Кирилл Казанцев - Обойма с икрой

— Ребята, — переведя дыхание, проговорила она на ходу. — Я вот еще что вспомнила… К тете Дарье приехал из города родственник — племянник, что ли. Кажется, Толя его зовут. Так вот, я видела этого Анатолия вместе с Ашотом и его компанией. Они стояли возле магазина и о чем-то договаривались. Я мимо проходила, не слышала толком, о чем именно. Уловила лишь, что Ашот сказал: «Инструкции от них получишь!» И на остальных показал, а сам в машину сел и уехал.

— Вот как? — заинтересовался Илья. — А когда это было, не припомните?

Катя наморщила лоб.

— Кажется, как раз позавчера и было. Точно! Я из магазина выходила, а дед Харитон как раз про призрак хазара рассказывал!

— Про кого? — У Антона вытянулось лицо.

— Призрак неразумного хазара, — со всей серьезностью повторила Катя. — Это у нас легенда такая местная. Будто хазар здесь один похоронен, чья душа неприкаянной осталась. А в особо туманные дни этот призрак появляется из могилы…

— Так, понятно, это к делу отношения не имеет! — поднял руки Антон. — Что еще знаете про этого Анатолия?

— Ничего, — суховато ответила Катя — кажется, все же обидевшись на скептическую реакцию Антона.

— А Сергея вы в его компании не видели? — спросил Илья.

— Нет, никогда. Но с ашотовскими никто просто так не связывается. Я думаю, что с этим Анатолием вам бы стоило поговорить. Он — не дядя Николай и не остальные. На вид — просто хлюпик какой-то. Его легко можно на пушку взять! — возбужденно произнесла девушка.

— Ух, а вы, оказывается, смелая девушка! — засмеялся Антон. — Ладно-ладно, не дуйтесь! Лучше скажите, где живет эта самая тетка Дарья.

Катя вызвалась их проводить, а Илья, отчасти заинтересованный ее рассказом, отчасти из желания подбодрить девушку, стал расспрашивать подробности местной легенды о неразумном хазаре. Катя рассказывала с удовольствием: было видно, что эта история сильно ее занимает. Завидев молодого человека, она подняла голову и сказала:

— Привет, Гена!

Парень кивнул и прошел было мимо, но девушка вдруг остановилась и шепотом сказала, обращаясь к Антону с Ильей:

— Слушайте, они ведь с Генкой-вдовцом сперва говорили, я вспомнила! А уже потом с Анатолием!

— Это он и есть? — показал Данько на спину уходящего парня.

— Ну да!

— Эй, Гена! — на ходу сориентировался Антон. — Подожди, дело есть!

Парень остановился и посмотрел на приятелей без особого интереса. Потом перевел взгляд на Катю.

— Гена, это ребята из города, — принялась сбивчиво объяснять та. — У них друг пропал, Сережка Воеводин, он с ашотовскими рыбачить собирался, а теперь нет его. А ты с ними говорил о чем-то вроде, я видела.

Молодой человек молчал.

— Гена, нам только про Серегу нужно выяснить, — миролюбиво сказал Антон. — Ты, может быть, слышал что-то?

Генка наконец разлепил губы:

— Ничего я не слышал. А ашотовские мне хотели дело какое-то предложить.

— Какое дело? — моментально заинтересовался Антон.

— Это я узнать не успел, сразу отказался. А дело у них одно — вон она хорошо знает, ее спросите! — Он кивком показал на Катю и, ссутулившись, зашагал дальше по дороге.

Катя с сожалением смотрела ему вслед.

— Жалко парня, — вздохнула она. — Не повезло ему.

— В чем не повезло? И почему он вдовец?

Катя помолчала, покусывая губу, потом сказала:

— Не успел жениться, как трагедия случилась. Через три месяца после свадьбы его жена попала в автомобильную катастрофу, долго лежала в больнице… Это все не у нас случилось, а в Москве. Потом, правда, она немного пришла в себя, но впала в какое-то заторможенное состояние. Говорить не могла, лежала все время. Гена ее в родное село привез, несколько месяцев ухаживал, до последнего надеясь, что она сумеет выздороветь. Но нынешней зимой Людмила все-таки умерла. А Генка один остался. И это в двадцать семь лет! Хорошо еще, что детей у них не было.

— Да, невеселая история, — вздохнул Данько.

Наконец они дошли до одноэтажного дома, стены которого были тщательно выбелены, а рамы на окнах покрашены голубой масляной краской. Красили их, судя по всему, недавно, потому что запах, не успев выветриться, витал по округе и шибал в нос.

Антон скорчил презрительную мину — он терпеть не мог запаха краски, — однако не стал заострять на этом внимание. Калитка была открыта, и все трое свободно прошли во двор. Практически тут же открылась дверь, отворенная чьей-то ногой, и на крыльцо вышла дородная женщина в простом ситцевом платье. На голове ее была повязана косынка, из-под которой выбивались взмокшие завитки светлых волос. Женщина несла два ведра, полных воды, руки ее были заняты, поэтому она и открыла дверь ногой. Видимо, она довольно долго возилась по хозяйству, потому что успела вспотеть.

Антон легонько похлопал Катю по руке, и та вышла вперед, говоря приветливо:

— Здравствуйте, тетя Даша! А мы вот к вам… Тут к Сергею Воеводину друзья приехали, хотели пообщаться…

Дальше она не знала, что говорить, и обернулась за поддержкой к Антону.

— Да! — тут же вступил в разговор Данько. — Мы к вам по поводу вашего родственника, тетя Даша. Ничего, что я вас так называю?

— Ничего, — усмехнулась женщина, ставя ведра на землю и туже затягивая косынку. — Как же меня еще называть-то? Сорок пять лет как тетя Даша!

Антон про себя отметил, что женщине, оказывается, меньше лет, чем его матери, хотя та выглядела моложе тети Даши. Настолько хорошо, что ее порой принимали за старшую сестру Антона. Да, видимо, сельский труд действительно накладывает отпечаток на внешность женщины, причем не лучший.

— Так мы насчет вашего родственника, — напомнил Антон.

— А на что он вам сдался? — сощурилась тетя Даша.

— Да понимаете, мы приехали к Сергею, а найти его не можем. А нам говорили, будто его с вашим Анатолием последний раз видели, — приврал Антон.

— Это кто же вам такое сказал? — нахмурилась женщина.

Антон неопределенно повел плечами.

— Толька ни с кем из местных не общался! — уверенно сказала та. — Он вообще никуда не выходил. Все на кровати валялся за занавеской! А тут дел полно — и в огороде, и просто по хозяйству! А ему хоть бы хны! Сразу видно, парень городской, изнеженный, к труду не приученный! — Интонации голоса тети Даши наглядно свидетельствовали о ее крайне низком мнении о городских людях. — Ну, это уж родители виноваты. Мать его, сестра моя родная, как замуж за городского вышла, сразу нос задрала. Как же! Они там интеллигенция, а мы так, пыль под ногами!

— Не общался, значит. А где же он сейчас-то? — торопливо спросил Антон.

— А шут его знает! — тяжело выдохнула тетя Даша. — На днях на рыбалку намылился. А сам и удочку-то в руках держать не умеет! Сколько гостил у меня маленьким, а к рыбалке так и не приспособился. Лежал-лежал неделю, а тут вдруг вскочил, зашевелился! Я говорю — какая рыбалка, дел в огороде невпроворот, вон помидоры…