Александр Бушков - Голая королева. Белая гвардия-3

Он дал команду — и все пришли в движение, закипела работа. Бездействовали только четверо агентов, на всякий случай выставленные Мазуром в боевое охранение, да троица парашютистов, карауливших уже положенную мордами в землю поездную бригаду. В полном соответствии с суворовскими заветами, каждый заранее знал свой маневр, Мазур их инструктировал долго и старательно. По двенадцать человек на вагон. У каждого висит на поясе в ножнах штык-нож от германской штурмовой винтовки, еще ни разу не бывавший в деле, но заточенный на совесть. Мазур их без малейшего труда раздобыл в немаленьком арсенале Лунного дворца.

Работа кипела. Двое в каждом вагоне сбрасывали мешки со штабеля, остальные, тоже разбившись попарно, подхватывали их, рысцой относили подальше, насколько позволяло свободное место, узкая полоса земли по обе стороны колеи, меж джунглями и рельсами, кто-то из носильщиков проворно вспарывал мешок на всю длину, оба столь же хватко его переворачивали, высыпая на землю темно-коричневые зерна. На всякий случай следовало распороть все мешки и извлечь содержимое мало ли что, вдруг тут применены передовые технологии, и каждый ствол, каждая упаковка патронов и гранат завернуты в экранирующую фольгу, делавшую металл недоступным для миноискателя? Самолично Мазур еще с такой фольгой не сталкивался, но в секретных сводках информация о ней была...

Едва обнажался очередной ряд, Мазур с Рональдом проворно заскакивали в вагоны — где для них оставалось все больше и больше свободного места — орудовали миноискателями. Но ничего не обнаруживали...

Происходящему было трудно подобрать название — да и некогда было заморачиваться сейчас такими глупостями. А в общем, зрелище не обыденное: куда ни глянь — груды рассыпанного дорогого кофе какого-то элитного сорта, места мало, слишком далеко относить не стоит ради экономии времени, и агенты, да и Мазур с Рональдом, уже двигаются с немалым трудом, по щиколотку и выше увязая в грудах кофейных зерен, поднимается одуряющий аромат, так душит, что хочется отныне и на всю жизнь возненавидеть кофе в любом виде, вагоны разгружены уже наполовину, а результатов по-прежнему никаких...

Не то чтобы у Мазура появились какие-то предчувствия или озарения — скорее уж, просто зародилось разочарование, и крепло, крепло: вот остались в каждом вагоне ряда по три мешков, а там и по одному, и никаких находок, только кофе, вот остался один-единственный ряд... половина... мешков уже оставшихся явно недостаточно, чтобы упрятать т а к о й груз, но работа продолжается...

Все. Вагоны выпотрошены полностью, агенты растерянно замерли на месте, чуть ли не по колено в ароматных зернах. И — ничего. Обыскивать тепловоз? Глупости. На нем ни за что не устроить столь вместительных тайников, способных укрыть пару сотен стволов и боеприпасы — так, пару-тройку можно заныкать, не более. Но ведь это именно тот состав, о котором предупреждал неведомый Мазуру закордонный агент, до сих пор работавший без осечек...

Положив в груду кофе бесполезный уже миноискатель, Мазур сунул в рот сигарету, ничего не чувствуя, кроме злости и такой усталости, словно он наравне с остальными ворочал мешки. Неторопливо подошел Рональд, неловко переступая в грудах хрустевших под подошвами зерен. Лицо убитое, потерянное...

Порой, согласно старой пословице, беда никогда не приходит одна...

Практически все, кто здесь был, повернули головы в сторону моста, — а несколько секунд спустя над ним, над джунглями появились два вертолета. Мазур не помнил в точности их марки, но именно на таком вот положительные герои преследовали Фантомаса в первом фильме: этакие невелички, стеклянные пузыри кабин, решетчатые фермы вместо хвостов...

Несколько стволов нацелились на них, но как-то неуверенно. Мазур тоже машинально схватился за кобуру, но тут же отдернул руку и рявкнул:

— Убрать оружие!

Он уже мог рассмотреть, что быстро приближавшиеся вертушки не несут никакого оружия на внешней подвеске, да таковая и отсутствует. Зато — что, быть может, еще хуже оружия — оба крошки-винтокрыла украшены прекрасно знакомыми, большими, разноцветными, издали различимыми эмблемами: пятый и седьмой каналы столичного телевидения, где приютились самые скандальные передачи, как оголодавшие гиены на добычу, бросавшиеся на все, что имеет хоть малейший вид сенсации. Первые дверцы у обоих распахнуты — и там видны пристегнутые ремнями телеоператоры с нацелившимися видеокамерами, которые в иной ситуации похуже пулеметов, вот как теперь...

А он вдобавок без маски, как и все остальные — кто же знал... В лицо ударил тугой ветер, взъерошил волосы на непокрытых головах — вертолеты прошли над разгромленным поездом едва ли не со скоростью пешехода, на малой высоте. Сбить их, цинично рассуждая, ничего не стоило — но такие вещи прокатили бы при Папе, однако сейчас... Никак нельзя.

Полным бессильной ярости взглядом проводив исчезнувших с глаз репортеров, Мазур повернулся к напарнику. Он видывал всякое и по мелочам не распускал слюни, то бишь держал эмоции в узде — но на белобрысого детину сейчас было больно смотреть...

...На него и сейчас больно было смотреть, хотя прошло уже и несколько часов, и они сидели на одной из явок, в номере того самого люксового борделя. Рональд, вертя в руке стакан, из которого отпил лишь пару глотков, поднял на Мазура яростный, упрямый взгляд:

— Это не я. Клянусь честью, никто меня не перевербовывал и ничего подобного не поручал... — он прямо-таки сверкнул глазами: — Хотите, я разденусь догола, чтобы вы убедились: на мне нет никаких следов пыток, а без них меня ни за что не сломали бы...

— Не надо, — сказал Мазур. — Терпеть не могу мужского стриптиза, в отличие от женского... Успокойтесь. В а с я ни в чем не подозреваю. Во-первых, происшедшее вам столь же невыгодно, как и мне. Во-вторых, мы ведь на всякий случай договаривались: тот из нас двоих, кто вдруг окажется под ч у ж и м контролем, неважно чьим, подаст другому уловный сигнал, парочку совершенно безобидных фраз. У вас была масса возможностей это проделать, мы встретились на рассвете, а сейчас день близится к вечеру... — он усмехнулся. — И наконец, исключительно скрупулезности ради... Есть немало пыток, которые не оставляют ни малейшего следа... Успокойтесь, — повторил он. — Я вам доверяю по-прежнему. Для вашего человека в «Даймонд» был предусмотрен сигнал о провале?

— Конечно. Но он его не подал...

— Значит, был поставлен в такие условия, что уже не мог этого сделать, — задумчиво произнес Мазур. — Если рассуждать вслух... Напрашивается одно-единственное объяснение: вашего человека вычислили, взяли и вынудили послать именно такое донесение... Другого я просто не вижу.