Олекса Белобров - Волчье правило

– Конец с концом! Все же дождался от тебя, хоть что-то путное услышал! – подморгнул обсохший на солнце майор. – Ты же знаешь, на войне бывают не только победоносные времена, иногда нужно отойти, перегруппироваться, отдохнуть, или же – оторваться от противника! На высоте «Кранты» – что вас спасло? – неожиданно спросил он. – Не только и не столько храбрость и огневая мощь, как военная хитрость и умение грамотно рисковать! – майор, как опытный оратор, закончил заданный вопрос подтверждением собственной правоты.

– Именно так, а еще – фортуна! – согласился Хантер, понимая, к чему упрямо ведет специалист по психологическим операциям.

– Значит так, – подвел итог майор Чабаненко. – Поступаем следующим образом: ты завтра ложишься в госпиталь, и находишься там как можно дольше! Эх, – сплюнул на землю, наблюдая Сашкину реакцию, – забыл, с кем имею дело! Ложишься в госпиталь, и находишься там, сколько находишься, – исправился он, смотря в возмущенные глаза. – Судя по неадекватному поведению, продержат тебя там не меньше месяца.

Пока ты там будешь лечиться, – майор мыслил четко, – я с прокуратурой проведу работу, абы они быстренько твое дело развалили. А с Ветлой переговорю, чтобы большевиков наиболее «принцовых» (как говорят у нас на Полтавщине), придержал, чтобы те харап тебе не организовали, заочно!

– А разве заочно это возможно? – не поверил старший лейтенант Петренко. – Что-то не помню я такого в руководящих документах!

– Партия может все! – отрезал спецпропагандист. – Таких случаев до хрена и больше! Биографию Героя Советского Союза, замполита роты, Ботникова знаешь? – спросил он невеселого Петренко.

– Знаю, – грустно кивнул Александр. – Уже знаю, доподлинно, до последней детали! Много похожего…

– Поэтому делай то, что говорят! – давил майор. – Пока там будешь валяться в госпитале, многие проблемы отпадут сами по себе. Как говорил пресловутый Лаврентий Берия: «Нет человека, нет и проблемы». К тому же, я здесь, – он показал на плато, где разместился ПКП, – имею земляков и друзей, они не откажут в помощи.

– Хорошо, – согласился Хантер. – Ты, Тайфун, и мертвого уломаешь!

– Так точно! – согласился и спецпропагандист. – А то ломаешься, как девочка-целочка!

Пока точили лясы, вверху заскулили специфическим визгом тормоза уазика. Облако мелкодисперсной пыли дало понять – машина остановилась где-то рядом. В облаке обозначились две фигуры, неспешно спускавшиеся к воде. Тайфун быстро облачился в форму, представ в своем обычном виде.

Пылища улеглась, а вновь прибывшие люди медленно приблизились. Одного Хантер узнал: в пуштунской одежде шагал хадовец, которому Тайфун передал под роспись «мирных дехкан», выкуренных из кяриза старшим лейтенантом Ерофеевым.

За ним спускался славянин, лет тридцати пяти. Был он невысок, крепкого телосложения, одет в вертолетный камуфляж без знаков различия, в таком же кепи. Ноги обуты в черные ботинки с дырками для вентиляции, виденные Александром на ЧВС армии. Вооружены мужики были серьезно – автоматы, пистолеты, «лифчики», ножи – все, как и должно быть у серьезных людей.

– Салам алейкум, саиб Тайфун! – поздоровался с майором неизвестный в камуфляже, они обнялись.

– Привет, Кондрат Васильевич! – поздоровался в ответ майор. – Прошу любить и жаловать – знаменитейший Шекор-туран! – представил он Сашку.

Александр пожал сильную руку «дядьки Кондрата» (так он окрестил незнакомца, на западно-украинский манер, где это прозвище частенько лепят ко всяческим мутным персонажам. Российский аналог – Аника-воин).

После поздоровались с пуштунским контрразведчиком. Подпольщик «в миру» звался подполковником советской контрразведки Вагановым, базировался в Кабуле, курируя деятельность структур Сороковой армии, имевших отношение к Спецпропаганде. То, что Тайфун находится в приятельских отношениях из Вагановым, Хантер заметил сразу.

Это обстоятельство приятно поразило его, наученный событиями последних дней, он уже научился считать каждый штык, который мог понадобиться в экстремальной ситуации, наподобие того переплета, в который он и попал с подачи позорного Волчары.

Настроены контрразведчики были очень и очень мрачно.

– Александр Николаевич! – удивил Подпольщик вежливым обращением. – Я вам очень признателен за все, связанное с моим погибшим другом, майором Николаем Аникеевым! – он повторно протянул Хантеру загорелую руку. – Мы с ним вместе учились в училище погранвойск, в Алма-Ате.

– Не за что, товарищ подполковник, – просто ответил старлей. – Ежели б довелось снова пристрелить этого Сага, я б с удовольствием сделал это еще раз!

– Дело не в этом, – продолжал кэгэбист. – Рафик Захир, – отныне узнал Хантер, как звать афганца, – хочет передать тебе важное сообщение!

Встревоженный вид обоих спецслужбистов сигнализировал – важное сообщение не содержит ничего приятного.

– Саиб туран! – почтенно сказал рафик Захир. – Мы тибе очин блягодарний за всьо, что ти для нас зделат, – (Восток остается Востоком, – подумал Хантер, – заходят издалека). А рафик вел разговор дальше, – однако я иметь тибе придупридит, на тибе идьот ахота! Тибе искат!

– Кто? – легкомысленно улыбнулся Хантер. – Сага я локализовал, мулла Сайфуль тоже мертв!

– Нис! – не согласился Захир. – Однака его брата Найгуль – живаяй! Он подумаль, что ти зашиль его брата Сайфуль в халята дакумент ат шурави, а там – ташакур за хароший слюжба. Сегодня рано Найгуль правьоль джирга, там он сообщиль награда за голова Шекор-туран. Наваль ми завербовать за тот время, кагда вон у нас биль, он сагласие дават на сатрутничезтво. Наваль иметь присутствие на джирга, он прислать к мине человек придупридит тибе!

– Отрабатывает, «крестник»! – с удовлетворением заметил Хантер. – А насколько дорого оценили мой лысый череп? – спросил он, где-то в глубине души польщенный вниманием неприятеля к своей скромной персоне.

– Тот, каторий даставерна дакажить, чьто правда убить Шекор-туран и пакажит доказания, – серьезно продолжал хадовец, – палючит балшой пайса – палавина милийон афгани!

– Как выглядят доказательства? – по инерции продолжал улыбаться Хантер, хотя нехорошие мыслишки кошками уже заскреблись в душе. – Это же немалые деньги, почти семнадцать тысяч чеков! Трехкомнатная кооперативная квартира в Киеве, на бульваре Леси Украинки! – неудачно пошутил старший лейтенант.

– Доказательства в этих краях весьма специфические, – жестко влез в разговор подполковник Ваганов. – Они бывают прямые и косвенные. К прямым относятся: голова врага или его труп целиком. К косвенным – фото трупа, видеосъемка казни, или же показания независимых свидетелей, подтверждающих факт смерти того, за чью голову объявлено вознаграждение.