Сергей Самаров - Мертвая армия

Следующая вырезка была из какой-то американской газеты. Причем ни названия газеты разобрать было нельзя, ни определить какую-то географическую привязку. Кроме страны, где она выходила. Профессор, прекрасно владеющий английским языком, прочитал несколько строк в не выделенном маркером материале и понял, что это американская газета. Так вульгарно пользоваться английским могут только американцы. Чтобы не терять время, сам выделенный материал Огервайзер читать не стал. Зачем себя утруждать, когда можно прочитать перевод. Там говорилось о том же препарате. И опять принимали его два японца, живущих в США. Причем между собой они знакомы не были, но оба после недели приема антидепрессанта устроили резню. Один — в своей семье, до этого считавшейся катастрофически благополучной, второй — в ресторане. И опять с многочисленными жертвами.

Этот факт был неизвестен профессору и весьма его заинтересовал. Поэтому он схватился за последнюю вырезку, уже заранее предполагая, что речь пойдет об антидепрессантах и японцах. Все так и было. Опять два японца через неделю после начала приема лекарства сошли с ума. Теперь это были торговый агент и дипломат в Мехико. И опять повторилась кровавая драма…

Отложив материалы в сторону, Огервайзер задумался. Сноска на упаковке антидепрессанта была поставлена по той простой причине, что кто-то из членов научной комиссии высказал предположение, что лекарство, возможно, активно взаимодействует с каким-то характерным и популярным продуктом японской традиционной кухни, что и приводит к подобному результату. Японская кухня вообще особая. Например, нигде, кроме Японии, не едят жутко ядовитую рыбу фугу, из которой на Гаити, кстати, добывают яд тетродотоксин — основу для ритуального зомбирования людей в религии вуду. Японцы же из этой рыбы делают свои знаменитые фугусаши. Фугусаши — это картина на тарелке, выложенная из сырых кусочков фугу. В момент употребления рыбы фугу у человека наступает временный паралич. Сначала отказывают ноги, потом руки, потом и все тело, и человек в состоянии только водить глазами. Через некоторое время паралич полностью проходит, не оставляя следа в здоровье, но оставляя след в психике. В традиционной японской философии уход из жизни считается апофеозом красоты. А рыба фугу дает возможность прикоснуться к этому моменту и вернуться обратно. Есть и еще много продуктов традиционной японской кухни, которые не встречаются больше нигде в мире. Предположение было принято, и «Пфайфер Лоок» согласилась добавить на упаковке надпись…

Если профессору Огервайзеру прислали все эти вырезки из газет разных стран, то, скорее всего, этот человек не намеревается проводить публичный анализ, но хочет кое-что сообщить по данному поводу. И профессор, решительно сняв трубку, набрал номер. Но тут же положил трубку обратно. Он знал, что все служебные телефоны компании прослушиваются во избежание случаев промышленного шпионажа. На фармакологическом рынке конкуренция большая, и каждая компания имеет свой собственный штат промышленных шпионов, как и свою собственную службу безопасности. Еще не зная точно, о чем пойдет разговор, Огервайзер решил позвонить со своего личного сотового телефона и набрал номер уже с трубки.

На сей раз ему ответили сразу, и даже, на удивление, поприветствовали, словно знали, кто звонит, что его неприятно удивило, значит, кто-то и его личной жизнью интересуется.

— Я рад, профессор, что вы позвонили мне.

— Мне нужен господин Алоис Матиссе Гросс.

— Это я и есть…

Голос собеседника был гибкий и эластичный, но какой-то ледяной, бесчувственный, что ли, хотя сам герр Гросс пытался показать свою приветливость.

— Что вы от меня хотите? С какой целью, герр Гросс, вы прислали мне эти газетные вырезки.

— Это не телефонный разговор. Если вы выделите мне какое-то время для разговора, я приеду, и мы поговорим.

— Возможно, я соглашусь, но только при одном условии: если ваш разговор не сводится к попытке шантажа компании.

— Нет, не сводится. Я хочу сделать вам деловое предложение.

— Хорошо. Лабораторные работы у меня начинаются… — Профессор посмотрел на часы и добавил: — Начинаются через два часа тридцать пять минут. Если за это время вы успеете приехать, я распоряжусь, чтобы снизу вас проводили ко мне.

— Я буду у вас через двадцать пять минут.

— Договорились. Я прикажу сварить кофе. Моя секретарша варит удивительный кофе. Внизу сразу подходите к дежурному охраннику. Он будет в курсе и вызовет коллегу, который проводит вас ко мне. Я жду…

Поиск по Интернету показал только одного Алоиса Матиссе Гросса, доктора права, но чем этот доктор права занимается — сказано не было. Однако было указано место службы — министерство обороны. Фотография отсутствовала. И никаких данных. Даже даты рождения не было. Тот ли это человек или другой, носящий такое редкое для Германии сочетание имени и фамилии, определить пока не удалось, но ждать оставалось недолго. Когда охранник привел в кабинет Огервайзера высокого сухощавого человека с холодным и каким-то коварным взглядом водянистых, мало что выражающих глаз, профессор про себя подумал, что отнес бы этого человека скорее не к министерству обороны, а к БНД [1] БНД — федеральная разведывательная служба ФРГ. (Прим. автора.) . Хотя это, в принципе, значения не имело, потому что разговор должен был идти, несомненно, о профессиональной деятельности профессора Огервайзера, а не о чем-то другом.

Эльза принесла поднос с двумя порциями кофе. Профессор жестом усадил гостя в кресло, вышел из-за стола и сел в кресло напротив. Так разговаривать было удобнее, лучше видно глаза человека. А сам он сел спиной к окну, чтобы свет мешал рассмотреть его лицо.

— Вы искали встречи со мной. Я готов вас выслушать. Времени у меня немного, поэтому не будем затягивать разговор.

— Во-первых, я представлюсь. Имя, указанное на визитной карточке, вы уже прочитали. Это мое имя. Я — полковник одного из управлений министерства обороны и к вам пришел не по личным, а по служебным делам. Вы ознакомились с материалами, которые я вам прислал?

— Да, я прочитал, — вяло признался профессор. — Нового вы мне ничего не открыли. Я входил в состав комиссии, изучающей японские случаи…

— Я в курсе. Даже в курсе выводов той самой комиссии, которые вам подсунул американский коллега, чтобы увести вас в сторону от действительного положения вещей.

Доктор Гросс попробовал кофе и зачмокал губами, одобряя способности Эльзы.

— Увести в сторону? В какую сторону? Зачем? С какой целью?

— Чтобы ваши работы не перехлестнулись с его работами.

— То есть? — не понял Огервайзер.