Сергей Зверев - Корабль-призрак

Цель находилась впереди — высокая скала на другой стороне полигона. Под воздействием луча вся она задымилась, а потом стала раскаляться.

Тут луч, бивший из амбразуры, неожиданно исчез. Затем погасла и дуга. В эту же секунду почерневшая скала с грохотом раскололась. По ней пробежало облако пыли, во все стороны полетели осколки.

— Не хватило точности, — отметил Зиганиди.

Как только облако пыли, поднявшееся вокруг расколотой скалы, улеглось, наступила полная тишина. Было очень непривычно. Светало, но птицы не пели, и лес на холме, казалось, не шумел от ветра.

Вдруг раздался металлический скрежет. В бункере открылись двери, из него вышли три человека в серебристых скафандрах. Они по очереди сняли шлемы и вдохнули свежий воздух.

— Мы вышли на заданную мощность, — проговорил один из них.

Боевые пловцы и бывший десантник отчетливо слышали, о чем говорили эти люди.

— Я вижу, — ответил ему другой. — Управлять лучом вы так и не научились. Как оружие разрушения это вполне сносно. Однако подобных вещей на земле и так предостаточно. Вы же уверяли, что создадите что-то новое.

— Конечно, мы к этому стремимся, — заговорил третий. — Согласитесь, успехи уже налицо. Я уверен в том, что мое оружие докажет свою состоятельность в Сочи. Мы сотрем с лица земли целый город, сделаем это в день открытия Олимпиады. Чтобы весь мир увидел!..

— Для этого нам необходимо как минимум три установки высокой мощности, — объяснял первый. — Одна анализирует объект, другая передает информацию, третья интегрирует в заданном месте. А пока что у нас имеются одна совсем слабая установка и вот эта — повышенной мощности.

— Вопросы финансирования проекта будут решены в ближайшее время.

К бункеру подъехал бронированный шестиколесный вездеход. Сзади открылся люк, и люди в скафандрах по очереди залезли в машину. Вездеход, мелодично урча, двинулся по плато.

— Да уж, дела!.. — с придыханием сказал Зиганиди.

Вдруг со стороны леса цепью вышли рослые мужчины в черных куртках с яркими фонарями в руках. Их было человек десять. Все вооружены пистолетами и короткоствольными автоматами с глушителями.

— Бежим! — вскрикнула Сабурова.

Но было уже поздно. Да и сопротивляться не имело никакого смысла. Силы оказались не равны.

Охранники прижали компаньонов к обожженному обрыву.

— Все предметы положите перед собой на землю, — сказал один по-английски с «жевательным» американским акцентом.

Зиганиди неожиданно выхватил из кобуры тазер.

— Тише, приятель, — предупредил его один из охранников и погрозил стволом своего пистолета.

Коля выругался и бросил тазер на землю.

— Всем поднять руки! — приказал тот же охранник.

Коля с Толиком повиновались, а вот Катя заупрямилась.

— Кто вы? Что вам от нас надо? — спросила она.

— Руки подняла! Быстро! — крикнул все тот же громила.

Кружочки лазерных прицелов заиграли на ее лбу, шее. Сабурова медленно подняла руки.

— Вы нарушили границы частных владений, — сказал охранник и кивнул своему бойцу.

К пленникам подбежал человек с пистолетом, по очереди обыскал каждого.

— Следуйте за нами.

Боевых пловцов и бывшего десантника под конвоем провели вниз по холму к плато. Там стояло несколько армейских джипов.

Колю, Толика и Катю посадили каждого в отдельную машину. Справа и слева от них расположились охранники. Джипы двинулись по грунтовой дороге, петляющей между валунами. Они свернули к берегу озера, затем в лес и через какое-то время подъехали к дому престарелых.

Здесь их, бесцеремонно подталкивая кулаками в спину, развели по камерам, предназначенным для буйнопомешанных. Стены и двери в них были обиты мягкими белыми матами. Стучать было напрасно, а кричать — бесполезно. Все равно не услышат.

Ночь опустилась на море. Волнение почти улеглось. Неуправляемый танкер дрейфовал под влиянием ветра и течения.

Мерно стучал дизель-генератор. На палубе сыпала искрами электросварка. Мусе не приходилось подгонять своих людей. Те и так работали на совесть. Приваренный люк нельзя было сбить никакой кувалдой.

Прожектор шарил по волнам. Муса с Сулейманом сидели в рубке. Бывший капитан каспийского сейнера склонился над морской картой.

— В сторону Сочи дрейфуем, — сообщил он командиру.

— Все идет по плану. — Муса пытался изобразить спокойствие.

— Не обманывай самого себя, — наконец-то решился на откровенный разговор Сулейман.

— Учить меня вздумал? — Муса грозно нахмурился.

— Сам подумай!.. У тебя нет связи. Танкер неуправляем. Он просто дрейфует, как какое-нибудь бревно или льдина. Мы потеряли половину людей. А ты говоришь, что все идет по плану.

— Я за свои слова отвечаю. — Командир террористов стоял, заложив руки за спину, и вглядывался в ночное море.

— Все кончится тем, что мы сядем на мель. Тогда нас возьмут практически голыми руками.

— Я же сказал, все идет по плану.

— Так какой этот план? — не выдержал Сулейман. — Наши жизни доверены тебе. Мы должны знать, что происходит, что нас ждет впереди.

— Значит, ты мне не доверяешь? — спросил командир террористов и прищурился.

— Да, не доверяю.

Муса обернулся, посмотрел в глаза Сулейману. Тот спокойно выдержал его тяжелый колючий взгляд.

— Хорошо. — Муса решил изобразить примирение. — Я тебе скажу, что нас ждет. Можешь и людям передать. Нам нужно продержаться только один день. Нас заберут отсюда завтрашней ночью. Мы заминируем танкер и покинем его.

— Ты не мог сказать этого раньше?

— А откуда мне знать!.. Вдруг среди нас есть предатель? — Командир выразительно посмотрел на Сулеймана.

Тот снова выдержал его взгляд.

Муса хмыкнул и пояснил:

— Нет, я имел в виду не тебя.

— Ты обещаешь, что так и будет? — спросил Сулейман, глядя командиру в глаза.

— Обещаю.

— Поклянись.

— Это уже слишком.

— Поклянись, и тогда я тебе поверю.

— Клянусь Аллахом. Этого тебе достаточно?

— Вполне.

Тут из глубины судна послышались мерные, сильные удары, словно кто-то кувалдой стучал в переборку.

— Это еще что такое? — встревожился Муса.

— Освободившиеся пленники. Наверное, они пытаются сбить люк.

— Не получится у них. Нам еще только день продержаться. — Муса поднялся, подошел к двери, обернулся и произнес: — Пойду посмотрю.

Однако, выйдя из рубки, главарь бандитов не стал спускаться на палубу. Он стоял, держась двумя руками за поручни, и глядел в темноту, на отблески волн в свете прожектора.

Муса морщил лоб, кусал губы. Он принимал нелегкое для себя решение. С его точки зрения, оно являлось единственно верным.

Наконец командир террористов отбросил последние сомнения и тихо произнес в темноту: