясли тысячи приветственных возгласов, едва патрульный корабль, обогнув мол, вошел в гавань.

– Ничего себе встреча! – сказал улыбающийся Мадерас, поворачиваясь к Питту.

Тот прищурился, стараясь разглядеть, что происходит на берегу:

– Какой-нибудь местный праздник?

– Это новость о вашем путешествии под землей собрала их сюда.

– Вы шутите? – спросил Питт с неподдельным удивлением.

– Нет, сеньор. Сообщение о вашем открытии подземной реки под пустыней сделало вас героем для каждого ранчеро и фермера отсюда до Аризоны. Убедитесь сами. – Он кивнул головой в сторону двух фургонов с телевизионным оборудованием. – Вы стали главной сенсацией дня.

– О боже, – простонал Питт. – Все, о чем я мечтал, это мягкая постель, из которой я не собирался вылезать дня три.

Физическое и моральное состояние Питта значительно улучшилось после того, как он получил по радио сообщение от адмирала Сэндекера, что Лорен, Руди и Ал живы и находятся на пути к выздоровлению. Сэндекер сообщил ему также о смерти Сайреса Сарасона от рук Билли Юма и аресте Золара и Оксли, вместе с сокровищами Уаскара схваченных Гаскиллом и Рэгсдейлом с помощью Генри и Микки Мур.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – философски заключил Питт.

Казалось, прошел час, а не несколько минут, пока “G-21” второй раз за этот день швартовался рядом с “Аламброй”. На пассажирской палубе парома был развернут огромный плакат, на котором еще не успела высохнуть краска: “ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ИЗ СТРАНЫ МЕРТВЫХ!”

На грузовой палубе парома уличный ансамбль мексиканских марьячес играл мелодию, которая показалась Питту знакомой. Он наклонился, пытаясь припомнить, где ее слышал. Поняв, в чем дело, он рассмеялся, но тут же согнулся от боли в груди, отдававшейся по всему телу.